Алекс. Безродный. Дилогия - Ascold Flow
Направив энергию рукой в грудь, я передал импульс, и мана вошла в контакт с печатью, нарисованной прямо на моей коже. Из неё тут же вырвался белый свет, что почти сразу же ослепил и захватил каждый уголок этой каменной клетки.
Меня отбросило назад, за пределы пентаграммы, и, прочувствовав почти весь пол своей тушкой, я едва не потерял сознание.
Голова гудела, перед глазами всё плыло, к горлу подкатил ком, но… Нет, не стошнило… Давно уже не ел. Нечем.
Сам демон был ничуть не лучше меня, даже наоборот. Впечатавшись со всей дури в барьер пентаграммы, тот чудом не размазался по невидимой стенке. От человека на его месте только мокрое место и осталось бы. Прочность тела подобных тварей за гранью понимания простых людей. В него хоть с танка прямой наводкой стреляй, и не факт, что сумеешь ранить.
Через пару мгновений тело архидемона отлипло от барьера и упало на пол. Сам демон даже не пошевельнулся после этого, а во все стороны разливалась чёрная жижа, заменяющая им кровь. Одно по его телу можно сказать наверняка: он всё ещё дышит. Крепкая тварь…
Опа… снова в человека возвращается? Отменила транформацию?
Я наблюдал за уменьшением тела твари и нарастанием регенерирующей с сумасшедшей скоростью кожи.
Без сознания, значит.
Я облегчённо выдохнул. Раньше видеть подобное не доводилось, но коллеги в отчётах описывали подобные явления. Лет так сто назад…
Ко мне подбежал старик и что-то пробормотал. Ничего не слышу…
Видя мою нулевую реакцию, тот щёлкал пальцами у меня перед носом и что-то забормотал. Появилось светло-зелёное свечение и окутало моё тело. Я начал чувствовать себя чуть легче, даже гул в ушах пропал, однако тело продолжало невероятно болеть, что я и обозначил своим стоном.
— Ну ты даёшь, пацан… — Начал различать его бормотание. — Хоть бы предупредил заранее, что имеешь что-то подобное.
— Хочешь обмануть врага — обмани союзника, — прошептал я, кряхтя и поднимаясь на ноги. — У меня подобные знания под одним ментальным блоком висят ещё с Земли. И я рад, что он перенёсся вместе со мной. Нельзя, чтобы эти твари узнали о том, на что я способен. А вот на счёт тебя… не уверен.
— Нда-а-а… — покачал головой Хранитель, смотря на оглушённого архидемона. — Это какую такую печать ты использовал, дабы ТАК ему вдарить?
— Связку, старик, — ответил, сплёвывая кровь изо рта, — связку печатей и пентаграмм. Забористая штука, я тебе могу сказать. Нельзя её в виде тату на тело наносить, только краской особой или кровью.
— Ещё бы, — фыркнул тот, осматривая на моей груди ожог, что остался после активации. — Такую себе нанесёшь, так при первой же активации и сдохнешь.
— Потому до самого конца и не хотел её использовать. — Я слегка задвигался, чтобы размять тело. — План «Зед» должен оставаться планом «Зед».
— Что за «Зед»?
— Последняя буква в алфавите, — неопределённо ответил я, на что он так же неопределённо фыркнул.
Затем, двигая руками в определённом направлении, дед снял печать, и я увидел, как вся эта еле живая конструкция медленно начала исчезать.
— Где-то я такую хрень уже видел… — пробормотал старик, вновь осмотрев меня. — Вот только где?.. А! Небесная, на хрен, печать взрыва! Какого чёрта она у такого сопляка, как ты⁈ Её даже магистр не освоил… Ваш орден охотников на демонов — кучка безумцев, упоротых в односторонне разрушительное и расточительное уничтожение!
— Такова жизнь, старик…
Я закрыл глаза, терпя разливающуюся по всему телу боль.
А местным-то она откуда известна⁈
— Сопляком я лишь недавно стал, старик, — возмущённо ответил я.
— О, да. Я знаю, — закатил он глаза. — И сколько же тебе лет?
— А ты типа не знаешь?..
— Мне лень ковыряться в твоём грязном старом белье.
— Ну, ты меня всё равно старше меня будешь, — отмахнулся я, — так что с уважением позволю тебе сковать эту тварь.
— И всё же, где ты научился этой печати? — вернулся Глациус к старой теме.
— Так это, научили меня… — смущённо проговорил я, на что получил очередной нагоняй…
— Какой больной решил научить тебя так рано этой хреновине⁈ — не успокаивался он. — Она только магам седьмого круга дозволена быть изучена! Да и то! Не припомню, кто бы решился её испытывать, как ты, на себе. А ведь тех, кто может ею пользоваться во всём мире… Тц. Больные вы ублюдки…
— Да ладно тебе. И вообще, как видишь, — пожимал я плечами, — это не панацея.
— Панацея, не панацея… — фыркнул дед, направляясь к телу демона. — Гнать таких учителей в три щели надо!
Подойдя к демону перекрёстка, старик закачал головой, после чего достал металлический круг, напоминающий венец с шипами из металла.
— Это же терновый венец, — прошептал я, не понимая, что Глациус делает. — Он же для других задач предназначен…
— Зато у нас используется по назначению… — фыркнул старик и надел предмет на тело архидемона.
После этого венок словно начал подстраиваться под его фигуру, обвивая «терновником» и обездвиживая тело. Даже ноги оказались им опутаны. А ведь сам венок обычно сделан из серебра и в зависимости от типа демона, также с чем-то совмещён.
В нашем случае венец должен быть окунут в чью-нибудь кровь. Обычно используют специально разведённых для этого бедолаг ягнят с добавлением святой воды и сока глицинии. Это не только обездвиживает таких, как он, но и не даёт доступ к энергетическому резерву. Также терновые путы венка, состоящие из металла, наносят лютую боль в местах соприкосновения, если тот как-либо начнёт двигаться.
В общем, по идее, теперь наш архидемон, лишённый сил и подобным образом обездвиженный, стал более походить по слабости на человека. Вот только как у них ведётся подготовка этого артефакта, я не видел. Металл тут явно не серебро…
— Ладно, — протянул старик потягиваясь, — на сегодня закончим. Неси эту тварь в пыточную и свяжи её на стуле. Сил у неё больше нет: она отрезана от своего демонического плана. Так что и позабавиться мы с ней сможем вдоволь. Да и в моей пыточной столько печатей и других сюрпризов, что уж оттуда она даже без тернового венца не вылезет.
— А сразу не могли её там призвать? — пробормотал я, уже заранее догадываясь об ответе.
— Демоны не идиоты, хотя некоторые из них и косят под них, — покачал головой Глациус, открывая проход. — Стоящие там печати из-за их массовости и силы они почуют хоть с другого конца мира, а потому хрен туда заявятся при призыве. А тут всё сокрыто, и потому им и кажется, что здесь безопасно. Такие одиночные печати, наложенные поверх пентаграммы призыва, они не видят. Да и сфера отрицания действует, заложенная при постройке этого места. Специально сюда хрен попадёшь. Только по спецприглашению.
— Уж слишком мудрёно у вас всё… — вздохнул я, взвалив обнажённое тело демоницы себе на плечо, и направился к проходу. — Можно ведь всё гораздо проще сделать с печатями…
— Дай деньги и материалы, — фыркнул дед, закрывая за собой дверь, — тогда и сделаем.
— Дай время и работу нормальную, — усмехнулся я в ответ, — тогда всё и будет.
— Вот и не возникай, тогда уж.
* * *
— Помимо чая, у нас также был распространён кофе как напиток, — сказал я и отпил из чашки.
— Кофе? — попробовал Глациус слово на вкус. — Какое-то горькое название…
— Так и есть, — кивнул я в знак подтверждения. — Это крепкий напиток, который обычно пьют по утру, дабы быстрее проснуться и набраться сил, ведь, кроме бодрости, он заряжает и толикой энергией.
— Но это же вредно, — приподнял старик бровь. — Такого выпьешь несколько чашек, так потом отдача будет жуткая. Я уже представляю эти головные боли и усталость по всему телу. Не каждый лекарь сможет вылечить подобное.
— Потому им стараются не злоупотреблять, — пожимал я плечами и вновь сделал глоток, — но менее популярным он от этого не стал.
— Странные у вас всё же обычаи, — покачал старик головой, — странные…
Когда я принёс тело демоницы в пыточную, мы решили пойти поесть после столь тяжёлого дня. Пока я готовил еду и напитки, рассказывал старику о разных блюдах и напитках с Земли. Последним он оказался более заинтересован.
— Ну, теперь понятно, чего эта похотливая женщина так вцепилась в твои «блюда». — усмехнулся
