Живой - Тимофей Петрович Царенко
— Если ты намерен только говорить, то я буду разочарована, — Красотка делает пару шагов ко мне, почти вплотную. Я снова ощущаю её странный запах. — Когда я говорила, что буду готова сесть тебе на лицо, я не говорила, что у тебя будет опция отказаться. — Она проводит ладонью по моей щеке, стирая ошмётки мозга. И потом горячо целует. Я отвечаю. Вкус свежей крови и женские губы туманят голову.
Я взял её на снежно-белом белье. Мы испачкали кровью эту белизну. А я узнавал, или вспоминал, что значит быть мужчиной. Было хорошо. Острое удовольствие прокатилось по мне, и я прижимал к себе женское тело, которое колотило в пароксизме оргазма.
Я довольно выдохнул и откинулся на подушку. Прошло буквально пару минут, и организм снова жаждал продолжения. Мы же не успели ещё даже парой слов обменяться, как я снова готов! И снова всё было как впервые, острое удовольствие и…
— Клоун, мы впадаем в рекурсию. Давай прекращать. Мне это уже как-то надоедать стало, — устало протянула Красотка.
Должен признаться, это не совсем то, что ожидаешь услышать от женщины после её десятого оргазма.
— Ты красивая, — я провожу ладонью по идеальной гладкой коже груди, — а ещё от тебя богомолом пахнет. Дорогуша, скажи, а почему от тебя пахнет хищным кузнечиком?
— Не знаю, — девушка заметно напряглась. Она задумчиво смотрела на своё тело.
— Лучше ты мне скажи, Клоун, что у тебя с кожей на виске.
— Где?
Красотка цепляет пальцами что-то на виске и тянет. По коже пробегают странные ощущения, и я вижу лоскут кожи, который продолжает тянуть на себя моя любовница.
— Что там?
На лице Красотки застыло непонятное выражение. Я сжал крупную грудь, но девушка даже не отреагировала. Она смотрела на меня.
— Чешуя. Симпатично смотрится, но ты жуткий.
Я подцепил лоскут кожи и потянул вниз. Она легко отошла.
В четыре руки мы освободили меня от того, что заменяло мне кожу. Под ней оказалась тоже кожа, но покрытая шестигранной чешуёй ярко-синего цвета. Чешуя покрывала меня не всего, она словно защищала уязвимые места. Шея, виски, затылок, низ живота, внутренняя сторона бёдер.
— Знаешь, а в этом что-то есть… — Красотка оглядела меня и облизнула яркие губы. — Я хочу тебя такого. Твоя чуждость заводит…
Просить дважды меня не пришлось.
— Знаешь, Клоун, сознание рождает странные ассоциации, — Красотка потянулась. — Я занимаюсь сексом с незнакомцем и при этом медленно сдираю с него кожу.
— Что-то отзывается?
— Да. Неужели мне такое нравится? — она задумчиво подцепила чешуйку внизу живота и дёрнула. Было больно, но чешуйка не поддалась.
— Ауч! Дорогуша, давай-ка вот без этого. Ты меня пугаешь, — я глажу травмированное место.
— Клоун, вот чья бы корова мычала? — укоряет меня Красотка. — Ты самый пугающий из нашей компании. Ты ж один единственный получил вместо оружия гигиенический прибор.
— Да? И что им делают? — я раскрыл битву и покрутил её в руках.
— А… Где ты её взял? — Красотка напряглась.
— Так это… — я смущённо пожал плечами, — ты же сама говорила, гигиеническое средство. Вот давай, скажи, каким ГИГИЕНИЧЕСКИМ целям может служить эта вещь?
— Я знаю, что она называется… Бритва? И ей надо… срезать кожный покров с волосяными луковицами? — протянула моя собеседница. Сомнений в её в голосе было просто море.
— Ну, давай глянем, насколько она острая. Получится ноготь постричь?
Я поднёс руки к лицу и стал аккуратно нацеливать инструмент. В этот момент Красотка решила навалиться на меня и ощутимо толкнула под локоть.
— Больно! — обиженно выдал я. Мой указательный палец левой руки, вернее, две последних фаланги упали на кровать.
Красотка испуганно взвизгнула. А я заворожённо смотрел, как из среза пальца выступило несколько капель синей жидкости. Они закупорили рану и даже впитали близкие капли крови. Бритву сложил, и на столик рядом с кроватью. Поднимаю отрезанный палец. По месту среза там тоже такая вот синяя плёнка. Подчиняюсь наитию и возвращаю палец на место. Пару секунд спустя место среза затянулось.
Красотка смотрит на всё это широко распахнутыми глазами. Удивление ей к лицу.
Я прикасаюсь приращённым пальцем к её коже.
— Он… Работает?
— Вроде да, ощущения чуть слабее, как через перчатку.
— А так? — девушка ловит палец своими губами.
— Они как будто восстанавливаются в процессе…
— А так?
И теперь губы Красотки скользят по пальцу, а язык влажно обнимает его уже во рту. И снова время потеряло свой смысл.
— Знаешь, я, наверно, была такой вот очень давно… — моя любовница потянулась. Её бедра на моём животе пришли в движение.
— Какой? — я вожу кончиком пальца по её шее.
— Ну, такой вот… Расслабленной, довольной, в койке с симпатичным парнем. Кровь… кровь была недавно, воспоминания отзываются болью. А вот такое вот состояние… просто тишина… как будто я уже забыла.
— Ты словно боишься узнать, кем ты была до того, как мы все проснулись в этом доме, — произношу очевидный для себя вывод.
— Боюсь. Мне сейчас настолько круто быть просто красивой девушкой…
— И ты хочешь уйти дорогой прощения? — интересно, что она сейчас прочтёт в моём голосе?
— Да. Осуждаешь?
— Дай-ка подумать… В доме, который со всех сторон окружён бездонной пропастью, очнулись восемь незнакомцев. И на обед нам подают оружие. А ещё в доме нет еды, но есть туалеты. Хм… Должен тебе сказать, я тебя сильно осуждаю. Красотка, как тебе не стыдно, у тебя, оказывается, в голове есть мозги! Господи, я в эту гадость ещё и член свой пихал! О, боже!
Красотка расхохоталась и активно зашевелила бёдрами.
— Проводишь меня? — она пыталась как-то обуздать древние гигиенические приборы.
— Ага.
— И отговаривать не будешь? — девушка почти промурлыкала.
— У тебя внутри два сердца стучит. И пахнет от тебя насекомым и нейротоксином. Очень летучим.
— Может, духи?
— Разве что ты их пила.
— Откуда такие познания?
— Спроси чего полегче!
Я любовался подругой, пока она поливала себя из лейки душа.
— Я готова. Пойдём.
— Ты уверена, что желаешь пообщаться с нашими новыми друзьями? — я остановил Красотку у самой двери.
— А есть варианты? — Красотка вскинула брови.
Киваю на
