Андрей Таманцев - Успеть, чтобы выжить
Такое спокойное, теплое, круизно-курортное в обычные дни Средиземное море порою могло вдруг напомнить о своей природной сути яростной бурей. Каждый год море собирало приличный урожай жертв, в основном из расслабившихся владельцев фешенебельных яхт, забывших, что не все еще в этом мире происходит по расписанию туристических фирм.
«Ачык Егле» мужественно подставляла свой бушприт под удары встречных волн.
Вернее, яхте доставался только седой пенный гребень: будучи легким деревянным судном, она не разрезала волны, а как бы перескакивала их, подобно поплавку. Но и этого вполне хватало для того, чтобы потоки кипящей воды перекатывались через всю палубу. Паруса на двух мачтах были убраны — яхта шла на двигателе. Отчаянный ветер выл в снастях. Окружающая тьма заставляла сомневаться в существовании всего остального мира.
За штурвалом стоял старик Фейзи Туна, одетый в старый прорезиненный плащ черного цвета. В его зубах торчала погасшая трубка. Широко расставленные ноги вросли в деревянный настил, создавалось впечатление, что капитан составляет единое целое со своим судном. Старик был счастлив. В свете редких молний глаза его сверкали весело и как-то вызывающе. Туна вновь обрел то, что, казалось, потерял навсегда — страсть, борьбу, стихию… Последние годы он возил туристов по теплой луже, и один Аллах знал, как это все ему осточертело. И вот случай послал ему деньги на старость, а главное, хоть ненадолго вернул его в молодость, когда подобная прогулка во время шторма была обычным делом. В такую погоду, когда полиция всех стран попивает горячее вино у каминов и очагов, совершались самые лихие дела, какие только возможны в Средиземноморье.
И если уж быть честным до конца, то старик Туна почти намеренно направил яхту прямо в шторм, хотя и получил предупреждение по радио. За эти минуты среди бушующих волн он был готов отдать целый сезон круизов. В яхте он был уверен, судно было построено на славу. А в себе — уж и подавно: Аллах, создавая его, потрудился неплохо. А его новой неожиданной команде требовалась встряска — полезли в море, так получайте по полной программе! К тому же Фейзи хотелось проверить, с кем он связался. Судя по всему, дело эти ребята задумали что надо.
Итак, на борту «Ачык Егле» (Муха так и не научился правильно произносить это название) один только Туна остался самим собой, капитаном яхты. Двух турецких матросов пришлось уволить. Зато им на смену пришли четверо матросов болгарских. Документы именно этой страны сумел организовать старик. Пастух теперь был Любомиром Бончевым, Артист — Григорием Кыневым, Боцман — Трояном Ступелом, а Муха — Радославом Бачковым. Что касается Дока, то, сказавшись по национальности тоже болгарином, он официально значился владельцем яхты, новым болгарским бизнесменом Велко Христовым, отправившимся в средиземноморский круиз.
Выбор пал на Дока по разным причинам. Во-первых, он все-таки был немного постарше остальных. Во-вторых, он лучше всех знал английский. И в-третьих, он курил купленные по случаю сигары. Последнее обстоятельство стало решающим.
Цепляясь за поручни, на палубу вылез Пастух-Бончев. Стараясь удержаться на ногах, он встал рядом со старым турком и, перекрывая грохот волн, прокричал:
— Кажется, стало поспокойнее!..
— Да, шторм уходит на восток, — подтвердил капитан.
— Может, вас сменить?
— Я полжизни провел за штурвалом, и несколько часов ничего не изменят, — философски ответил Туна.
— Когда мы будем в Палермо?
— Завтра рано утром… Войдем как по маслу. После бури обязательно будет штиль.
Несколько следующих минут они молчали. Пастух внимательно всматривался во мглу, как будто стараясь понять, что ждет их в недалеком будущем. Где-то там впереди были его Ольга и Настена. Пастуху вдруг подумалось, что он давно уже обещал свозить их в круиз. Вот, получается, свозил… Только в гробу он видел такие круизы. Уж лучше всю жизнь на Чесне плотву ловить… В этот момент нечто странное привлекло его внимание. Слева по борту, впереди в темноте вспыхнули какие-то огни. Присмотревшись, он понял, что это были зеленые и красные сигнальные ракеты. Кто-то решил скрасить картину разбушевавшейся стихии фейерверком и явно делал это не ради пустой забавы.
— Что это? — спросил он старого моряка. Туна и без него заметил сигналы и с тревогой всматривался в темноту. Лицо его стало серьезным, взгляд приобрел стальной блеск.
— Для кого-то шторм не прошел без последствий, — объяснил Туна. — Это сигналы бедствия.
— Мы можем туда подойти? — взволнованно спросил Пастух.
— Мы обязательно это сделаем, — твердо ответил старик. — Или, Аллах свидетель, я и в гробу себе этого не прощу!.. Поднимайте своих людей, уважаемый Любомир.
Через десять минут вся команда была на ногах. Даже Муха, которого внезапно свалила морская болезнь, нашел в себе силы и выполз наверх, наводя тоску своим зеленым лицом. На всех были надеты оранжевые спасательные жилеты. Несмотря на шторм, Средиземное море оставалось южным морем, и поэтому, кроме жилетов, команда ограничила свою одежду шортами и майками. Только Боцман, как человек, имевший когда-то некоторое отношение к морю, щеголял в тельняшке. Так как яхту не переставало швырять из стороны в сторону, пришлось пристегнуться карабинами к спасательным линям, протянутым вдоль бортов. За это время Туна уже сменил курс и уверенно вел судно прямо на вспыхивающие время от времени сигнальные ракеты.
Пастух по приказу капитана — а в море никто не оспаривал авторитет старика Туны — выпустил несколько ответных ракет, давая знать терпящим бедствие, что помощь уже близко.
— Чип и Дейл спешат на помощь… — пошутил Артист.
— А если там круизный лайнер тонет? — серьезно предположил Муха. — Куда мы полтысячи человек погрузим?
— Погрузим, — осадил его Боцман, стоящий с видом заправского моремана.
— Одних спасем, других завтра топить будем, — мрачно заметил Док.
После этой фразы наступило молчание. Казалось, что яхта никогда не найдет терпящих бедствие в бушующем море. К тому же теперь им пришлось после смены курса подставить свой борт под волну, и потоки воды проносились через палубу, грозя смыть все на своем пути. Страховочные карабины оказались очень кстати.
Но вот очередная порция зеленых и красных ракет взвилась из-за очередной волны буквально перед носом яхты. Еще один прыжок через пенный гребень, и взору наших героев открылась картина кораблекрушения. Среди потоков воды болтался истерзанный остов небольшого судна. Море вокруг было усеяно обломками, указывающими на то, что погибший корабль был, скорее всего, шикарной яхтой.
Преобладали остатки дорогой мебели, несколько шезлонгов и даже небольшой комод красного дерева. Но главное, тут же на воде метался оранжевый надувной спасательный плот с людьми.
«Ачык Егле» чуть не наскочила на плот, но спокойный Фейзи Туна точно рассчитанным движением увел яхту в сторону, и плот пронесся в метре от борта.
Решительный Артист сделал было попытку ухватиться за него, но более опытный Боцман остановил друга:
— Не спеши… Сейчас старик сбросит скорость, развернется и зайдет с подветренной стороны. Тогда хватайся на здоровье… Все произошло именно так, как сказал Боцман. Туна сбавил ход, из-за чего яхту стало кидать вдвое сильнее, и, описав круг, вернулся обратно к плоту. С первого раза зацепить его не удалось, пришлось повторить маневр. Наконец Боцман ловким движением зацепил лихорадочно пляшущий плот багром и притянул его к борту. Тут же один из сидящих в плоту швырнул на палубу спасательный трос. Муха и Артист схватили его и торопливо привязали к мачте.
— На кнехт заводи, на кнехт!.. Шайтан вас всех раздери!.. — прокричал сквозь шум Фейзи Туна, добавив несколько выразительных ругательств по-турецки.
Почувствовав, что плот крепко причален к борту, по крайней мере, прыгает в унисон с яхтой, его пассажиры принялись перелезать на судно. Матрос, кинувший трос, вместо того чтобы прыгнуть самому, уступил место пожилому человеку плотного телосложения. Тот при помощи Пастуха и Дока через секунду оказался на палубе. Следом полезли три матроса в робах. Больше на плоту никого не оказалось.
— Кто-нибудь еще спасся? — прокричал по-английски Док.
— Остальных поубивало… — махнул рукой седой человек. — Слава Деве Марии, что я уцелел… Пастух отметил про себя, что спасенный, судя по виду: дорогой джемпер, белая сорочка, шелковый шейный платок и несколько золотых перстней, — владелец погибшей яхты, не особенно заботился о судьбе остального экипажа. На всякий случай Пастух повторил свой вопрос, обратившись к матросам. Те подтвердили, что остальные погибли сразу.
Пастух по-русски сказал Доку:
— Похоже, что это не просто кораблекрушение. В смысле, что яхта не сама затонула во время шторма… — Да, я вижу, — согласился Док. — Ты глянь, как у них все разметало. Их или протаранили, или взорвали. У одного из матросов ожоги.
