Александр Тамоников - Афганский гладиатор
– Ты согласна стать моей женой?
– Да!
– Прекрасно. Поэтому в субботу я убываю в краткосрочный отпуск по семейным обстоятельствам, чтобы снять ту проблему, которая мешает нам всем официально жить вместе.
Татьяна начала быстро заплетать косу дочери:
– Подожди, с Олей управлюсь, поговорим!
– Подожду на кухне.
Вскоре на кухню вошла Татьяна и, принявшись готовить завтрак дочери, спросила у Александра:
– Почему об отпуске ты вчера мне ничего не сказал?
– Не хотел портить вечер, ведь эта поездка тебе неприятна, так?
– Да! Ты встретишься со своей законной женой, и все может измениться.
Тимохин подошел к женщине, притянул ее от плиты к себе:
– Все и изменится, но не то, о чем подумала ты! Я разведусь с Алевтиной, получу нужные документы, проведаю маму и сразу же вернусь.
У Татьяны неожиданно выступили слезы на глазах:
– А если... если... Алевтина уговорит тебя остаться с ней? И у тебя проснутся старые чувства?
– Этого не будет.
– В этом, пока и здесь, уверен ты, но не уверена я, а значит, мне вновь придется пережить десять тяжелых дней.
Александр обнял женщину:
– И в кого ты такая недоверчивая?
– Жизнь такой сделала.
– Перестань! Я сказал, что люблю тебя, значит, это так, и никто не помешает мне жить с любимой женщиной. А чтобы ты не волновалась, я оставил на столике в комнате домашний телефон мамы. Звони хоть каждый вечер, застанешь меня дома. Я же буду держать тебя в курсе своих дел. Да, мне хотелось бы взять с собой твою с Олей фотографию! У тебя есть такая?
– Есть, но зачем она тебе?
– Маме показать! Ведь в первый же полноценный отпуск мы все вместе поедем к ней в гости. И должна же мать посмотреть, какую красавицу нашел в забытом богом Кара-Тепе ее сын? И ни о чем плохом не думай. С Алевтиной покончено. Причем еще до знакомства с тобой, так что не вбивай себе в голову мысль, что ты рушишь какую-то семью. Эта семья давно и сама по себе разрушилась. Да, мне придется встретиться с Алевтиной, но только один раз, в суде. Этого просто не избежать, в остальное время я ее к себе и близко не подпущу, да она и не будет стремиться, у нее своя, новая жизнь. Вот и пусть живет. И мы будем жить.
Татьяна еле слышно спросила:
– А если твоя жена не согласится на развод?
Александр усмехнулся:
– В нашем случае это не играет никакой роли. Военнослужащих разводят без проблем, к тому же быстро, безо всяких сроков на обдумывание, в трое суток. Да и нет у нее причины отказывать в разводе. Мы не живем вместе более двухлет. Этого для развода достаточно. Потом у меня будет твоя фотография, и я заявлю, что живу с другой женщиной. Что явится чистой правдой. В общем, с разводом проблем не будет. Бумажная волокита на стадии оформления потребует времени, а сам суд – это несколько минут на диалог с судьей. Как приеду, сразу же закажу билет обратно. Возможно, получится приехать раньше, но через десять суток буду точно, потому как заканчивается отпуск. А сегодня, Танюша, у нас с тобой будет повод кое-что еще отметить.
– И что же?
– Это секрет. Вечером узнаешь. Ну что, все готовы?
Татьяна осмотрела дочь, себя в зеркале, поправила рубашку летнего костюма Александра:
– Вроде все!
– Ну так по рабочим местам? Прошу в машину.
Оставив Таню с дочерью в садике, Тимохин приехал в военный городок. Машину поставил возле дома, чтобы потом из парка не выгонять, переоделся, пошел к плацу части, на котором уже строились роты.
Его встретил капитан Смагин:
– Что ж ты, Саня, как вчера вернулся, к нам с Мариной не зашел?
– Извини, Серега, закрутился.
– Закрутился он. Наверное, сразу в поселок рванул, к своей Татьяне?
– Почти угадал. Но мы ж не последний раз видимся?!
– Не последний!
– Марине передай тысячу извинений!
– Сам и передашь.
Роты выстроились повзводно. Офицеры заняли свои места в строю. На середину вышел командир роты по ремонту бронетанковой техники. Сегодня ему предстояло командовать строем. Из аллеи от парка появился один из заместителей комбата, уважаемый всеми Рахимов. Ротный подал команду «Смирно» и строевым шагом направился навстречу заместителю по снабжению. Рахимов принял доклад и отдал команду «Вольно». Затем тут же последовало зычное:
– Батальон! Смир-рна! Старший лейтенант Тимохин, выйти из строя!
Ответив «есть», Александр проследовал к зампотылу. Доложил о прибытии, развернулся лицом к строю.
Майор достал из папки листок бумаги:
– Товарищи офицеры, прапорщики, сержанты и рядовые, приказами командующего Краснознаменного Туркестанского военного округа за №№ ... от такого-то числа заместитель командира роты по ремонту автомобильной техники старший лейтенант Тимохин Александр Александрович назначен старшим инженером технической части батальона и ему присвоено очередное воинское звание капитан!
Последние слова майора заглушили аплодисменты.
В батальоне Тимохина уважали.
Он встал в строй рядом со Смагиным.
Тот проговорил:
– Хочешь сказать, ничего не знал?
– Потом, Серега, поговорим!
– Обязательно!
Заместитель по материально-техническому обеспечению приказал командирам подразделений развести личный состав на занятия согласно распорядку дня. Роты и отдельные взводы, ведомые сержантами, двинулись к парку боевых машин, офицеры в большинстве своем окружили Тимохина. Поздравляли. Чепцов поинтересовался:
– И когда, новоявленный капитан, звездочки глотать будем?
Александр поднял руку:
– Подождите, мужики! Давайте все сразу поставим на свои места. В субботу я улетаю в краткосрочный отпуск. Предстоит развод с женой, и об этом многие знают. Посему предлагаю, как вернусь, в ближайшую субботу собраться, обмыть и окончание прежней семейной жизни, и новую должность, и капитанское звание. К тому же, и это главное, в тот же день я представлю вам свою будущую супругу.
Чепцов закинул фуражку на затылок:
– Во закружил. Не-е, так не пойдет, Саня, я тут целых четыре события насчитал, по поводу которых положено устраивать пьянку, а ты решил все одним махом замести? Не пойдет! Как, мужики?
Но офицеры уже согласились:
– Да ладно тебе, Чепец, и одного раза хватит.
Прапорщику пришлось сдаться.
– Ну, как скажете! Я хотел как лучше, много водки не бывает, а в этой дыре, кроме как бухать, толком и заняться нечем, но раз коллектив решил, то и я «за»!
Офицеры разошлись. На плацу остались Смагин с Тимохиным. Сергей протянул Александру руку:
– Ну, и от меня прими поздравления. Одного не пойму, чего молчал-то?
– Не хотел расстраивать!
– Да ладно! Что, я не понял бы? И тебе не всю же службу у ротного в замах отираться. Батальоном уже сейчас свободно можешь командовать!
– Значит, не обижаешься?
– На обиженных воду возят! Иди, принимай новую должность, хотя что там принимать? Кипу никому не нужной макулатуры? Выбрось ее к чертовой матери и начни все с чистого листа!
– Не положено, Серега. Одни путевки свой срок хранения имеют!
– Ну ладно! Заходить-то в роту будешь?
– О чем ты спрашиваешь? Конечно, буду!
– Давай! А насчет Татьяны обещай, что в городке Марина будет первой, с кем ты ее познакомишь!
– Обещаю!
– Вот, теперь и Маринка успокоится, хотя она, кажется, о твоей девочке что-то слышала. Но только хорошее!
– Иди-ка ты, Серега, ротой командуй!
Смагин потешно козырнул:
– Есть, товарищ капитан!
Сергей также ушел в парк. Подумав, Александр направился в техническую часть, расположенную в одном здании с контрольно-техническим пунктом парка боевых машин батальона, вотчину заместителя командира по вооружению капитана Коли Павлова.
Возле выгнанного из мастерских танка увидел Шестакова, подошел к нему:
– Ты куда после развода делся?
– В парк пошел.
– А что у тебя за настроение?
Лейтенант повернулся к Тимохину:
– Сань! Почему ты не сказал, что именно в субботу собираешься в отпуск?
– А что?
– Да ничего! Мы о пикнике говорили?
– Говорили!
– Я с Леной все согласовал, она готовиться начала, а тут на тебе, облом.
– Вот ты о чем.
– Да, я об этом. Что, мелочь? Конечно, по сравнению с другим. Но почему ты ничего не сказал об отпуске?
Тимохин отвел лейтенанта в сторону, мимо проходил строй гарнизонной пожарной команды:
– Почему, спрашиваешь? Да потому, что ты об этом раньше меня по идее узнать должен был.
– Как это?
– А вот так! Об отпуске мне сообщил комбат, когда я вчера к нему домой заходил. Он же сказал, что и документы готовы, и даже билет заказан до Москвы. Начфин предупрежден, чтобы выплатить мне довольствие. Весь штаб знал о моем предстоящем отпуске, ты нет! Как, впрочем, и я! Но я-то где был последнюю неделю? В командировке. А ты? Ты тут в батальоне службу тащил. Вот почему не я, а ты первым должен был узнать об отпуске. И потом, стал бы я морочить тебе голову с этим пикником, если бы знал, что уеду?
