Тайный груз - Олег Владимирович Кондратьев
Наперебой транслировались интервью с моряками – очевидцами этих смертельных столкновений. Пелись дифирамбы капитану, в трудный час сплотившему вокруг себя экипаж, не позволившему панике охватить людей и умело осуществлявшему все маневры кораблевождения. Репортеры просто преследовали Талеева и Галину в надежде на эксклюзивное интервью. Как только тем удавалось скрываться?!
Настоящие профессионалы из «Антитеррора» всех заинтересованных держав дружно и многозначительно молчали, отказываясь от каких-либо комментариев. В отличие от репортерской братии это было им более присуще, чем разухабистое дилетантское вранье.
«Вот и правильно. Хмурьте брови, надувайте губы, шевелите желваками – здорово получается! Среди вас есть несомненно умные ребята, и вы, конечно, найдете и место проникновения на лайнер нашей команды, и кое-какие другие ее следы. И будете хранить строжайшую тайну. Потому что объяснить, кто и как, не сможете. А примитивный дележ денежного мешка – самое великолепное объяснение, очень понятное любому обывателю и принимаемое им всем его корыстным сердцем».
Невеселые и циничные размышления, Владимир Викторович! Тебе бы впору порадоваться сейчас. Пусть хоть тайно. Ведь ты же сам санкционировал операцию, поверил в ее реальность. Победа? Расскажи это Талееву!
Гера, конечно, не успокоится и не остановится. Он был совсем близко от Саллаха и его таинственного груза. Он собственноручно замерил огромную наведенную радиацию на обломках транспортных ящиков террористов. В грузовом трюме лайнера произвели перегрузку. Только чего и куда?
А чем ты, помощник Президента, можешь помочь отсюда, из своего уютного кабинетика? Можешь! Хотя бы уже тем, что математически вычислил Саллаха. Перед Куратором на столе лежали несколько листов бумаги, на которых сутки назад он запечатлевал свои «экзерсисы». Вот исходные 38 фамилий, вот оставшиеся 6. А вот совсем недавно полученный от друзей из Моссада поименный список всех убитых. В нем 5 фамилий из этих 6. То есть Саллах – это с большой степенью вероятности Пьер Корнелиус, уроженец Канады с русскими прибалтийскими корнями, нанятый в обслуживающий персонал ледового лазерного шоу кем-то вроде нашего завхоза.
Эти данные Куратор уже передал Талееву вместе с фотографией Корнелиуса. Да, такой человек действительно работает в шоу, был среди заложников, успешно освобожден и вместе со всеми вернулся на Шпицберген. И на фоторобот похож. Выходит, что Саллах и не покидал лайнера! Почему? Какую цель он теперь преследует? В этом может разобраться только Талеев на месте.
Что ж, будем ожидать сведений от журналиста. Ему еще наверняка потребуется помощь.
Тот же гостиничный номер, тот же белесый мрак за окном, те же лица. Да еще Серега Редин. Он сидит в углу дивана, помалкивает, ни во что не вмешивается. Вникает. На столе перед Герой разложена самая подробная, какую сумели достать, карта Шпицбергена и акватории. На ней от руки нанесен маршрут дрейфа круизного лайнера и место передачи выкупа. Рядом мелкими цифрами указано примерное время нахождения в той или иной точке. Все это уже плотно запечатлелось в мозгу всех присутствующих, так что для обсуждений и споров не надо вставать с места и подходить к столу.
– Грамотно работали, сукины дети, когда выпускали имитаторы движения! Все хваленое натовское теле-видео-радио-спутниковое наблюдение не смогло проследить за таким количеством целей. Просто броуновское движение какое-то! Абсолютно хаотичные перемещения. И все-таки, несомненно, появились они вот отсюда. И груз сюда же доставили.
Вадим сидел рядом с картой и потому убедительно потыкал в нее пальцем.
– Это архипелаг Тысяча островов. А почему не вот на этот мыс Южный? Все-таки это оконечность крупнейшего острова, по суше можно черт-те куда забраться. – Толя говорил спокойно и рассудительно.
Вадик горячился:
– Да если бы им надо было «забраться», стали бы они заводить эту карусель? Им вывезти надо! И потом, на этом мысе одни горы. Высокие, между прочим.
– Но зачем тогда так недалеко вывозить? Никто бы не помешал им спуститься гораздо южнее. Там Фареры, Гебриды, Шетланды…
– Какая разница? И там, и тут необитаемость. А вот уже дальше вывози бесконтрольно что захочется и куда надо.
С дивана негромко кашлянул Редин:
– Я тут у вас, ребята, что-то вроде «свежей головы». Могу, конечно, полную несуразицу ляпнуть, но для начала зайду с другого конца. Гера замерил наведенное гамма-излучение на обломках досок, потом взял с них контрольные мазки, и мы здесь определили бета-загрязнение…
– Серега, короче! Мы не Резерфорды. – Вадим нервничал. На него неодобрительно глянула Гюльчатай, и он затих.
– А короче я тут быстренько рассчитал по формулам, – Сергей показал всем испещренный цифрами листок, – и получается, что никак не могли быть в ящиках те немецкие пластинки, которые нашли в ледниках. Их суммарная радиоактивность с учетом времени хранения ниже, чем наведенная радиация. То есть…
– То есть подвожу итог дискуссии. – Талеев прохаживался по свободному пространству номера, четыре шага вперед, четыре обратно. – В ящиках находились свежепроизведенные и чрезвычайно радиоактивные… элементы. Объем и форма их нам неизвестны. Зато, если хотите, Сергей вам сейчас прочитает лекцию о том, что произойдет с людьми и местностью, если даже просто разбросать эти… А если там была уже готовая «грязная бомба»…
– Не надо ужастиков! Читали, знаем.
– Не прерывать меня! – Журналист всем корпусом повернулся к Вадиму и дождался, пока тот извиняюще не поднял обе руки. – Саллах – а я, как и Куратор, твердо уверен, что Пьер Корнелиус и есть именно он, – вернулся со всеми на Шпицберген. Вряд ли у него не было возможности исчезнуть вместе с грузом. Значит, что-то еще недоделано. С другой стороны, пойти на такую операцию прикрытия, как захват судна, можно было только по окончании всех работ. И в этом необъяснимая пока нестыковка. Назовем ее номер один. Почему вообще Саллах неимоверно увеличивает личный риск, оставаясь на виду? Спокоен и уверен, что запутал все следы? Такой человек никогда не бывает спокоен и до конца в чем-то уверен. И зачем тогда меня на борт заманил? Нестыковка номер два.
– Позвольте, патрон, и мне высказаться. – Галя даже встала, как примерная ученица. – Я прагматик. Саллах, конечно, фигура одиозная, но и весьма… зыбкая, что ли. Это даже из ваших нестыковок видно. Делать ставку на его детальную разработку, чтобы через него выйти на конечный продукт, я считаю ошибочным. Надо искать материальные вещи. Вся многомесячная работа террористов на Шпицбергене не могла не оставить следов. Ну не прямо же из ледника осуществлялась погрузка на лайнер!
– А вот я считаю, что просто преступно тратить время на поиски
