Олег Алякринский - Клятва на верность
Не то чтобы он все еще сомневался — как раз нет: он то знал, что где большие деньги, там много трупов. В этот момент он подумал совсем вроде о другом. Пришла мысль, что вот он, Варяг, смотрящий по России, чья воля распространяется на всю необъятную страну, он сейчас особенно ясно ощущал присутствие рядом с собой какой-то непонятной силы. Иногда это ощущение становилось особенно сильно, и тогда его уже нельзя было не замечать. Вот как сейчас, когда он начинал чувствовать себя марионеткой в руках опытного и незримого кукловода.
— Слежку за собой я обнаружил неделю назад, — тихо тараторил Парфенов. — Остальное уже было нетрудно понять. Слишком много сейчас людей… которые занимались выполнением тех же задач, которые поручены и мне, в последнее время погибли при невыясненных обстоятельствах. А я этого не хочу. Я ведь, знаете ли, оставил не так давно семью, живу с женщиной моложе меня на пару десятков лет. Сами понимаете. А еще сын и дочь от первого брака. К жизни ни тот ни другая не приспособлены, а с детства привыкли все иметь. Ответственность, конечно, на мне. Если я сейчас погибну, они точно пропадут. Не хочу, чтобы моя дочь стала проституткой, а сын — наркоманом.
Резонно. Хотя зря разоткровенничался. Варяга мало интересовали чужие беды, его все еще занимали собственные странно тревожные предчувствия.
— Каким образом вы вышли на меня, Виктор Викторович?
— В определенных кругах, к которым я имею честь принадлежать, по сути, нет тайн. Всё обо всех узнать можно, и информацию легко купить или обменять — как угодно. Я посоветовался кое с кем — не прямо, не дай бог, намеками, — встретился с одним человеком, который вас знает… нет, не лично, а… ну неважно… И этот человек мне дал понять, что я могу обратиться к вам. Сказал, что вы в настоящее время можете все. Или почти все. И что вы человек… умный, честный и с совестью, то есть вашему слову можно верить. В наше время это почти чудо — человек с честью и совестью. Вот так я на вас и вышел…
Варяг смотрел на голубей, скорыми шажками кружащих под ногами, на прохожих. Его взгляд упал на девицу под зонтиком: она сидела на скамейке заложив ногу на ногу, курила сигарету и ждала, наверное, чтобы кто-нибудь прикадрился. Между голубями решительно, словно урки среди озабоченных фраеров, сновали глянцевые, подтянутые вороны и каркали хрипло.
— Что вы конкретно можете предложить? И какой процент собираетесь просить за услугу?
— Никакого процента. Вернее, процент будет назван, но лишь для наглядности. Что-то около двух процентов от той суммы, которую вы предположительно сможете получить с помощью моей информации.
— Предположительно? — поднял брови Варяг. — В каком это смысле?
— Предположительно — в том смысле, что сумма может оказаться много больше, чем та, от которой я считаю свои два процентика. Я беру по минимуму. Но мне нужна единовременная выплата. Сразу все. Ровно восемь миллионов долларов, как раз столько, чтобы мне скромно прожить оставшиеся годы. И еще помочь своим детям. И разумеется, гарантии безопасности.
— Это крупная сумма! — заметил Владислав. — Если наши два процента составляют восемь миллионов, значит, речь идет о четырехстах миллионах долларов?
— Или больше! — ввернул Парфенов.
— Ну, допустим, меня ваша информация заинтересует… с точки зрения интересов государства. И я захочу посодействовать возвращению этих фактически похищенных средств обратно в Россию. Но мне нужны подробности, детали. А вы все ходите вокруг да около.
— В общем-то, вы все и так знаете. Кроме деталей, конечно. Сейчас на наших глазах происходит окончательное крушение советской империи. Власть переходит от одних к другим. Первые переводят средства за границу всеми возможными каналами. Включая и дипломатические, которые никто не имеет права проверить на границе. В основном, наличность и ценности в виде валюты перевозятся дипкурьерами, которые и сами часто не знают, какой груз сопровождают. Курируют этот процесс отдельные доверенные лица, к которым относится и ваш покорный слуга. После благополучного завершения каждой отдельной операции доверенных лиц убирают, как я вовремя выяснил — и как вам уже сообщил. Люди выпадают из окон многоэтажек, стреляют себе в висок, вешаются на бельевых веревках дома на кухне… Вот я и хочу, хотя бы в своем случае, изменить привычный ход процесса. Я назову вам имена людей, через которых идет валюта, десятки, а то и сотни миллионов долларов. Ваше дело — изъять эти деньги. А мне вы выплачиваете четыре миллиона долларов. Разумеется, не в руки. Вы переведете их на счет в один из банков Европы. Затем я называю вам остальные адреса, получаю вторую половину своего гонорара, а вы в итоге полмиллиарда долларов или что-то около того. Я думаю, сделка для вас более чем выгодна.
— Вы, я вижу, все продумали, — заметил Варяг.
Парфенов ухмыльнулся.
— Время у меня было, чтобы все продумать. Кто не продумал, тот спит где-то вечным сном. Или будет спать, — уже без улыбки добавил он.
— Сейчас можете назвать имена?
— Два. Они курируют всю операцию. Это Гаврилов Юрий Петрович. У нас работал — бывший замзав особого отдела. Второй — Захаров Гавриил Львович. Он директор небольшого коммерческого банка, но тоже из бывших наших. И банк его создан на средства партии. Этот банк — своего рода перевалочный пункт, через который часть денег уходит за границу. Советую вам поторопиться. На все про все остается не более двух недель, как я уже говорил…
Тут Парфенов воровато оглянулся, раскрыл свой портфель, выудил из него красную папку на белых шнурках и передал Владиславу.
— Здесь — все!
— Хорошо. — Варяг не стал развязывать шнурки. — Если все пойдет как надо, то через неделю, максимум через десять дней вы получите свои восемь миллионов.
Они пожали друг другу руки, и Парфенов ушел, то и дело оглядываясь. Со скамейки неторопливо поднялся Ангел, свернул «Огонек», сунул его в урну и отправился вслед за Виктором Викторовичем.
Некоторое время Владислав еще смотрел на птичью суету вокруг и обдумывал только что состоявшийся разговор. Странно все это. Но рискнуть стоит. В конце концов он ничем не рискует. Директор академического института, специалист по международной экономике заинтересовался проблемой незаконного вывода из страны активов… Что ж тут криминального?
Невидимая сетка дождя, кажется, окончательно растворилась в воздухе, немного посветлело, может быть, где-то собиралось выглянуть солнце. Варяг вернулся к своей машине и приказал шоферу ехать в институт. По дороге он внимательно изучал содержимое красной папки с белыми шнурками.
Едва он вошел в свой кабинет, как на столе зазвонил прямой телефон. Варяг поднял трубку:
— Щербатов.
— Это я, Варяг!
Он узнал голос Ангела.
— Ну что?
— Он домой поехал. На Щелковскую. Возле его дома кто-то крутится, это точно. Но я звякнул своему человечку в комитет, тот вошел в какую-то там базу данных и выяснил, что Парфенов нигде не значится. Не подставной. Думаю, можно с ним попробовать посотрудничать.
— Посотрудничать? В чем? — насторожился Варяг. Он отлично помнил, что никаких подробностей Ангелу не сообщал.
— А мне откуда знать? — раздался в трубке веселый голос Ангела. — А если без шуток, то человечек комитетский подсказал мне, где этот Виктор Викторович работал последние три года. Особый сектор международного отдела ЦК КПCC. Знаешь, чем они там занимались? Партийную кассу выволакивали на Запад! Я вижу, выходим на крупную рыбу?
— Выходим… Ты где сейчас? На Таганке… Вот что, давай ноги в руки и дуй ко мне. Дело есть, а времени нет.
Ангел был уже через полчаса. К Варягу в институт раньше он не заходил, это было его первое посещение. Усевшись в мягкое кресло, он одобрительным взглядом обвел роскошный кабинет, уставился на Варяга в директорском кресле и насмешливо хмыкнул:
— А ты ничего смотришься. Антураж что надо.
И сразу перешел к делу.
— Так зачем звал?
— Ты прав, Ангел. Мужик, которого мы сейчас начинаем пасти, завязан с вывозом активов коммунистической партии. Помнишь, мы пытались как-то это дело копать, да все лопнуло?
— Как же, как же. Дипкурьеры с чемоданчиками в «Шереметьево». Как не помнить! Так этот из той же шоблы? Знаешь, не верю я в это дело…
— А я, Ангел, и не прошу верить. Мне надо, чтобы с нашего подопечного глаз не спускали. Чтобы твои люди охраняли его двадцать четыре часа в сутки, не хуже, чем Медведя. А тех, что крутится возле его дома, вычисли. Выясни, кто такие, и пока не трогай. И самое главное. — Владислав вытащил из красной папки, переданной ему Парфеновым, листок бумаги и передал его Ангелу. — Нужна подробная информация вот об этих двоих. Гаврилов и Захаров. На возьми, тут их адреса, телефоны… Пригодится.
Ангел не стал задерживаться и сразу ушел.
