Крымский оборотень - Александр Александрович Тамоников
Выехали в тот же вечер, все втроем. Добираться от Симферополя до расположения воинской части оказалось и впрямь недолго – Крым, как известно, не слишком большой. На место прибыли ночью. Нашли командира батальона, в котором, по предположениям, числился красноармеец Афанасий Рыбаков.
– А кто его знает, есть такой или нет? – пожал плечами комбат. – Разве я могу всех упомнить по именам? Тем более если он новобранец? Должно быть, есть, раз числится в документах. Но о нем лучше спросить у ротных командиров. Они-то должны знать.
– Вызовите ротных, – сказал Ольхин. – Но так, чтобы никто не знал, для чего вы их вызываете. Вам понятно?
– Да уж куда понятнее, – вздохнул комбат. – Что он хоть натворил, этот Афанасий?
– Все вопросы потом, – сказал Ольхин. – И ответы на них тоже потом. А пока нам нужен красноармеец Афанасий Рыбаков.
Явились командиры рот – четыре человека. Ольхин коротко представился и сказал:
– Во-первых: то, о чем будет идти разговор, дело секретное. А потому никому ни слова, ни намека. Это не просьба, а приказ. Вам понятно?
– Понятно, – вразнобой ответили ротные и переглянулись между собой.
– Тогда к делу, – сказал Ольхин. – В какой-то из рот должен числиться боец Афанасий Рыбаков. Нам нужно знать, в какой именно и, кроме того, где он находится в данный момент.
Ротные вновь переглянулись между собой.
– Об этом лучше поспрашивать у взводных командиров, – сказал один из них. – Нам-то откуда знать, кто Афанасий, а кто Пафнутий? А взводные знают своих бойцов наперечет. Обязаны знать. Вот у них и спросите.
– Ах ты, незадача! – потер лоб Ольхин. – А ведь действительно… Но вот только общаться со взводными нам не с руки. Мигом пойдут разговоры, а нам этого ну никак не нужно. Так что, товарищи ротные командиры, с вашими взводными будете общаться вы. Но так, чтобы никто третий вас не услышал. На ушко, шепотом, как любимой девушке… И их предупредите – никому ни-ни! Иначе сорвете нам всю операцию. Ну, шагом марш. И ждем вашего возвращения с радостными вестями об Афанасии Рыбакове. И чем быстрее, тем лучше.
– Ну, чего стоите и переглядываетесь? – отозвался комбат. – Выполняйте!
Командиры рот вышли из блиндажа.
– Дело-то нетрудное, – сказал комбат. – Всего-то навести справки о бойце. Значит, скоро вы будете знать все, что вам нужно. Не сомневайтесь.
Ольхину, Завьялову и Волошко только то и оставалось, что ждать. Южная весенняя ночь царила в Крыму. Где-то невдалеке погромыхивали орудийные выстрелы, а когда они смолкали, начинал слышаться какой-то глухой, ровный шум, будто бы в темноте притаился какой-то великан, уснул и дышит полной грудью – вздох за вздохом, вздох за вздохом.
– Море, – пояснил комбат. – Тут оно неподалеку. По ночам оно всегда так звучит – будто кто-то дышит.
– Море, – сказал Волошко. – А я, признаться, и не видел его никогда. Вот ведь как получается. Оно совсем рядом, а я его не видел.
– Утром увидишь, – сказал комбат. – Доживешь до утра и увидишь.
Примерно через час явились ротные, причем все одновременно. Вместе с ними пришел какой-то молодой лейтенантик.
– Докладывайте, – коротко велел комбат.
– Есть такой, – сказал один из ротных. – В моей роте, во втором взводе. А это, – указал он на лейтенантика, – командир взвода. Он знает Рыбакова в лицо. Вот я его и захватил с собой. Может, пригодится.
– Правильно сделал, – одобрил Ольхин. – Еще как пригодится.
– Вот! – не выдержал Волошко и радостно ударил себя кулаком по коленке. – Что и требовалось доказать!
– Ну, доказывать-то еще придется! – усмехнулся Ольхин. – Значит, так… Вы что-то хотите сказать? – глянул он на ротного.
– Да… – не совсем уверенно произнес ротный. – Тут, понимаете ли, такое дело… Хороший он боец, этот Рыбаков. Мне взводный так и сказал. Исправно воюет. Вот буквально вчера сходил в разведку и добыл языка. Не один, конечно, а с товарищами, но какая разница? Взводный его хвалит. И бойцы уважают…
– Так точно, – подтвердил лейтенантик. – Хороший боец. Даром что новобранец.
– И что же? – спросил Ольхин.
– Несостыковка получается, – пожал плечами ротный. – Несуразность… Хороший боец, а вы его в чем-то подозреваете. Может, вы ошибаетесь? Может, не того ищете?
– А ведь действительно, – почесал в затылке Волошко. – С чего бы ему так геройствовать? Сидел бы себе как мышь в норе. А он, видишь ли, герой. А герои – они всегда на виду. Ну, и где тут логика?
– И много ли ты ее видел, логики? – возразил Завьялов. – Изобличил ли ты хоть одного логичного шпиона или диверсанта? Чтобы уберечь свою шкуру, они прикроются любой маской. Даже маской героя. Подпольщика, разведчика…
– Прекращаем дурацкие споры! – резко вмешался в разговор подчиненных Ольхин. – Есть логика, нет логики… Наша задача – задержать подозреваемого. Да притом так, чтобы он не успел сбежать и не открыл огонь по нам же. Или вам мало Гиви? Лично мне хватит до конца моей жизни. Вот и вся логика.
– Мы можем чем-то помочь? – спросил комбат.
– Да, можете, – ответил Ольхин. – Без вас мы, пожалуй, не управимся.
– Тогда, может, кликнуть бойцов? – спросил комбат. – Они его мигом скрутят. И доставят в упакованном виде. А там уж разбирайтесь сами.
– Подключать бойцов – создавать лишний шум, – не согласился Ольхин. – А в шуме, да еще в темноте, легко затеряться. Или начать палить в разные стороны. Он – в бойцов, они – в него. А он нам нужен живым. Нет, тут нужно действовать по-другому. Тихо и осторожно. Поэтому поступим так. Возьмем его сами. С вашей помощью, – он глянул на одного из ротных, того самого, в чьем подчинении находился боец, называвший себя Афанасием Рыбаковым. – И с вашей тоже, – добавил он, взглянув на взводного. – Вы знаете его в лицо… Пятеро против одного – хорошая арифметика. Вы – ротный и взводный, вас никто ни в чем не заподозрит. Ну, и нас заодно, поскольку мы будем с вами. На лбу у нас не написано, кто мы и откуда. Где сейчас располагается взвод?
– На боевых позициях, – ответил один из ротных. – Тут недалеко.
– Объект тоже там? – спросил Ольхин.
– Кто? – не понял ротный. – А, ну да… Командир взвода сказал, что должен быть там. Не
