Сергей Москвин - По силам только профи
Ее рассуждения прервал своим голосом подполковник Сухарев. Прижав пальцем к уху капсулу наушника оперативной рации, он сказал в микрофон:
– Да, я понял. – И, встретив вопросительный взгляд Анны, пояснил: – С первого поста передали: прибыл патриарх. Значит, саммит сейчас откроется.
– Кто?
– Патриарх Московский! – повторил Сухарев.
Сам патриарх! Анна вскинула голову и даже привстала на цыпочки, чтобы лучше разглядеть Патриарха Московского. Но только вызвала ироничную улыбку Сухарева.
– Успокойтесь. Он мимо нас не пойдет. Для участников саммита и других официальных лиц открыт отдельный подъезд в западном крыле.
Только сейчас Анна сообразила, что не видела ни одного религиозного деятеля, а ведь далеко не все съехавшиеся в Москву конфессиональные лидеры остановились в «Президент-отеле». Надо же выставить себя такой дурой! Ладно бы только себя! Так теперь еще и про Егорова будут думать, что за бестолковую помощницу он себе подобрал!
Сгорая от стыда, Анна отвернулась и как раз увидела идущего через холл Егорова.
– Ну как? – спросил он, подойдя ближе.
– Пиночета не было, Андрей Геннадьевич! Правда не было. Я очень внимательно смотрела.
Она надеялась обрадовать Егорова. Но он, наоборот, нахмурился.
– Странно. Саммит откроется с минуты на минуту. Все участники уже собрались. Он должен был появиться!
– У нас все в порядке. Оружия, взрывчатых веществ и других запрещенных предметов не обнаружено, – вмешался в разговор Сухарев, ревниво относящийся к чужой опеке.
Егоров нахмурился еще больше.
– Ничего подозрительного, странного или необычного тоже не заметили?
– Нет, – категорично ответил Сухарев.
– С одним фотографом произошел забавный случай, – вспомнила Анна. – Он, когда прошел через рамку, забыл забрать свои вещи: очки, зажигалку и… – она улыбнулась, – брючный ремень.
К ее удивлению, Егоров отнесся к описанному курьезу совершенно серьезно.
– Где эти вещи?!
– Я ему их вернула, – растерялась Анна.
– Андрей Геннадьевич, мы просветили и ремень, и очки, и зажигалку, – вставил Сухарев. – Ничего в них нет. Обычные вещи.
Егоров его как будто не слышал.
– Как выглядел этот фотограф?!
– Небольшого роста, щуплый, черные волосы, – начала вспоминать Анна. – В очках, с фотоаппаратом и аккредитационной карточкой «Фигаро». Да… на фотографии, на этой карточке, он почему-то без очков.
– Как он себя вел?!
– Как заторможенный.
Только сейчас Анна окончательно поняла, насколько странным было поведение итальянского фотографа. И его рассеянность, и та идиотская улыбка, с которой он смотрел на нее и подчиненных Сухарева.
– Когда он появился?! – У Егорова был такой взгляд, что Анна испугалась.
– Минут десять назад.
– Идем! – Он схватил ее за руку и потащил за собой. – Нужно найти этого фотографа, пока не поздно.
Анна рванулась за Егоровым. А он вынул из-под пиджака небольшую рацию, несколько раз нажал клавишу передачи и раздраженно выругался:
– Черт! В зале уже включили генератор. Скорей!
– Что включили? – переспросила Анна, но, так и не получив от Егорова объяснений, следом за ним бросилась к лифтам.
У дверей конференц-зала застыли монументальные фигуры охранников, по две у каждого входа.
– Ты налево, я направо! – Егоров подтолкнул Анну к ближайшей двери. – Увидишь фотографа, подай мне знак.
Но как только она оказалась у входа, один из охранников заслонил ей дорогу.
– В чем дело, девушка? Куда вы?!
– Вот. – Она сунула под нос охраннику полученный с помощью Егорова пропуск. – Да пропустите же! Это очень важно!
Почему это так важно, она и сама толком не знала. К счастью, охранник не потребовал у нее объяснений. Увидев спецпропуск с магическим словом «всюду», он с удивлением и даже сомнением посмотрел на нее, но не стал ни о чем спрашивать и молча распахнул дверь.
Первое, что увидела Анна, – это спины и затылки многочисленных корреспондентов. Они заполнили весь конференц-зал от стены до стены, но, к счастью, не стояли неподвижно, а двигались, стараясь пробраться в первые ряды. Увидев разрыв в задней шеренге, Анна решительно ринулась туда. Интуиция подсказывала, что интересующий Егорова итальянский фотограф тоже находится где-то в первых рядах. Она довольно бесцеремонно оттолкнула локтем оказавшегося на пути толстяка, потом точно так же поступила с раздвижной штангой с закрепленным на конце микрофоном, которую тащил за собой один из звукооператоров, дважды наступила кому-то на ноги и наконец втиснулась в первый ряд. Впереди, совсем рядом, в каких-нибудь десяти метрах или даже ближе, плечом к плечу стояли участники саммита, собравшиеся вместе для общей фотографии, с чего, очевидно, и должна была начаться их встреча. Яркие пестрые одеяния исламских духовных лидеров соседствовали с фиолетовыми платьями католических кардиналов и ризами православных священнослужителей, где-то даже мелькнули черные наряды хасидов. Но Анна лишь мельком взглянула на все это пышное великолепие конфессиональных одежд и головных уборов. Сейчас ее интересовал только один человек – фотокорреспондент итальянской газеты «Фигаро». И она его увидела.
Фотограф стоял в первом ряду, но не в центре, а ближе к противоположному краю, и наводил на участников саммита свой фотоаппарат. Хотя… нет! Анна прищурилась. Что за фокусы?! В руках у итальянца был вовсе не тот фотоаппарат, с которым он явился в отель, а совсем другой – с большим телескопическим объективом. Поменял фотокамеры? Но ведь его сумка была пуста – Анна собственными глазами видела это на экране интроскопа! И держал он аппарат как-то странно… Короче, не так! Как будто тот был очень-очень тяжелый.
У Анны дрогнуло сердце. Неужели?! Где же Егоров?! Она закрутила головой и наконец заметила его. Егоров стоял у противоположной стены, между участниками саммита и журналистами и напряженно вглядывался в лица последних. Да ведь он не знает итальянского фотографа!
– Пропустите!
Анна рванулась к итальянцу. Куда там. В первом ряду корреспонденты стояли плотной стеной, и пробиться сквозь них не было никакой возможности. Анна приподнялась на цыпочки и быстро-быстро замахала Егорову. И он, слава богу, заметил ее отчаянные жесты.
– Четвертый справа! – крикнула ему Анна… Или пятый?
Но Егоров все равно не услышал ее возгласа среди голосов переговаривающихся журналистов. Тогда она подняла над головой руку с растопыренными пальцами, а потом ткнула указательным пальцем в сторону итальянца. Егоров сейчас же повернул голову в нужном направлении – Анна увидела, как мгновенно закаменело его лицо – и, забыв про протокол и прочие условности, бросился к фотокорреспонденту. В мгновение ока он оказался рядом с фотографом, лихо заломил ему кисть и вырвал фотоаппарат у него из рук. Уже через секунду подбежали еще двое сотрудников ФСБ. Они подхватили итальянца под руки – к удивлению Анны, он даже не пытался сопротивляться, и быстро вывели из зала.
Глава 11
Опоздали
«Болван» вышел не совсем удачным. Он то хмурился, то начинал беспричинно улыбаться. Особенно Пиночету не нравился его бессмысленный взгляд и расширенные зрачки. Чтобы замаскировать фотографу глаза, пришлось пожертвовать собственными очками. Это многократно увеличивало риск опознания, но Пиночет решил рискнуть, рассудив, что полученный спецпропуск избавит его от внимания охраны.
К «Президент-отелю» он приехал за час до открытия саммита. У центрального входа нестройными рядами толпились аккредитованные журналисты. Пиночет подождал, когда собравшаяся у входа толпа достигнет максимума, и выпустил «болвана». Тот целеустремленно зашагал к дверям. Теперь главное, чтобы «болван» ни с кем не вступал в контакт, иначе это собьет его установки. Пиночет проследил, как запрограммированный фотограф вошел в отель. Для верности выждал еще десять минут – очередь журналистов все так же неспешно продвигалась внутрь. Значит, «болван» беспрепятственно миновал посты охраны. Вот теперь начнется главное шоу!
Тронув машину, Пиночет объехал отель и остановился у западного крыла. Здесь не было толпы. Только два рослых секьюрити стояли у входа. Пока он запирал машину, ко входу подкатил лакированный лимузин, оттуда степенно выбрался очередной прибывший аятолла, или кто он там, в белой чалме и длиннополом, красочном одеянии и два его референта в обычных европейских костюмах. Все трое, не обращая внимания на секьюрити, уверенно направились к дверям, и те даже не попытались их остановить.
Через несколько секунд той же уверенной походкой в строгом черном костюме и белой сорочке, с дорогим кожаным портфелем в руке в отель вошел Пиночет. Секьюрити, которых всего оказалось восемь человек: двое снаружи и шестеро внутри, безропотно расступились, как только увидели пристегнутый к лацкану его пиджака пропуск участника саммита. Заказчик не обманул: ни рамок металлодетекторов, ни рентгеновских установок для просвечивания личных вещей здесь не было, очевидно, чтобы не оскорблять недоверием высоких чувств религиозных лидеров. Пиночет быстро прошел к лифту и поднялся на шестой этаж, где располагался конференц-зал и где он велел «болвану» дожидаться его. Фотограф так и стоял на площадке возле лифтов. К счастью, никто из секьюрити не поинтересовался, что он здесь делает. Не тратя время на разговоры, Пиночет втолкнул его в кабину и нажал кнопку последнего этажа. Пока лифт полз вверх, он вынул из портфеля фотоаппарат, пристегнул к нему заряженный объектив и вручил собранную камеру фотографу.
