Алексей Макеев - Там, где бьется артерия (сборник)
– Здравствуйте, – раздался в ухе хорошо знакомый голос Котлова. – Я из полиции, я вам только что звонил. Моя фамилия Котлов.
– Да-да, – закивал, повернувшись к русскому, седовласый коренастый таджик. – Вы звонили. Так чем я могу вам помочь?
– Видите ли, господин Нури, нам нужен один из ваших сотрудников. Он важен как свидетель, но найти его и связаться с ним мы никак не можем. Нужна ваша помощь как руководителя делегации и всего проекта.
– Да? Простите, а о ком идет речь?
– О господине Далере Рахиме. Где он сейчас находится, вы можете мне сказать?
– Э-э, – покачал головой таджик. – Видите ли, господин офицер, Рахим… Он приехал для налаживания культурных связей и сейчас, видимо, находится где-то…
– Я так понял, что вы не знаете, где он находится в настоящее время? Попрошу вас, господин Нури, пойти нам навстречу и помочь связать вашего сотрудника с моим руководителем. Вот визитка, пусть Рахим позвонит в самое ближайшее время.
– Да, хорошо, – принимая визитную карточку, заверил таджик. – Как только я его увижу, тут же заставлю позвонить вам.
Гуров смотрел, как Котлов степенно наклоняет голову, поворачивается и направляется между столами к выходу. Каков, а? Ему бы не в уголовном розыске работать, а в МИДе. Вел себя так, как будто вручал ноту послу другого государства!
– А кто это? Из полиции? – настороженно спросил стоявший рядом с Нури человек славянской внешности. – Проблемы?
– Э-э, Виктор Сергеевич, это все продолжение того неприятного момента, о котором я вам говорил перед отъездом, – вполголоса ответил Нури. – Этого Далера Рахима нам навязали из нашего МИДа. Не знаю уж, что там за игры, может, финансирование не позволяет, но почему-то человека очень убедительно просили взять с собой в Россию.
– Ну, не шпион же он, – рассмеялся собеседник.
– Какие шпионы, что вы! Я боюсь другого. Боюсь, что этот Рахим приехал не по дипломатический линии, а ему надо обделать какие-то сомнительные коммерческие делишки. Они ведь все норовят заработать, а я ищу спонсоров, ищу тех, кто поможет. Вот и приходится. Я из-за этого Рахима два раза список делегации переделывал и согласовывал.
Тут какой-то подошедший человек отвлек от разговора собеседников, и Нури вышел с ним в соседнюю дверь. Гуров смахнул с уха в карман свой прибор, для вида вытащил оттуда мобильный телефон и сделал вид, что разговаривает с абонентом. Продолжая говорить, он постепенно двинулся к выходу из конференц-зала.
Через два часа Гурову позвонил Орлов.
– Все так и есть, Лев. Первый список состава делегации был подан в наше соответствующее ведомство заблаговременно. Потом он был изменен и согласован вторично. Буквально в авральном порядке. Они подключили Министерство культуры, надавили на совесть, на необходимость культурного обмена между бывшими братскими народами. Наши пошли навстречу. Пошли потому, что там премьер-министр должен был участвовать в открытии. Вопрос ведь политический, нельзя срывать и свой бюрократизм показывать.
– Это понятно, а как с нашим неизвестным героем?
– В первом списке его не было, во втором прибавилось пять человек, включая и Далера Рахима, помощника атташе по связям с общественностью.
– Спасибо, – проворчал Гуров. – Лучше бы его не было в этих списках.
– Что-то произошло? Ты чего такой раздраженный? – спросил Орлов.
– Ничего особенного. Супруги Самохины из коттеджа пропали. Спицын приезжал, чтобы пригласить их поучаствовать в составлении фоторобота, а там все заперто. Он к соседу, к этому, бывшему спецназовцу. А тот видел, как рано утром подъехала черная иномарка, Самохины с двумя чемоданами в нее сели и уехали. И было это на следующее утро после нашего визита к ним и приезда опергруппы с экспертами.
– Я все думаю, Лев, – задумчиво произнес Орлов, – почему же бандиты Самохиных не убили, почему решили оставить их в живых? Не участники ли они инсценировки похищения Галины Воскобойниковой? Или какой-то другой спектакль для нас срежиссирован, а?
– Тут я как раз ничего странного не вижу, – ответил Гуров. – Видишь ли, судя по почерку, и там на перекрестке, где убили Зайченко, и во дворе дома Воскобойниковой действовали профессионалы. Все они были в балаклавах, и супруги Самохины их лиц не видели. Да и когда было на лица смотреть, когда их по головам стукнули и на пол свалили, угрожая убить. Это потом супруга умудрилась крикнуть, видимо, Галина ее крик и услышала, потому что быстро уехала.
– Ну, может, – согласился генерал. – Профессионалы лишней крови не льют, это вам не придурки, которые кичатся властью над жизнью и смертью своих жертв. Только откуда такая самоотверженность? Саму могли убить, а она попыталась предупредить девушку.
– Я же рассказывал, что они были дружны с матерью Воскобойниковой по прежнему месту жительства. Да и своих детей у Самохиных не было. Вполне могли относиться к Галине как к своей дочери. Теперь мы остались без малейшего шанса идентифицировать нападавших.
– Ты рассчитывал только по глазам и форме лица их опознать?
– В прошлом году нам это удалось, – заметил Гуров. – Помнишь нападение на инкассаторов? И компьютер из базы данных выудил шестерых по глазам. А дальше – дело техники.
Что Гуров мог сделать в этой ситуации, кроме выяснения связей семьи Самохиных и определения места, куда они могли уехать? Только порыться еще глубже в биографии Галины Воскобойниковой и ее матери, продолжить поиск других связей по месту учебы, в местах развлечений. Нужно снова и снова встречаться с одногруппниками, с соседями, с преподавателями, беседовать с теми, с кем она была просто знакома.
Когда сыщик подъехал к дому Лахновой, у него в кармане уже лежал список деловых и творческих связей Оксаны Михайловны. Дама оказалась личностью весьма разносторонних интересов. По образованию она была дизайнером интерьеров, но занималась и интерьерами фасадов, и архитектурой, насколько могла в ней разобраться, не будучи строителем. Салонный бизнес ее заинтересовал год назад. Работы в этой области было непочатый край, сыщик это понимал.
Остановиться следовало раньше, напротив дома Лахновой, но Гуров увидел черную «Тойоту Камри» и интуитивно продолжал ехать. Да, номерной знак совершенно другой, не тот, с которым подобная машина стояла возле дома Воскобойниковой. Сейчас на нем красовались цифры 815. Гурову показалось, что именно их он видел под очень неудобным углом зрения возле ГИТИСа, когда неизвестный ушел у него из-под носа. А вот первая буква была точно «а».
Он подъехал вплотную, почти уперся бампером в бампер «Тойоты», но оттуда никто не выходил, и сама машина не делала попыток сдвинуться с места. Собственно, несмотря на сильно затонированное лобовое стекло (как водитель умудрялся ездить с такой тонировкой по Москве и Подмосковью?), Гуров разглядел, что в кабине никого нет. Остановившись и заглушив мотор, сыщик вышел из машины и стал обходить «Тойоту» сбоку, разглядывая кузов на предмет индивидуальных примет – царапины, вмятины, сколы от попавшего на трассе камушка. Ему почему-то казалось, что это та самая «Тойота».
– Здравия желаю, товарищ полковник, – произнес рядом голос с едва уловимым акцентом. – Я знал, что вы сюда приедете.
Гуров обернулся, постаравшись, чтобы это не выглядело слишком поспешно. Перед ним стоял молодой мужчина лет тридцати, с не очень явно выраженными признаками принадлежности к народам Средней Азии. То ли в нем кровь смешанная, то ли хороший костюм и галстук нивелируют этнические признаки в виде темных волос и еле заметного азиатского разреза глаз.
– Вы – Далер Рахим, – покивал головой Гуров, – так ведь?
– Так. А вы – полковник Гуров. Мне надо с вами поговорить, Лев Иванович.
Предвосхищая лишние вопросы, мужчина вытащил из нагрудного кармана пиджака визитную карточку, которую Котлов отдавал руководителю таджикской делегации.
– Да, поговорить нам очень надо, господин Рахим. Слишком много к вам накопилось вопросов, и мне не хотелось бы получить на них ответы до того, как будет принято решение о присвоении вам статуса «персона нон грата».
– Вы даже не представляете, Лев Иванович, как мне самому не хочется получать этот статус, – заявил Рахим и улыбнулся открытой обезоруживающей улыбкой. – Лично я готов в определенных пределах приложить все усилия, чтобы этого избежать.
– Ну, пошли, – кивнул Гуров на свою машину.
– Нет, – засмеялся Далер. – Так не пойдет. Предлагаю нейтральную территорию. У уважаемой Оксаны Михайловны салон еще не заработал, но кофе в холле попить можно. Только не делайте такого лица. Лахнова в моих делах никакой роли не играла и не играет. Она случайный человек в этом деле и сейчас находится в Москве.
– Послушайте, вы! – повысил голос Гуров. – Если вы полагаете, что в чужой стране можете вести себя подобным образом, безнаказанно играть в непонятные и темные игры с силовыми структурами…
