Илья Рясной - Ловушка для олигарха
— У-йя! — прошипел Инженер, когда выпущенные из автомата пули прошили кустарник над нашими головами. Он вдруг попытался приподняться, чтобы, как обычно, вприпрыжку рвануть прочь.
Я вдавил его морду во влажную землю:
— Лежи, болван!
Инженера била мелкая дрожь. Он пытался отвести глаза, спрятаться от всего, но глаза были прикованы к происходящему — к развороченным машинам, к телам, безжизненно лежащим около них и лишь едва вздрагивающим, когда по ним врежет шальная пуля.
— Бесы, гады… — шептал Инженер, — бесы… Он начал неистово креститься.
— А ну тихо, — прошипел я, вкладывая в шипение как можно больше угрозы. Подействовало. Инженер заткнулся, А я в бинокль начал обозревать битву.
Мы подоспели к моменту, когда охрана Путанина и горные орлы Баши Бадаева практически извели друг друга. Из-за каменной кладки врезала последняя очередь, после чего пославший ее горец встал, сжимая автомат, подержался за грудь рукой и упал лицом в траву.
Все. Игра почти закончена. Счет равный. Осталось две действующие фигуры.
Из-за джипа шатаясь вышел, сжимая пистолет, сам Баши Бадаев — хилое телом воплощение ненависти ко всему живому. Эдакий демон зла.
Второй демон хоронился в сточной канаве. Увидев приближающегося Бадаева, он вскочил и, подпрыгнув, бросился бежать. Под мышкой он зачем-то сжимал кожаную папку.
— Ай-я-а! — зычно ликующе завопил ичкер, прицелился в Путанина из пистолета и нажал на спусковой крючок.
Я уже попрощался с Олигархом. Прогрохотал выстрел,
Путанин мчался прочь как ни в чем не бывало. Свинцовые пули его не берут, что ли? Нет, скорее всего Баши Бадаев просто промахнулся.
— Ай-я! — этот крик, вырвавшийся из горла Баши Бадаев, а был криком разочарования. Горец отбросил от себя пистолет с заклинившим в крайнем положении затвором, вытащил из-за пояса внушительных размеров нож и устремился следом за Олигархом.
Я с интересом наблюдал за происходящим. Мешать вампирам биться друг с другом в мои планы не входило.
Горец быстро настиг Путанина, сшиб ударом в спину с ног, наступил на него и победно завопил:
— У, шлюха! Башка резать буду!
Он занес свой нож. Путанин взвизгнул по-свинячьи.
— Эх, — крякнул бандит, опуская с размаху нож.
Баши Бадаева бросило вперед. Нож опустился как раз над головой поверженного Олигарха Всея Руси.
Над лесом прогремел выстрел.
Один из охранников Олигарха с трудом приподнялся. Он был контужен и стоял, покачиваясь. В его руке дымился АПС Стечкина.
Олигарх поднялся и отскочил от поверженного Баши Бадаева. Ноги зацепились, он упал на землю.
Горец неимоверным усилием воли приподнялся и, держа впереди себя кинжал, пополз к Олигарху по грязи.
А тот по этой же луже, лишившись последних сил, падая лицом в грязь и снова поднимаясь, отползал прочь.
Охранник оперся о багажник автомашины, чтобы не потерять равновесие и не рухнуть. Дрожащими руками он поднял «стечкина». Прицелился.
Баши Бадаев опять занес нож.
Охранник встряхнул головой и нажал на спусковой крючок.
Баши Бадаев уткнулся в грязь.
Покачиваясь, спаситель Олигарха побрел к нему.
Олигарх всея Руси сидел в грязи, похожий на нашедшего долгожданную лужу борова. Попробовал приподняться, снова упал. Потом все-таки поднялся. Даже с такого расстояния я видел, что он дрожит как осиновый лист.
Охранник приблизился к нему, нагнулся, обессиленно припал на колено, но поднялся и помог встать Олигарху.
Неожиданно Путанин истерично рассмеялся. Подпрыгнул и пихнул ногой тело Баши Бадаева. Потом еще раз.. И еще раз… И еще много раз…
Охранник не мешал ему. Он напряженно оглядывался по сторонам, пытаясь заприметить оставшихся в живых врагов и уложить их из своего двадцатизарядного автоматического пистолета,
Тем временем на ноги поднялись еще двое охранников Путанина. Один был тем самым офицером госбезопасности, «погонщиком слонов» с недобрыми глазами, который срисовал меня в телецентре. Он добрел до ближайшего горца и выстрелил в тело из пистолета, Потом послышались еще выстрелы.
— Где «кукла» ? — вдруг заорал на «погонщика слонов» Путанин.
Тот не ответил, только пожал плечами,
Тут и появилось «чучело»!
Оно размеренно, широко шагало по дороге — мимо трухлявой, оставленной лет двадцать назад избы, мимо развалин здания свинофермы. Оно целеустремленно двигалось на Москву. Его электронные глаза собирали информацию, и суперсовершенный квантовый процессор высчитывал каждое движение этого искусственного, но кажущегося таким настоящим, тела.
Олигарх засмеялся — на этот раз смех его был веселым, и неторопливо, смакуя этот миг, пошел навстречу «чучелу».
Они остановились в двух шагах друг от друга — лицом к лицу. «Чучело» было на голову выше Путанина.
Олигарх еще веселее засмеялся, сделал три шага навстречу и обнял «чучело».
Оно стояло, вытянув руки по швам, и смотрело куда-то поверх головы Олигарха.
А Путанин смеялся все громче и громче. И этот полный безумия смех разносился над лесом, как кикиморино квоканье.
— Ха-ха-ха, — Путанин отскочил и начал любоваться на «чучело». Опять похлопал его по плечам. — Ха-ха…
Я вытащил из сумки автомат.
— Нет! — умоляюще выдавил Инженер.
— Цыц, — я прицелился.
Инженер застонал.
И тут я нажал на спусковой крючок.
Пули ложились ровно, корежа безумно дорогое, уникальное произведение инженерного искусства, не оставляя никаких надежд на восстановление.
«Чучело» содрогалось, получая новые пули, но все не падало. Оно кренилось, потом восстанавливало равновесие и снова кренилось от града пуль.
Олигарх отшатнулся и упал на колени, обалдело глядя на «чучело», от которого летели в стороны ошметки искусственной кожи, куски пластмассы и металла.
Наконец «чучело» рухнуло.
Уцелевшие охранники падали, направляя в мою сторону стволы.
Я мог бы их уложить без особого труда. Скорее всего так и нужно было сделать. Расстрелять Путанина. Отправить к его родственникам в ад.
Если бы я думал, что это что-то изменит в нашей жизни, я, может быть, так бы и поступил.
Но бесполезно. Один вирус убить — это не убить болезнь. Болезнью нужно или переболеть, или от нее умереть. Все зависит от иммунной системы, иди речь хоть о человеке, хоть о стране.
Потом я думал много об этом моменте. Вспоминал и днем, и особо бессонными ночами, в который раз мучительно размышляя, не совершил ли ошибку. Скорее всего я был не прав. Но мне претило то, что надо было сделать. И я так и не нажал на спусковой крючок, хотя цель была передо мной. Олигарх Всея Руси стоял на коленях, открытый для моих пуль. Охранники не желали больше закрывать его своими телами. Они хотели выжить.
— Уходим! — прикрикнул я, пиная ногой Инженера.
Когда мы бежали по трухлявым корягам сквозь замусоренный, запущенный лес, его огласил идущий из недр существа жуткий нечеловеческий крик.
Это кричал Олигарх всея Руси…
Глава двадцать восьмая
По радио шла передача, посвященная великой певице Алине Булычовой. Ходили новые слухи, что никто ни с кем не разводится, никто ни от кого не уходит, просто Федор, Алина и производитель парфюмов решили зарегестрировать в Амстердаме брак втроем — там такое с прошлого года разрешено. Естественно, цены на концертные билеты выросли еще на двенадцать процентов, равно как и распродаваемость парфюмов.
Кроме того, организован благотворительный фонд помощи великой певице на починку помятого недавно в автокатастрофе «Линкольна» и на ремонт четырехэтажного дома в Майами, даже по телевизору репортаж был, в каком плачевном состоянии он находится — обоев нет, ремонтировать не на что.
Уже потекли от старушек-пенсионерок первые деньги с припиской:
— Посылаю последнее, но вам нужнее… Ичкеры угнали пароход с пассажирами и требуют обеспечить Ичкерии статус морской державы.
Известный экстрасенс снова пророчил конец света.
— Вы же обещали, что конец света должен был наступить в прошлом году, — дивился журналист.
— А когда я не держал обещания? — осведомился экстрасенс.
— И где?
— Оглянитесь. Это что, не конец света?
— А действительно…
Я выключил радио и вылез из машины. Вон и Кухенбаден. Он стоял перед МХАТом и был как всегда, изящен, небросок. Мы поздоровались.
— Пойдемте, посидим в скверике, — предложил он.
— Ну что ж.
В сквере на детской площадке возились дети. Хорошие, ясноглазые, пышущие жизнью, излучающие радость и восторг перед этим миром. Мне стало грустно от мыслей, где им придется коротать свою жизнь.
— Почему вы не доставили нам «чучело»? Только не говорите, что не было возможности, — устало произнес заказчик.
— Может, и была… Ничего хорошего этот голем никому бы не принес. Я в этом уверен.
— Может, вы и правы.
