Лев Пучков - Бойцовская порода
— Ты какой-то разговорчивый, — лениво зевнув, Март булькнул еще по рюмкам и потащил из пачки сигарету. — Давай — на посошок. Я тебе сказал — никого не бери. Завтра я за тобой заеду в половине девятого — ты будь готов…
В восемь двадцать пять следующего утра, немножко поспорив, побурчав, попыхтев. Караваев сел к Марту в машину, и они отправились, куда было указано — на семнадцатый километр Дмитровского шоссе.
Бурчал и пыхтел Саша ввиду отклонений от протокола. Во-первых, транспорт у Марта был — полный не фонтан. Караваев для такого случая одолжил у тестя представительный «Вольво», от которого за версту перло респектабельностью и особым образом жизни, что для людей определенного круга само по себе уже давало особые очки при оценке крутизны субъекта. А Март явился на видавшей виды немытой «восьмерке» мышиного цвета, с номером, заляпанным еще осенней грязью. Ай как несолидно! С самого начала все смазывается: мало того, что вид, как у последних чмошников, так еще и картинно выйти, одновременно хлопнув четырьмя дверьми, не получается — тем, кто сзади, придется карабкаться через сиденье. Но машина — это из разряда внешних эффектов, с этим можно было бы еще смириться. А вот контингент… Саша почему-то был уверен, что Март пригласит пятерку себе подобных «терминаторов»: высоких, представительных, элегантных, одетых в длинные кожаные плащи, чтобы издалека фактура просматривалась…
С Мартом были двое. Один — сутуловатый, веснушчатый, рыжий, рассеянный — на вид полный лох, в драповом пальтеце и пыжиковой шапчонке. Март называл его Рексом, и это слегка покоробило впечатлительного Сашу: побывав в Афгане, он знал, что на армейском сленге так именуются люди уважаемой профессии — войсковые разведчики. Ну какой же это, извините, Рекс?! Это скорее Бухгалтер или Плановик.
Второй человек, которого Март взял с собой, убил Караваева наповал. Это была дамочка! Нет, в другое время Саша ничего против дамского общества не имел бы — тем более дивчина была очень даже симпатична, хорошо одета и вообще вся из себя стильная. Но дамочку — на «стрелку»?!
— Как это понимать? — звенящим от обиды голосом вопросил Караваев. — Это шутка?
— Это моя подружка, — хмуро улыбнувшись, сообщил Март — представлять стороны нужным не счел. — Большая любительница острых ощущений. Да ты не волнуйся — все будет хорошо. Я тебе обещаю…
— Я, наверно, никуда не поеду, — со слезами в голосе заявил Караваев на очередном светофоре, полюбовавшись на притормозивший справа красавец «Мерседес», величаво отражающий лакированным боком убогий силуэт грязной «восьмерки». — Завтра вся братва будет животики надрывать…
— А ты — не братва, — серьезно сказал Март. — Мне кажется, тебе их мнение должно быть глубоко безразлично. И потом — я тебе обещаю, что смеяться никто не будет. Ты мне верь, я тебя еще ни разу не обманул…
На семнадцатом километре Дмитровского шоссе было ветрено, снежно и неуютно. Метрах в пятистах от автострады, посреди частично загубленной еловой рощи торчал обелиск эпохе социалистического строительного энтузиазма — обескрышенный железобетонный остов какого-то цеха, приправленный со стороны шоссе двумя широченными пологими пандусами. Перед пандусами располагалась обширная бетонированная площадка, сплошь покрытая наледью и лишь кое-где припорошенная снежком — хронический ветер, невозбранно свирепствующий с этой стороны, не давал образоваться сугробам.
— Раньше прикатили, — нервно заметил Караваев, посмотрев на часы. — Еще пять минут. Проезжай — покатаемся по краешку, пока ровно десять не стукнет. Надо обязательно — секунда в секунду. Если раньше приехал — лицо потерял.
— Я их стрелочные понятия вот где видал, — Март, не смущаясь дамы, исчерпывающе похлопал себя по гульфику и остановил машину примерно по центру площадки, метрах в тридцати от пандусов. — Не переживай, Саша, — все образуется…
За полминуты до десяти на дорожку, ведущую от автострады к разворованному цеху, свернули два джипа «Чероки». Влетели на площадку, красиво развернулись и симметрично заехали задницами на пандусы. Встали. Одновременно распахнулись восемь дверей, на свет божий вышагнули разом семеро крепких бритых парней в кожаных куртках и шустро распределились между пандусами в шеренгу. Спустя пять секунд к ним присоединились еще трое: высокий рябоватый здоровяк в кашемировом пальто и к нему в комплекте парочка аналогичного телосложения, в длинных кожаных плащах, полы которых на уровне коленей красноречиво оттопыривались. Точнее, не присоединились, а просто сошли по пандусу на площадку и встали перед шеренгой. Караваевский «Ориент» показывал ровно десять.
— О! Красавцы! — оценил Март. — Как в кино. Репетировали, наверно, неделю. Ну что — получилось, получилось. Я впечатлен.
— Пошли, — сквозь зубы процедил Караваев, приглаживая прическу и выходя из салона. — Черт! Шапку оставь!
Это он так шикнул на нескладного рыжего. Действительно, противная сторона, все, как один, были без головных уборов: беспардонный ветер лупил по бритым квадратным черепам пригоршнями колючих снежинок — и это было очень мужественно и романтично. А тут — в драном пыжике…
— Господи, боже мой! — тихо простонал Караваев, в нерешительности останавливаясь перед грязным капотом «восьмерки» — мало того, что нескладный рыжий не оставил свою дурацкую шапку, так еще и девица за ними увязалась! Кокетливо поправила прическу, запахнула полы норковой шубки, обхватила плечики руками — готова!
— Пусть ножки поразомнет, — Март деликатно, но ощутимо пихнул друга в спину и повлек его к пандусам. — Нам от этого хуже не станет — я тебе обещаю. Рябой — это который в пальто?
— Не пихайся, солидность соблюдай! — скривив рот, прошипел Саша — а сам уже топал вовсю, в самом деле, не артачиться же на виду у братвы! — Молчи, не говори ни слова — я сам!
— Хорошо, хорошо — ты не волнуйся, — шепотом успокоил Март. — Так что, который в пальто — Рябой?
— Да, да! — процедил Саша. — И заткнись, в конце концов, — они уже идут…
Действительно, Рябой, полюбовавшись на недотепистую процессию, пожал плечами и двинулся навстречу. Двое молодцев в кожаных плащах шли справа и слева от старшого, придерживая каждый правую полу плаща и демонстрируя готовность в любую секунду защитить своего предводителя от всего подряд. Торжественность момента несколько портили глумливые ухмылки на мордах бритоголовых в шеренге у джипов да откровенные жесты, характерные для спешащего лыжника, что непроизвольно прорезались у крайнего справа в шеренге, видимо, пояснявшего остальным «браткам», как следует поступить с прикатившей на «стрелку» дамочкой.
Поравнялись примерно на середине незримой линии между непритязательной «восьмеркой» и оджипованными пандусами — Рябой с хлопцами сноровисто подобрали темп сближения, не надеясь уже на прибабахнутую противную сторону, грубо попиравшую все стрелочные атрибуты.
— Это че — щас тема такая пошла? — хрипловато спросил Рябой, кивнув за спину Караваева с Мартом. — Или ты мне шмару на расчет приволок?
Караваев, разинувший было рот, чтобы произнести подсказанную ему трижды сидевшим грузчиком дядей Васей форму приветствия: «Ты звал, я пришел. Что имеешь сказать?», оглянулся назад и беспомощно поник. Лоховатый Рекс, пренебрегая условиями обстановки, работал джентльменом — аккуратно вел под ручку дамочку, которая поминутно разъезжалась высокими каблучками на заледеневшей площадке.
— Это подружка моя, — не спросив разрешения, охотно пояснил Март. — Большая любительница острых ощущений. Просила без нее не начинать.
— Это чей пацан? — Рябой скривил и без того страховидную физиономию, ловко сплюнул под ноги Караваеву и ткнул пальцем в сторону Марта. — Я не понял — че он тут варежку расстегнул?!
— Это… Гх-кх-кх… — опять разинувший было рот Караваев поперхнулся: в горле пересохло от волнения. Свирепая физиономия Рябого внушала страх и желание немедля драпать отсюда, пока не началось. Зря приехали! Надо было сказать пацанам Рябого, когда приходили забивать «стрелку», что согласен на любые условия. Какое там, в задницу, «афганское» братство! Какой там тесть! Такому отморозку надо платить сразу, чтобы не раздражать, чтобы не было поводов для агрессии…
— Все — можно, — ворвался в неприлично затянувшуюся паузу Рекс, с грехом пополам дотащивший до Караваева дивчину.
— Понял, — флегматично буркнул стоявший слева от Саши Март, делая длинный шаг вперед вправо, выдергивая странно удлинившиеся руки из боковых карманов «косухи» и разводя их в стороны.
— Пу-пук! — пистолеты в руках Марта, почти упершись глушителями в бритые черепа застывших по обе стороны от Рябого «братков», дернулись дуплетом, изрыгнув по клочку пламени.
— Падай, — тихо шепотнул в затылок Караваеву Рекс, неожиданно подбивая его под коленки.
