Анна Данилова - Волчья ягода
– Я сейчас позвоню… – сказал он, направляясь к стоящему на столе телефону. Но он не успел дойти. Пуля, выпущенная из пистолета Цветковой, застряла у него в голове, в области затылка. Самогонщик – по совместительству сторож – умер у меня на глазах, истекая кровью…
Что было делать? Я нашла кухню, где стояла газовая плита, налила в таз воды и постирала свой костюм. После чего с большими трудностями принялась сушить его над газом, благо он был из тонкой синтетики…
За деньги, которые я нашла в кармане убитого мною сторожа, я добралась на частной машине до города, а там и до вокзала, взяла свои вещи из камеры хранения (мне просто повезло, что пластиковый жетон остался в крохотном кармашке на рукаве) и уже через час сидела в купе “СВ” одна и приходила в себя.
Мне пригодилось мыло и прочие необходимые предметы, которые я прихватила из квартиры Цветковой, чтобы помыться, привести себя в порядок и, конечно же, переодеться После чего я попросила проводницу присмотреть за моим купе и пошла в вагон-ресторан – поужинать.
Я забыла сделать одну-единственную вещь – уничтожить этот проклятый паспорт…”
Глава 13
Малько поправлялся быстро. Ему повезло пули не задели жизненно важные органы. До сих пор никто не знал, кто же позвонил в “Скорую помощь” и сообщил о том, что на улице Воровского в кого-то стреляли. Вероятно, это сделал кто-нибудь из жильцов, пожелавший остаться неизвестным.
Кому понадобилось убивать частного детектива, единственной целью которого было найти в подвале дома бункер с клетками? Ведь то, что бункер существует, уже никак не сможет повлиять на ход следствия, связанного с убийством Виктора Храмова.
Да и вообще: велось ли это следствие? Сергей выполнял поручения Севостьянова, помогая ему искать пропавшую свояченицу, и почти не занимался своим непосредственным, ЗАКАЗНЫМ делом – обеспечением алиби для обоих Ромихов. Когда пропала Берта, у него была одна цель – найти ее, за эту работу ему и платили. Теперь же, когда Берта нашлась и сама начала мстить, Малько был поставлен в совсем уже непонятные условия… Алиби… Он что же – должен теперь ночевать у Ромихов? И кто ему поверит, если вдруг обнаружатся такие неопровержимые улики против них, что никакое алиби не поможет?
Кроме того, Сергей испытывал чувство неловкости перед Николаем, который приходил к нему в больницу каждый день то с пирожками, то с домашними котлетами и надеялся, что, когда Малько поправится, они вместе разорят это осиное гнездо, именуемое храмовским клубом. Севостьянов звал Малько к себе в группу, хотя и знал, что в материальном плане Сергей проиграет, потому что, работая частным детективом, он ежемесячно имеет около двух тысяч долларов. Вот и сейчас, потеряв всякую надежду заманить друга в доблестные ряды штатных правозащитников, Николай пытался хотя бы выведать подробности деятельности Малько за последнее время…
– Я тебя уже который раз спрашиваю, зачем ты потащился туда, но ты постоянно уходишь от ответа… Тебе это поручил Ромих?
«Вот оно, – подумал Сергей, чувствуя, как кровь от стыда начинает приливать к щекам, – начинается.. А что будет, если они выйдут на Берту? Вдруг ее следы все же отыщутся на квартире Журавлева? Она же не профессиональный убийца и могла совершить какую-нибудь ошибку… Что, если Берта уже во всем созналась? Сейчас ее психика расстроена, и от нее можно ожидать всего… Она вообще может рассказать ВСЕ!..»
– Послушай, ты же знал, что я собираюсь туда идти, вспомни, мы говорили об этом… Ты еще обиделся на меня и сказал, что вы не идиоты, не сумевшие найти этот проклятый бункер… Что вас было много и все в таком духе… А потом ты еще сказал, что Берта могла все это либо придумать, либо напутать, что ее могли мучить в бункере, находящемся за городом…
– Понятно, вспомнил… И тогда ты решил проверить все сам? Ну и как: проверил?
– Нет, не успел. Но ведь сторожа Ивана Золотова убили… Ты же не станешь этого отрицать, а раз так, значит, он знал что-то такое, чего не должен был знать… Но ведь ты говорил, что он и так много чего рассказал, что называл фамилии…
– Да в том-то, видимо, и дело, что назвал фамилии… Понимаешь, Золотов – человек, практически всю свою жизнь просидевший в тюрьме, на старости лет ему повезло – он встретил Храмова, который стал для него всем… Золотов жил при ресторане, ел-пил-спал там, знал всех посетителей в лицо, был в курсе всего, что там происходило, и, разумеется, молчал, поскольку уважал Храмова… А теперь, когда Храмова не стало, ему вроде бы и незачем хранить эти секреты, вот его и убили… Хотя, по логике вещей, его должны были убить сразу же за Храмовым, так им всем было бы спокойнее… Я имею в виду членов храмовского клуба.
– Но за что собирались убить меня? Кому не понравилось, что я кручусь возле этого ресторана? И, вообще, кто мог знать, что я приду туда и буду искать бункер?
– Я не понимаю, что это ты на нем зациклился? С чего ты взял, что в тебя стреляли из-за этого? У тебя же полно всяких дел – старых, новых, – из-за которых это и могло произойти? А может, это из-за Берты?
– Оружие не нашли?
– Нет, не нашли… Ничего не нашли. В тот вечер был дождь, а он, как известно, смывает все следы. Человек, который стрелял в тебя, стоял на другой стороне дороги, и после того, как выстрелил, он скорее всего сел на машину и уехал. И никаких свидетелей, никто ничего не слышал…
– Да я и сам-то ничего не слышал… А что с Храмовым? Виноградову отпустили, и дело приостановилось? Не пытались выяснить, зачем она приплела историю об Анне Рыженковой?
– Пытались, но вырисовывается странная картина… Ты сидишь? Вот и сиди. Анна Рыженкова умерла. Еще в 1993 году.
– Не понял… Как это? Но ведь она в 95-м “кинула” свой банк “Норд” и укатила за границу? Или ты хочешь сказать, что это была ее однофамилица?
– Я и сам еще ничего не знаю. Просто, когда мы занимались делом Вика и Татьяна Виноградова сказала, что своими глазами видела Анну Рыженкову – его бывшую жену – в то время, как эта дама уже должна была находиться в Лондоне, я вдруг подумал о том, что, возможно, существуют ДВЕ Анны Рыженковы.
– Но ведь Захаров наверняка показывал Виноградовой фотографии настоящей Рыженковой, жены Храмова.
– Конечно, показывал. Виноградова и утверждает, что видела именно ее, ту самую банкиршу, фотографии которой до этого она встречала не только в доме Храмова, но и на страницах газет и журналов, ведь о ней тогда много писали. Значит, какая-то женщина, похожая на Анну, вылетела в Лондон по ее документам?
– Но это опять-таки если верить Виноградовой…
– А почему бы и не поверить ей, тем более что, будь она в чем-то замешана, навряд ли она в поисках алиби вспомнила такую скандальную личность, как Анна Рыженкова, которая к тому же обретается за границей… Виноградова – женщина неглупая, и уж если бы ей на самом деле потребовался свидетель, она выбрала бы кого-нибудь понадежней…
– Тоже правильно. А ты не расскажешь мне, откуда тебе стало известно, что Анна Рыженкова умерла в 1993 году? Признайся, ты узнал об этом совсем недавно?
– Да, мы с Захаровым вышли на одного человека из ФСБ, который занимался делом Рыженковой. Мы хотели узнать, почему ее перестали искать и правда ли, что она посылала мужу деньги из-за границы…
– И почему же ее перестали искать?
– ФСБ стало известно, что эту самую Рыженкову разорили санкт-петербургские заводы, выпускающие спирто-водочную продукцию, не вернув ей кредиты. Конкретные личности, фигурирующие в этом запутанном деле, исчезли, скорее всего – эмигрировали… То есть их след потерян… Дальше – больше! Стали всплывать еще более интересные факты. Исчезло дело Рыженковой. Несколько томов. А труп Матвея Воротникова, работавшего охранником в следственном отделе ФСБ, недавно был найден на Солянке, в квартире, которую до этого снимала… Анна Рыженкова!
– Как это?
– А вот так! Хозяин квартиры, пенсионер, ветеран Великой Отечественной войны, словом, вполне достойный гражданин, некий Ксенофонтов, даже не взглянул на паспорт квартирантки, а просто записал себе в блокноте, чтобы не забыть: Анна Рыженкова. Взял с нее плату на год вперед и уехал в деревню к сестре.
– А ему показывали фотографию банкирши Рыженковой?
– Показывали. Он сказал, вроде бы похожа…
– А соседи-то ее видели?
– Нет, никто не видел. Соседи рассказывали, что квартира долгое время пустовала, но иногда туда заходили мужчины, один из которых как раз и был тот самый Матвей Воротников…
– Ты что-нибудь понимаешь?
– Если честно, ничего.
Малько вздохнул… Много интересного рассказал ему Севостьянов, и видно было, что Николай вполне доверяет ему… А он сам так и будет молчать про Берту? Так и не расскажет о том, кто убил Храмова и Журавлева? Расскажи он все, может, Коля и помог бы Берте?.. Хотя Николай слишком любит свою работу, чтобы так рисковать…
