Нежный взгляд волчицы. Замок без ключа - Бушков Александр Александрович

А Тилберту я дал новое лицо, постоянное, устроил в Роментале на непыльную должностишку… С тех пор так здесь и обитает. Не знаю, кто его искал, но ведь так и не нашли — кое-что придумал, чтобы со следа сбить любую погоню. Позвать?

— Тотчас же, — сказал Сварог.

Через несколько минут появился котер Тилберт, державшийся и с принцем, и с незнакомыми ему мужчиной и девушкой, как истый каталаунец — почтительно, но без тени подобострастия. Невысокий седенький старичок с тем особым взглядом, что Сварог уже не раз наблюдал у таких вот людей обоего пола, в Каталауне — мнимо кроткий, но словно бы проникающий глубоко в душу.

— Садитесь, котер, — сказал принц, делая широкий жест. — Келимаса не предлагаю, вы ж в рот не берете… Господин этот хочет с вами поговорить кое о чем. И при нем, и при девушке можете говорить так же откровенно, как со мной. Это…

— Король Сварог, — с легким поклоном сказал усевшийся за стол старичок. — Тут нет никакого умения, ваше величество, я вас видел по телевизору еще лет несколько назад, у нас в Роментале хватает телевизоров…

— Ну, тогда давайте сразу к делу, — сказал Сварог нетерпеливо. — Речь пойдет о той давней сильванской… истории, после которой вы с напарником лечили императрицу.

— И вылечили, смею думать…

— Не сомневаюсь, — сказал Сварог. — Однако есть одна подробность… У меня появились основания подозревать, что в ней до сих пор сидит что-то… Как бы получше объяснить… Нечто вроде опухоли, но не обычная опухоль в людском понимании этого слова… Может быть, вы поняли, о чем я?

— Понял, ваше величество, ничего мудреного. Не знаю, как это зовется в других местах, а у нас именуется Черный Паучок — ну, не обычный паучок, понятно, не из плоти, а как бы выразиться…

— Я понял, — прервал его Сварог, постаравшись это сделать как можно вежливее. — Что вы об этом можете сказать?

От него не укрылось, что старичок был удивлен:

— Ваше величество, вы хотите сказать, что он до сих пор в ней сидит?

— Похоже на то, — сказал Сварог.

— Так сложилось, что я с тех пор императрицу видел дважды, только издали, мельком, не было случая… да и поручения к ней подойти близко и посмотреть… Странные дела. Ну да, когда мы с Финиасом ее лечили, я Черного Паучка явственно, можно так сказать, узрел. Сами мы его изничтожить не могли, нет у нас такого умения, но мы, когда закончили свое, сразу сказали господину лейб-медику об этой дряни. Новому, только что назначенному, как его высочество мне тогда объяснил. Сказали еще: если возникнет такая надобность, то поищем умельца. Он словно бы ничуть не удивился и расспрашивать нас более не стал. Сказал: подобная мерзость ему прекрасно известна, и у него есть люди, умеющие быстро с ней разделаться. Так что нам этим озабочиваться нет нужды. Душевно поблагодарил за труды, золота на прощание пожаловал. Мы взяли, не чинясь — он сам предложил. Некоторым нельзя брать плату за труды, а нам вот можно. Главное, самим просить нельзя. Если человек по доброй воле отблагодарит, тогда можно…

— Так… — сказал Сварог, чувствуя знакомый нахлыв охотничьего азарта. — Из ваших слов можно сделать вывод, что люди, умеющие изничтожать этого клятого паучка, в Каталауне есть?!

— Очень мало осталось, но есть. Сам я их не знаю, но поискать можно, коли велите…

— Велю, — сказал Сварог. — Можете приступить немедленно? Отлично. Я уверен, его высочество вам даст людей и коней…

— Сколько угодно, — кивнул принц Элвар. — Хоть всех, что в замке есть, а если не хватит, по ближайшим селам быстренько конных соберу…

Едва за стариком закрылась дверь, принц глянул на Сварога с радостно-свирепым выражением лица:

— Все сходится, ваше величество, а?

— Несомненно, — произнес Сварог сквозь зубы. — Все совпадает. Похоже, я правильно догадался и след взял нужный. — Он поднял руку, увидев энергичный жест принца. — Здесь мне помощь не нужна, ваше высочество. Если он человек, я этого сукина кота быстренько возьму в оборот. А если веральф… ну что же, я просто-напросто ничего не стану предпринимать. Все равно он, смею думать, никакой роли в событиях уже не играет. Он свое дело сделал тогда еще. Промолчал. Никому ничего не сказал. Безусловно, не по нерадению и не по лености.

— И подумать только, — убитым голосом сказал принц. — Я ж его сам рекомендовал на место прежнего прохвоста…

— Ну, не корите себя, — сказал Сварог. — Откуда вам тогда было знать? Никто до недавнего времени ничего не подозревал…

— Летите в Империю?

— Чуть погодя, — сказал Сварог. — У меня здесь еще одно важное дело, совсем нетрудное…

На обратном пути они с Каниллой никого из собутыльников принца не встретили — но на втором этаже слышали совсем недалеко разудалое пение в несколько глоток: надо полагать, пришедших в себя гуляк дворецкий привычно и прилежно опохмелял. В вестибюле им навстречу нетерпеливо поднялся Гаржак, а вслед за ним встал со стула с вычурной спинкой отысканный в ближайшей деревне древознатец — это никакого труда не составило, они в любой деревушке есть. Снял кожаную кантану, обнажив обширную блестящую плешь, поклонился, как все здесь — с достоинством, ничуть не льстиво.

— На коней, господа мои, — нетерпеливо распорядился Сварог, первым направляясь к выходу — лакей в ливрее цветов принца уже распахнул перед ним высокую резную дверь.

Ехали недолго, минут пять. Сварог остановил коня на длинной неширокой прогалине, как нельзя лучше подходившей для задуманного — виману здесь можно посадить без труда, деревьев вокруг достаточно. Если не сладится, поищем другое место, леса здесь необозримые…

— Ну, Кани, тебе и вожжи в руки, — сказал он все так же нетерпеливо. — Осмотрись быстренько… если это можно сделать быстренько.

— Можно, — заверила Канилла, спрыгнула с седла и отдала поводья Гаржаку.

Отошла не так уж далеко и двинулась вдоль окружавших прогалину деревьев какой-то новой, незнакомой прежде, иной походкой — шагала невероятно плавно, с невероятной грацией, словно перемещалось облако дыма, принявшее вид человеческой фигуры. Внезапно резко остановилась, словно раздались слышимые только ей команды или призыв. Встала в трех шагах от могучего раскидистого дуба с густой кроной и выступавшими из земли узловатыми темными корнями. На первый взгляд, годочков ему было под сотню — для дубов это сущая юность.

Решительно подойдя к нему, Канилла прижалась к покрытому толстой корой стволу спиной, затылком, всем телом, обхватила дерево руками, прикрыла глаза, замерла.

— Смотри-ка, — пробормотал под нос пожилой древознатец. — Соплюшка-соплюшкой, а дело знает…

Продолжалось это с минуту, не больше. Гаржак таращился на подругу обожающе-восхищенно. Столь же внезапно Канилла открыла глаза, одним движением выпрямилась, убрала руки. Подошла к всадникам и спокойно сказала:

— Это оно. Злое дерево.

— Ну, ваша очередь, котер, — кивнул Сварог.

Древознатец, чуть покряхтывая, слез с коня, направился к дубу и в точности повторил то, что только что проделала Канилла. Тоже не позже чем через минуту подошел к Сварогу и сказал, глядя на него снизу вверх грузными умными глазами, какие часто встречаются у людей знающих:

— Кругом права девчонка, ваше величество. Плохое дерево. Лучше его не трогать. С тем, кто его срубит или спилит, непременно беда приключится…

Сварог с неподдельным любопытством спросил:

— А что будет с тем, кто его просто извлечет из земли, не повредив и крохотного корешочка?

Древознатец наморщил лоб в явной растерянности:

— Не знаю, что и сказать, ваше величество… В жизни о таком не слышал — чтобы кто-то извлекал этакий дуб из земли, не повредив ни корешочка… Всегда речь шла о том, чтобы не рубить и не пилить…

Сварог усмехнулся:

— Ну что ж, это внушает некоторые надежды…

Минут через сорок он, оказавшись над одним из полигонов Марлока, приказал идти на снижение, и вимана стала медленно опускаться — а уардах в пяти под ее днищем опускался дуб, растопырив корни, похожий чем-то на неведомого осьминога, висевший в воздухе словно бы сам по себе. Задача оказалась простая, проще и некуда — Сварог вызвал пребывавшую в готовности спецгруппу, его ребята, предварительно подхватив дуб пониже кроны силовым полем, старательно обработали землю вокруг излучателями, уничтожавшими все неживое, не повредив, как Сварог и говорил древознатцу, ни единого крохотного корешочка. Располагая нужными технологиями, не сложнее, чем человеку поработать топором.