Сергей Самаров - Человек без лица
– Возьми людей. Арестовать Кадыра. Обезоружить и… Ко мне его… Быстро…
– Кадыра «повязали»! – сказал Кордебалет.
– Вижу, – ответил Согрин.
– На чем-то «засыпался». Интересно, на чем? – подумал вслух Сохно. – Честно говоря, я бы на его месте постарался этого избежать.
– Держится хреново. – Кордебалет, пользуясь силой своей оптики, сумел рассмотреть лицо начальника разведки. Уже совсем рассвело, и приборы ночного видения все выключили.
– Чем хреново?
– Испуган. Харю скривил, заплакать готов. «Расколется» сразу.
– Он знает хоть что-нибудь об Алимхане? – поинтересовался Сохно.
– Ни он об Алимхане, ни Алимхан о нем. Что же там случилось? Я дал Кадыру радиомаяк. Не могли же они его засечь?
– Может быть, и могли…
– Видел кто? В землянку к Кадыру входили?
– Нет, я не видел.
– И я не видел. Землянка под моим присмотром. И не выходил никто, – подтвердил Кордебалет мнение Сохно.
– Повели его сразу к Зелимхану. Если у них есть сканер, сканер не мог среагировать на радиомаяк из землянки Зелимхана. Далеко.
– Может быть, радиомаяк вообще ни при чем. Мало ли за Кадыром грехов.
Согрин достал трубку спутникового телефона, набрал номер.
– Слушаю тебя, Игорь Алексеевич, – сразу ответил Мочилов.
– Докладываю ситуацию, – без предисловия начал Согрин. – Наблюдаем лагерь Зелимхана Кашаева. Только что арестовали Кадыра.
– Нам как раз сообщили, что радиомаяк отключился от связи. Плохо…
– В землянку к Кадыру никто не заходил. Радиомаяк можно было определить только сканером. Если сканер и есть, он наверняка в землянке у самого Зелимхана. А это далеко. Сканер не мог сработать.
– Кадыр мог подсунуть радиомаяк Алимхану. Он же боялся, что на него направят ракету.
– Это вариант. Зелимхан был в это время с Алимханом в землянке. И сейчас они там. Кадыра привели к ним.
– Ваша задача – охрана Алимхана, и обеспечение его выхода. Пусть – Кадыр… Алимхан пострадать не должен.
– Понял…
Кадыр выглядел испуганным и слегка истеричным. Должно быть, он видел сладкие сны и пересчитывал во сне миллионы, которые намеревался получить.
Охранники-арабы поставили начальника разведки на колени перед эмиром. Тот молча рассматривал своего бывшего одноклассника, слегка растерянный случившимся, и разгневанный, но себя сдерживающий, потому что сам хорошо знает все страшные последствия своего гнева.
Но вперед шагнул Алимхан, уже не такой растерянный, как в первые минуты встречи с братом. Начал осваиваться в обстановке. Вытянул руку, в которой держал сканер, обошел вокруг Кадыра. Сканер зафонил с правой стороны…
– Что у тебя еще? – спросил Алимхан.
Кадыр дрожащей рукой вытащил из кармана трубку сотового телефона.
– Зачем тебе здесь эта трубка? – Алимхан продолжил допрос. – Здесь нет связи.
– В Грозном покупали, с Вали… Чтобы там разговаривать… – Голос начальника разведки звучал так, словно в языке у него множество мелких трещин, которые вибрируют при каждом слове. – Жалко было выбрасывать.
– Жалко было. Жадный, стало быть. Ты знал, что в Грозный попадешь не скоро. Или ты собирался вскоре туда попасть? Этот вопрос меня очень интересует.
– Просто… Просто – вещь красивая… Как игрушка… – Кадыр сам чувствовал, насколько неуверенно звучат его оправдания.
– Ладно… Любить красивые вещи не грешно… А это что за игрушка? – Алимхан взял со стола и показал пробитый ножом радиомаяк.
– Я не знаю, – Кадыр сделал удивленное лицо.
– Что это? – рявкнул Зелимхан.
– Не знаю… – Теперь уже голос начальника разведки зазвучал тверже. – Это не мое. В первый раз вижу.
– Это было вшито в подкладку того бушлата, что ты мне дал! – повысил голос Алимхан.
– Откуда я знаю, что там может быть…
– Ты, значит, не вшивал?
– Я, значит, не вшивал, – теперь уже и ответ прозвучал агрессивно.
Зелимхан смотрел то на брата, так быстро в себя пришедшего, и ставшего почти прежним Алимханом, то на Кадыра. Что-то во всей этой ситуации не нравилось Зелимхану, он чувствовал, что не нравится, как волк чувствует опасность, приближающуюся к нему со всех сторон, но не понимал, что именно, и откуда эта опасность идет.
– Пусть так, – внезапно согласился Алимхан. – Давай будем говорить с тобой, как с начальником разведки. Разведка и контрразведки – понятия близкие. Кто к бушлату доступ имел?
– Любой, кто в земляку войдет. Если бы я… Я бы бушлат не отдал. Это могло быть и давно.
– Это не могло быть давно. Сел бы аккумулятор. Кто в ближайшие дни прикасался к твоему бушлату?
Кадыр задумался на несколько секунд и после этого уверенно встал с колен.
– Толстяк Али. Я в город выходил, в куртке пошел, чтобы внимания не привлекать. Бушлат костром пропах. Прихожу, толстяк на моем бушлате спит.
– Кто это видел?
– Завгат.
– Оба убиты. И Завгат, и толстяк. Что тебе надо было в городе?
– Ничего… Просто – на людей посмотреть… На город…
– Допускаю, – согласился Алимхан. – Значит, толстяк Али… На кого он мог работать?
Кадыр пожал плечами.
– На федералов – едва ли.
– Почему?
– Он очень любил пленным головы отрезать. А федералы этого не любят.
– Тогда…
– Наверное, на Дуташева. Наверное, он и предупредил их. Мы обстреляли дом, но часть людей успела уйти раньше. Они на нас и напали в дороге.
– И убили своего агента.
– Если он поставил радиомаяк, он стал ненужным.
– Не верю…
– Но кто-то же их предупредил… Кто-то же знал, где мы пойдем…
– Это нетрудно вычислить. – Зелимхан посчитал, что и он должен хоть что-то сказать.
– Дуташеву такой радиомаяк совершенно ни к чему. Это или федералы, или Закария. Закария сам по национальности турок, и воюют у него почти одни наемники. Он может иметь доступ к какому-то спутнику. А Дуташев – нет.
Алимхан посмотрел на брата, спрашивая того взглядом, что делать с Кадыром.
– Иди, – сказал Зелимхан. – Я сам присмотрю за тобой.
– Подожди… – Алимхан вытащил из телефонной трубки sim-карту, а саму трубку отдал начальнику разведки. – Возьми свою игрушку, и забери sim-карту у Вали. Нас могут контролировать и по sim-картам.
– И отдайте ему оружие, – распорядился Зелимхан.
Полковник Согрин снова позвонил Мочилову, и доложил, что Кадыр, похоже, выкрутился из сложного положения, поскольку отпустили его с оружием.
– Тем не менее радиомаяк уже не функционирует. И телефоны Кадыра и Вали, мне вот сейчас докладывают, тоже не подают сигнала.
– Я не имею возможности спросить у Зелимхана, почему не работает радиомаяк, – холодно ответил Согрин.
Мочилов понял, что его раздражительность вовсе не к месту.
– Короче, так, Игорь Алексеевич… Басаргин ведет тебя по твоему номеру. Мы такой возможности не имеем. И вынуждены работать напрямую через Басаргина. Значит, твоя задача на данный момент остается прежней плюс к этому – никак не удаляться от Зелимхана. Контроль за передвижением его банды осуществляется только по твоему телефону, без подстраховки. Вернее, ты являешься единственной подстраховкой, а у тебя подстраховки нет. Следовательно, ни в какие сомнительные соприкосновения с противником не входить. Исключение может составлять только форс-мажорный случай, если придется выручать Алимхана. Понял?
– Что ж не понять. Контролируйте.
– Голос у тебя изменился, – сказал Зелимхан. – Не полностью, узнать можно, но изменился. Иногда интонации не те.
Алимхан пальцем показал два места у себя на горле.
– Вот они, операционные шрамы… У тебя такие же будут, и голос из-за них тоже изменится. И тоже не полностью. Первое время некоторые слова вообще произнести не сможешь.
– Больно это? – Зелимхан поморщился.
– Больно. А главное – долго. Неделю лежишь с забинтованным и заклеенным лицом, все чешется, и ничего увидеть не можешь. Не знаешь, где ты находишься и кто рядом с тобой. Психика начинает пошаливать. Но через это надо пройти.
– Честно говоря, мне собственное лицо нравится больше. Ты, вроде, посимпатичнее стал. Такие бабам больше нравятся. А мне свое лицо жалко.
– С чем-то расставаться всегда приходится.
– Ты быстро оживаешь, – сказал Зелимхан, и в глазах его опять промелькнуло подозрение. Он и сам этого, пожалуй, не хотел, но подозрительность давно стала его второй натурой. Алимхан и это заметил.
– Я стараюсь…
– Аллах поможет… И я помогу.
– А тебе еще одну операцию надо будет сделать.
– Какую? – не понял Зелимхан.
Алимхан показал на живот.
– Родимое пятно… Родимое пятно в форме кольца – я узнавал специально, практически не встречается. Науке известны только редкие отдельные случаи. А родимое пятно вокруг пупка – это единственная примета, по которой тебя могут опознать.
Это, наверное, мог знать только брат. Глаза Зелимхана потеплели.
– Федералы такую примету знать не могут.
