Лев Пучков - Тротиловый эквивалент
Когда диспозиция уже была прорисована до мельчайших штрихов и осталось только разместить элементы боевого порядка, Иванова, как обычно, посетила гуманная идея:
— Слушайте… Я, конечно, не настаиваю… Но у нас есть шанс взять Шаха и Аюба живыми… Мы знаем, куда они пойдут. Что нам мешает спрятать там, метрах в двадцати, отделение лучших стрелков? Ночью оборудуем позицию, замаскируем…
Разберут цели, лишних вынесут, Аюба и Шаха попятнают, как тогда Лечи у брода…
— Плохая идея, — решительно заявил Петрушин. — Очень плохая!
— Почему?
— Тут возможны три варианта подхода к камере, — Петрушин показал на схеме эти варианты. — Какой они выберут, мы не знаем. Может получиться, что зайдут неудачно, окажутся в тылу засады или на фланге. А размещать в расчете на каждый вариант — очень небезопасно. Одна засадная группа окажется в секторе другой.
— И даже не в этом дело, — вмешался Глебыч. — Напомню — Шах идет рвать стены. То есть будет иметь с собой хороший запас взрывчатки. Начнет работать засада — обязательно взорвется сам и положит всех, кто рядом. Засаду надо устраивать как минимум за пятьдесят метров, чтобы никто из наших не пострадал при взрыве. Пятьдесят метров — это уже далеко, они же не снайперы… Короче, это нерентабельно и плюс дополнительный риск. Прошу помнить, с кем мы имеем дело. Это же Шах…
Ночью в СИЗО кое-кому не спалось. Петрушин, Вася и лейтенант Серега, будучи усилены каждый парой лучших бойцов Самарского спецназа Минюста и прихватив приборы ночного видения, поползли на намеченные точки готовить позиции.
Глебыч с Костей и парой бойцов спецназа оборудовали камеру Сулеймана — самого узника переместили от греха подальше в другой режимный блок.
Оборудовали, сами понимаете, в соответствии с дурными наклонностями Глебыча.
Иванов с Лизой и начальником штаба сели в «КШМ», дули кофе и готовы были в любой момент приступить к организации взаимодействия между элементами боевых порядков операции.
Всем было строго-настрого приказано соблюдать радиомолчание до команды руководителя — Иванова. Трем снайперским засадам и дежурной паре на водонапорной башне, которые также являлись основными наблюдателями в секторах особой важности, в порядке исключения был разрешен короткий обмен в одностороннем режиме с остальными элементами — на предмет целеуказаний. После каждого обмена, состоящего более чем из двух слов, следовало немедля менять частоту. Инициатор должен был дать команду на смену частоты: «Переход».
Разработали частотную сетку — с запасом, раздали всем бойцам. Предупредили, чтобы регулятор громкости поставили на самый минимум.
Совсем уж глубокой ночью тихонько усилили посты и посадили на рубежи обороны бойцов групп быстрого реагирования, чтобы не бегали потом под огнем.
КПП и рубеж со стороны стрельбища усилили гранатометчиками, а на крышу караульного помещения втащили «АГС-17».
В общем, все были готовы. Оставалось только дождаться гостей…
В начале шестого утра в секторе группы Петрушина (если с юга на север — они первые лежали) началось движение. Где-то на грани видимости обозначились силуэты четырех машин — без фар, практически без звука, и вскоре пропали.
— Есть, — сообщила рация голосом Сереги.
У Сереги был один из приборов — значит, он зафиксировал появление вражьих маяков. Одно слово, частоту менять не надо…
Через некоторое время движение возобновилось: шестеро «духов» неторопливо прошествовали на полусогнутых через сектора всех засад и с удобством расположились парами на краю «полосы безопасности», с разносом метров в пятьдесят. Двигались ребята так, словно отлично знали местность и бывали тут ранее.
— Взяли, — шепнул Петрушин в рацию.
Одно слово, частоту менять не надо. Чего взяли, всем понятно: каждая группа — ближнюю к ней пару. Мог бы, в принципе, и не говорить…
Интересно, какой у них сигнал к началу операции? А в общем, это неважно.
Часовых на вышках предупредили заранее: при первом выстреле — сразу падайте.
Вышки усилены мешками с песком, убить часового, лежащего на полу, можно только прямым попаданием из гранатомета…
***Едва начало светать, пара на водонапорной башне заметила движение от Мекенской. Какой-то «УАЗ» показался, двигался по полю, как будто объезжал блок перед Чернокозово. Вскоре он зарулил на дорогу и скрылся среди построек села.
— «УАЗ» с поля, от Мекенской, — дисциплинированно доложил командир пары.
Все носители раций вразнобой чертыхнулись и полезли менять частоту. Тоже мне, невидаль — «УАЗ» с поля…
Спустя пару минут этот «УАЗ» возник в Васином секторе (они последние лежали, если с юга на север). Ехал быстро, мерзавец, на повороте скорость не сбросил — занесло его прилично, сейчас вырулит из-за дома и выскочит напрямую перед КПП.
— КПП — «УАЗ», — прошептал Вася в рацию. — Как увидишь — сразу долби.
Переход.
«УАЗ» выскочил из-за поворота и, набирая скорость, помчался к КПП. Двое бойцов с «РПГ-7», присевшие на колено с обеих сторон от бетонного блока, разом нажали на спусковые крючки.
— Ту-духхх!!!
Вот так ни хрена себе, съездил мужик за хлебушком! Оглушительный взрыв вынес стекла у всех строений в радиусе двухсот метров. На месте «УАЗа» распустился огромный черный клуб. Часовые на вышках мгновенно рухнули на пол.
— Понеслась! — буркнул Петрушин в рацию.
Пу-пу-пук!!!
«ВАЛы» нашей троицы и «А-91»[32] бойцов спецназа застенчиво заворковали, выпуская в мир стаи свинцовых шмелей. Через пару секунд снайперские пары «духов» перестали существовать.
***Одновременно, словно команду Петрушина услышали и «духи», в восточном секторе началась веселуха. Послышались густые автоматные очереди, приправленные мерным рокотом пулеметов.
Группа Петрушина осмотрела тела «духов». У одного обнаружили прибор, на экране которого мигала красная точка.
— Ну вот — права была Лиза… — Петрушин тотчас запросил по рации:
— Есть что-нибудь?
— Есть прибор, — сообщил Серега.
— И у меня, — добавил Вася.
— Первый — у нас три прибора, — доложил Петрушин по рации.
— Понял, — ответил Иванов. — Выключите их.
— Понял, — подтвердил команду Петрушин. — Переход?
— Отставить переход, — сказал Иванов. — Чего уж теперь… — Оба ко мне! — рявкнул Петрушин в рацию. — Приборы погасите…
Спустя минуту все три группы, рассредоточившись веером на юго-запад, перебежками двинулись в том направлении, где Петрушин видел силуэты че тырех машин. Впрочем, двигались не совсем в томнаправлении, по прямой, а сильно забирая по дуге вправо, чтобы зайти с тыла. Когда до условной точки оставалось метров триста, Вася поднял руку Все замерли Вася подбежал к Петрушину и сообщил:
— Там балка. Могут встретить.
— Хорошо, — кивнул Петрушин и негромко скомандовал:
— Ложись, хлопцы.
По-пластунски.
***Лиза, Иванов и начальник штаба давно любовались «маяками» на приборе.
Точнее, сдвоенной красной точкой на экране, которая неуклонно продвигалась к центру. Стрельба стала более интенсивной — со стороны старого стрельбища работала вторая огневая группа, судя по звукам, как минимум вдвое превосходящая первую. Стрельба регулярно усугублялась взрывами — «духи» лупили из гранатометов, хотя рассчитывать на какую-то эффективность на таком расстоянии не приходилось. Наши тоже не скучали: отвечали из всех стволов, с крыши караульного помещения работал «АТС». В общем, было нескучно.
Получив сообщение от Петрушина, Иванов вышел на связь с летчиками:
— Байкал-один, я Первый, как получаешь?
— На пятерочку! Можно?
— У тебя сейчас сколько источников?
— Два.
— А было до этого?
— Пять.
— Хорошо. Байкал-два?
— Слышу, готов. Можно?
— Можно, ребята. Сделайте им больно…
***…Спустя пару минут отделение Петрушина подползло к краю балки. На дне балки стояли четыре внедорожника с работающими двигателями. На противоположном склоне, задницами к нашим хлопцам, лежали восемь мужиков с пулеметами. Они слушали суматоху боя и пристально смотрели в сторону корпусов СИЗО. Как будто кого-то поджидали и пребывали в готовности прикрыть огнем из пулеметов.
— Спасибо, господи, — едва слышно прошептал Вася и широко перекрестился. — Вот легли… Спасибо!
— Считайте справа налево, — скомандовал Петрушин по цепи. — Взяли по одному… Понеслась!
«ВАЛы» и «А-91» уже с привычной слаженностью выдали очередную порцию свинца. Мужики на склоне ткнулись головами в землю и затихли. И немудрено — дистанция чуть более сорока, сзади, внезапно…
