Владимир Колычев - Удавка для опера

Ухнул гранатомет. «Панцерфауст». Тот самый, который захватил с собой из столицы Степан. Только стрелял не он. А бойцы Горбыля. Пришлось поделиться с ним «тяжелой артиллерией». Чтобы крепче лбы у дуболомов были.

Степан всю жизнь ловил преступников. Уркаганы, бандиты из новой волны, полные отморозки. Наглые, беспредельно жестокие. Но только в редких случаях попадались ему идиоты без царя в голове. Горбыль и его бригада из таких. Потому, наверное, в своем краю не прижились, что слишком бестолковые. Впрочем, Степану их тупоголовость только на РУКУ-

Тупые, не тупые, но братки Горбыля стрелять умели. Высадили кумулятивной гранатой ворота, положили на асфальт двух несчастных вохровцев.

— Идиоты, вперед! — Федот был доволен.

Два джипа с бандитами сорвались с места и растворились на территории завода.

Эдик подогнал машину к контрольно-пропускному пункту.

— Вяжи снопы, — велел Федоту Степан.

Тот понял все с полуслова. Вместе с Саней вывалился из машины. Подошли к перепуганным вохровцам. Заломили беднягам руки за спину, защелкнули на них наручники, заклеили рты скотчем, запихнули в сторожку.

Пусть теперь Горбыль попробует сказать, что «бригада» Степана бездействует.

Федот и Саня вернулись в машину минуты через три. Степан не спешил, поэтому задержка эта его не смутила.

— Вот, трофей. — Федот бросил себе под ноги два «нагана».

— С боевым крещением, значит?

— С боевым… Вохровцы говорят, со стороны города стреляли. Много стреляли… Это было интересно.

— Кто?

— Они не знают… Зато с территории завода две машины в сторону города ушли… В них вооруженные люди…

В это время воздух снова сотрясли разрывы гранат. На этот раз ручных. Из собственных запасов Горбыля.

В ответ ухнули два гранатомета. А вот это стреляют бойцы с нелегального завода. Его явно охраняют не вохровцы.

— Две машины. В каждой минимум по четыре бойца, — посчитал Эдик. — Значит, на заводе никого не осталось…

Но интенсивность вспыхнувшей перестрелки шла вразрез с его расчетами.

— Это мы сейчас посмотрим, — сказал Степан. — Давай, брат, трогай!

Савельев сорвал машину с места, и она въехала на территорию завода. А там грохотало. Автоматы, гранаты, вспышки, трассеры. Один джип Горбыля горел.

Братки застопорились. Перед воротами на подворье за железобетонным забором. Наверняка это и есть спиртзавод.

Пальба поднялась нешуточная. Со стороны подворья на братков Горбыля сыпались трассирующие пули. Бандиты тоже стреляли. Из-за железобетонных блоков — хорошо, догадались за ними укрыться. Но инициатива ими была упущена.

Эдик остановил машину метрах в пятидесяти от эпицентра боя. И тут же рядом закружили «светлячки».

Больше всего на свете Степан не любил изображать из себя мишень. В полном боевом облачении он выскочил из машины. Федот, Эдик и Саня также укрылись за бетонными плитами, сложенными одна на другую. Отличное укрытие.

— Не слабая плотность огня, — сказал Саня.

— Ага, на всех хватает. И на нас, и на братков, — кивнул Эдик.

— А ты говорил, никого не осталось…

— Ошибочка вышла…

— Да, не пришлось нам сидеть сложа руки, — посетовал Федот.

— Придется показать бандюкам, как менты работают, — сказал Степан.

И взглядом показал ему на пару деревянных шестов. Как будто специально сюда положили.

Сначала каждый выпустил свою «муху». Гранаты влетели точно в окна кирпичного здания, к которому примыкал железный забор. Оттуда с двух окон второго этажа по ним работали пулеметы. Цель накрыли. Но в третьем остались автоматчики. И они яростно поливали землю свинцом. Одна пуля едва не задела Степана.

Автоматчиков расстреляли из подствольных гранатометов, поддали жару из самих «Калашниковых».

Стена кирпичного здания служила как бы продолжением забора. В нее метили не только гранатой.

Степана толкал Эдик, Федота — Саня. В парах с шестами они добежали до забора.

Не зря Степан гонял оперов. Не жалел на тренировках себя. Спецназовская сноровка пришлась как нельзя кстати. С помощью шеста он легко взлетел на второй этаж, в окно, откуда только что стреляли из пулемета. Как раз в это время на смену двум убитым боевикам вошел еще одни «герой». Встречи со Степаном он не пережил, прошитый очередью из «Калашникова».

Степан быстро высунулся из окна, схватил шест и втянул в комнату Эдика. Федот затащил к себе Саню.

Вчетвером они уничтожили всех, кто находился в здании. И ударили по воротам.

И вовремя. Как раз в тот момент, когда возле ворот, с вражьей стороны, сконцентрировалась ударная сила. Около десятка боевиков. Уже открыли ворота, чтоб выпустить их наружу. Эта группа собиралась смять головорезов Горбыля. Степану не очень-то хотелось заступаться за бандитов. Но и нырковскую кодлу нужно было приструнить.

По группе били из четырех автоматов. На добавку гранаты из подствольников. Нырковские бойцы не стали ждать, когда их всех уничтожат с фланга. Они развернулись лицом к опасности и начали стрелять. В конце концов на Степана и его оперов перенесли весь огонь.

Горбыль воспользовался моментом. И вместе с остатками своей «бригады» ворвался на территорию спиртового завода.

Заварилась самая настоящая каша. К тому моменту, как Степан со своей командой прибыл к месту, там в живых не оставалось никого. Только один браток из «бригады» Горбыля. Кличка его Стикс. Сам «бригадир» валялся на земле с простреленной головой. Из нырковских бойцов не уцелел никто.

Стикс зарядил «панцерфауст» последней гранатой. И зло посмотрел на Степана.

— Козлы!!! Ненавижу!!!

Возможно, он не мог простить им, что они все живы. А «бригада» Горбыля перестала существовать. И теперь завод достанется «столичным браткам».

— Урою, бля!!! — прорычал Стикс и выстрелил из гранатомета

Только граната прошла мимо. Верхом. Степан проследил за направлением ее полета. А Федот сбил с ног взбесившегося Стикса

Граната угодила в ангар, прошила тонкую металлическую оболочку, взорвалась внутри. И тут же прозвучал еще один, гораздо более мощный взрыв.

Это рвались цистерны со спиртом. На территории завода стало светло, как днем.

Степан воспользовался моментом. И внимательно осмотрелся вокруг. Никого. Судя по всему, с бойцами Ныркова было покончено. Завод захвачен.

2

— Это на заводе что-то рвануло, — сказала Вероника. — Наверное, спирт…

— На каком заводе? Какой спирт? — не понял Рома.

— Химический завод. На его территории крупный нелегальный завод по производству спирта. Он принадлежит Ныркову. Теперь понятно, откуда у него все это. — Вероника обвела рукой комнату.

— Ты же не знала, где этот завод.

— Теперь знаю.

— А я думал…

— Что ты думал? — резко оборвала его Вероника.

— Ничего… Надо на этот завод ехать. А вдруг и вправду наши в городе?..

— Поехали, — пожала плечами Вероника. Иннокентий и Миша, казалось, не имели собственного мнения. Они во всем соглашались с ней.

— Я с вами. — Рита взяла Рому за руку и прижалась к нему.

— Конечно, с нами, — кивнул он.

И мысленно добавил. «Только до города..» А дальше они поедут без нее.

Иннокентий и Миша прочесали весь дом, двор и балдежно-оздоровительные строения из двухэтажной сауны и крытого бассейна с зимним садом. Никого из бойцов Ныркова не нашли. Всех перебили в бою.

Роман взял бесчувственного Ныркова и как тюк соломы легко взвалил его себе на плечо. Понес к машине. Артем хотел ему помочь, да не понадобилось. Рома и без него справился с ношей.

Перед отъездом все, кроме Риты, надели на себя бронежилеты. Вооружились до зубов. Набили карманы запасными обоймами, гранатами.

Уезжали на джипе, захваченном Ромой, и на «Ниве» Артема. В джип за руль сел Миша. Рита — рядом. Рома и Вероника устроились сзади, между собой они посадили все еще бесчувственного Ныркова.

Рита сидела, обернувшись к Роме. На глазах ее он видел слезы. Счастье и раскаяние.

— Рома, я не хотела идти к нему, — показывая на Ныркова, сказала она, — так получилось… А потом он пытался изнасиловать меня…

— Точно, подтверждаю, Рита сопротивлялась, — сказала Вероника.

— Теперь пусть этот ублюдок сопротивляется, — мрачно процедил Рома и ткнул Ныркова локтем в бок. — Если сможет…

— Ты, Рита, знай, Роман не убивал твоего брата, — снова вступилась за него Вероника. — Его подставили…

— Я верю…

Машина уже ехала по улицам города. Ночь. Но в окнах некоторых домов свет. Встревожено Семиречье. Стрельба, мощный взрыв, зарево пожара над заводом. И, возможно, это только начало.

— У Ныркова еще есть люди, — сказала Вероника — У него слишком много бойцов.