Джунгли убивают нежно - Негривода Андрей Алексеевич
Теперь же Филин заметил, что он не может спокойно переносить тишину. Джунгли, конечно, не давали абсолютной тишины – жизнь в них продолжалась несмотря ни на что, но именно эта мирная полутишина раздражала мозг Андрея больше всего! Ему было бы спокойнее, если бы рядом был рев и грохот! Грохот боя... Вот тогда бы он заснул почти наверняка...
А сейчас он дергался при любом шорохе и готов был открыть пальбу и не делал этого только потому, что уважал сон своих друзей... Наверное, в это никогда не поверил бы ни один человек, который знавал Филина в «деле», но он боялся... И самое страшное и мучительное для Андрея было то, что он сам совершенно отчетливо понимал, что с его мозгами происходит что-то странное. Он ругал себя мысленно последними словами и... боялся!!! Прожженный разведчик-диверсант, провоевавший, наверное, везде, где можно было повоевать офицеру его поколения, боялся родной стихии для любого разведчика. Андрей боялся лесной тишины!..
«Пора тебе, Андрей свет Ляксеич, на покой! Пора!.. Иначе не только сам копыта отбросишь, а еще и людей положишь. Сваливать тебе пора! На гражданку, в „пиджаки“!»...
– Не спится?
Андрей дернулся на звук и щелкнул предохранителем своей штурмовой винтовки.
– Не дергайся, Чиф! – проговорил Питон. – Это я!
Андрей перевел дух и опустил оружие.
– Что? Хреново?
– Угу. – Андрей смотрел в сторону, ему было стыдно.
– Вижу... Ты это, Андрюх... Ты не циклись на этом... Это пройдет... Это не самое страшное, что может быть! Я знаю, братишка! Сам такое пережил... Вообще всего боялся! – Виктор подсел к Андрею, достал чудом сохранившуюся мятую пачку «Житана» и прикурил две сигареты. – На! Покури...
– Спасибо. – Андрей сунул в рот сигарету.
– Три года назад это было, когда только-только к Жерарди попал... На первой же операции... В Габоне... Мне эта Африка уже вот где! – Питон черканул пальцами по горлу. – Думал, что и не выскочу уже... Врачи потом даже диагноз поставили: PTSD – «Post Traumatic syndrome»... Списать хотели. Паук не дал... Он нормальный мужик, правильный, наш генерал... До своих лампасов от рядового вырос... Вот... Так он меня на три месяца в Тибет отправил, в Бутан! Представляешь?! К монахам-ламаистам... Вот там-то мне мозги и поправили...
– Кто бы мне сейчас их поправил!
– Не сцы, Дважды Краповый! – Питон обнял Андрея за плечо. – Вот выскочим отсюда... Уверен, что и ты туда съездишь, здоровье подправить!.. Выпить хочешь?
– Шило?
– А бутылку шампанского по джунглям таскать неудобно!
– А я этот шампунь и не пил бы! Это пойло с бульбашками для девок сопливых да тинейджеров... Давай спиртогана дернем, может, попустит...
– Обязательно! Не сомневайся, братишка! – Питон достал свою заветную фляжку.
– Ага! Обязательно попустит! Если не парализует на хрен...
Он глотнул жадно из горлышка и отдал посудину Питону.
– А ты чего не пьешь?
– А я за рулем, Чиф!
– ГАИ боишься?
– Ага! – Виктор спрятал фляжку. – Вдруг на красный свет проеду, а мне из-за угла зебра своим полосатым фуем отмашку сделает! Чем рассчитываться буду?
– Трепач ты, Питон, – улыбнулся вымученно Андрей. – А еще капитан!..
– Одно другому не помеха!.. Слушай, командир... Чей-то ты мне совсем не нравишься!
– Я не девка и не гомик, чтобы мужикам нравиться.
– Да ты на себя посмотри! Тебя же «колотушка» бьет!..
– Цо трапилось, панове?
– Ты посмотри на него, Збигнев!
Вайпер взглянул на Андрея и покачал головой:
– Худа справа! Бардзо худа!
– Та шо вы раскудахтались, як те куры на насесте!
Питон протянул ему свою сигарету:
– На!
Андрей протянул руку и не смог взять. Не попал!.. Пальцы его ходили ходуном так, что он не попадал по сигарете! Он с удивлением посмотрел на свою руку, словно она была чужая.
– Понял теперь? – спросил Виктор. – Вот так тебя всего колбасит, капитан. Лихорадка у тебя, братишка, а это плохо.
– А я-а и не-е з-зам-метил! – Андрея колотило все сильнее и сильнее.
Вайпер приложил свою ладонь к его лбу:
– В йоно жар! Йон пышает як печка!
– Так, Збигнев! – Питон подскочил как ужаленный. – Давай порыскай по аптечкам, антибиотики какие-нибудь или еще чего!
– Яки?!
– А я знаю?! Я те че, врач?! Неси все, что найдешь!
Вайпер на рысях помчался к мотоциклам и «Поларису».
– Водяной!
– Не кричи – здесь я!
Питон обернулся к Водяному:
– Подержи-ка ты нашего героя, Паша, а я его врачевать буду.
– Как подержать?
– Нежненько так, чтобы оставшиеся ребра не переломать, но и чтоб не дергался! Да у него сейчас и сил не хватит. И пусть орет, Паш, ему так полегче будет...
Виктор разрезал узел на забинтованном пальце и стал снимать повязку. Повязку... На повязку это уже не было похоже совершенно. Скорее всего, во время ночного боя на переправе у Андрея открылось обильное кровотечение. Да и немудрено... А потом все это ссохлось в нечто единое целое грязно-бурого цвета. Теперь Питон, поливая все это «сооружение» водой, буквально по сантиметрам снимал бинт.
– А-а-а, бля!!! – Андрей кричал от боли так, что можно было оглохнуть. – Ты че творишь! А-а-а, с-сука!!! Паша, отпусти!!!
– Держи, Водяной!
– Отпусти – это приказ!!! А-у-а-а!!! Застрелю на фуй!!! А-а-а-а!!!
– Терпи!
– Чтоб у тебя на лбу фуй вырос! Гад! А-а-а!!! И яйцами глаза закрыло! А-а-а-а!!! Гады! Сволочи! А-а-а-а-а!!! – Пот огромными каплями катил по его лицу.
– Все! – «Отстал», наконец, от его руки Питон через мучительных пять минут. – Не ори! Все зверье на три кэмэ в округе распугал!
– Пошел на хер!!!
– Это я потом схожу! А пока сам посмотри на свой пальчик!
Да... Зрелище то было жалкое и ужасное одновременно, не для слабонервных, одним словом. Видимо, как Андрей и предположил в шутку, полковник и в самом деле, перед тем как его кусать, не почистил зубы. Да, наверное, он вообще этого никогда не делал!.. Рваная рана начала загнивать! Сомнений по этому поводу не было никаких – слюняво-коричневая плоть и уже явный запашок тухлятины говорили сами за себя...
– Зашивать надо, иначе хана...
На эти слова последовала незамедлительная реакция. Андрей выхватил из ножен свой «Коммандо» и слабо махнул перед собой:
– Только попробуй! Я те на хрен руку отрублю!
– Успокойся, Андрюха! Все равно шить нечем. Спокойнее. – И подмигнул Водяному. И опять Филин попал в его медвежьи объятия.
– Нечем шить, братка. А вот почистить рану надо обязательно! И продезинфицировать!..
Он опять, уже во второй раз для Андрея за последние десять минут, достал свою фляжку. И полил рану, не жалея спирта.
– А-а-а-а-а! Падла!!! Что ж ты делаешь-то!!! С-сука!!! – Теперь уже не только пот, но и слезы катились по его чумазым, давно не бритым щекам. – Гад! Гад ты, Питон!!! Коновал! Лепила сраный!
– Тебе же лучше будет! – И полил еще раз.
– А-а-у-а-ам-м! – проорал Андрей в последний раз, и его организм включил наконец-то «защитный механизм», выбрасывая своего хозяина за пределы сознания...
6.20
Очнулся он оттого, что кто-то совал ему под нос нечто, остро пахнущее спиртом, и теребил не переставая мочки ушей. Его возвращали в сознание старым, проверенным, хоть и не очень вежливым, самурайским способом.
– М-м-м! – застонал он и открыл глаза.
– С добрым утром, Андрюха!
– М-м-м-м!!!
– Капитан, капитан, улыбнитесь!
– Пошел ты на хрен! Ты мне че с рукой сделал, придурок! М-м-м! – Андрей баюкал покалеченную руку, словно маленького ребенка.
– Ладно... Расслабься, братка... Збигнев в аптечке «Полариса» нашел перекись водорода и стрептоцид. Прочистили, присыпали и перевязочку соорудили! Смотри, какая красота получилась!
– Ага! Просто не налюбуюсь! М-м-м!
– Боль скоро пройдет, ком, и полегче станет! А вот заражение, возможно, и приостановится!
– Ладно... Спасибо, коновалы! – Андрей улыбнулся сквозь непроизвольные слезы. – А тебе, прапорщик, не прощу, что ты своему командиру руки крутил!
