Евгений Сухов - Казначей общака
– И не только машина, на переднее кресло ты, кажется, положил «мини-узи». Успокойся. Все в порядке, тебе это больше не понадобится, – душевно заговорил Святой. – Мы едем тебя убивать. – Артур Резаный побледнел, но держался спокойно. – Чтобы время не терять, ты бы меня, Резаный, просветил, кто это тебя на мокряк уговорил.
Артур сглотнул горькую слюну и отвечал:
– О чем ты?
– Ты лучше меня знаешь о чем. Это Костыль распорядился?..
– Молчит, сука, – злобно протянул Масюк. – Ладно, мы его еще разговорим. Это очень просто делается. Сначала ломается один пальчик. Он хрустит, боль неимоверная. Потом второй… Все силы уходят на преодоление этой боли. Затем ломаем еще третий, уже большой. А еще лучше его отрубить. Он отскакивает в сторону, и возникает только одно желание. Чтобы тебя больше не трогали. А если мы начнем бередить рану, то у всякого возникает жуткое желание исповедаться. И вот тогда мы узнаем все. Так что советую тебе проявить благоразумие и отвечать откровенно еще до того, как мы станем спрашивать тебя по-серьезному.
– Клянусь, я ничего не знаю! – закричал Артур Резаный.
– Смотри как разнервничался, – заулыбался Шаман. – Жить хочет.
– Похоже, что он не совсем понимает, с кем имеет дело, – даже как-то посочувствовал Масюк. – Возможно, мы даже не будем тебя кромсать. Большими пальцами я начну выдавливать тебе глаза, ты будешь орать от боли. А когда они сползут на нос скользкими комками, ты можешь идти на все четыре стороны.
Резаный сильно побелел, он не сомневался в том, что так оно и будет. Воля его надломилась. На лбу выступили крупные капли пота.
– Я все скажу.
– А мы и не сомневались в этом, – проговорил Святой, сворачивая с Волоколамского шоссе в сторону лесного массива.
Сначала ехали по проселочной дороге, где-то позади осталась трасса, продолжавшая напоминать о себе работающими двигателями и сигналами клаксонов.
– Приехали, – объявил Святой, заглушив мотор. – Выводите его.
Резаного вытолкали из салона. Он был совершенно подавлен. В сущности, для того, чтобы сломать человека, не так уж много и нужно. Съездить пару раз по физиономии кулаком, помахать для убедительности стволом перед носом, и он уже готов.
– Что вы со мной сделаете? – уныло спросил Резаный, осматриваясь по сторонам.
– Уйти хочешь? И не надейся, – стиснул зубы Святой. Резаный должен понять, что он угодил к людям, которые способны порвать его на махонькие кусочки. – Если хотя бы попытаешься дернуться, то получишь под лопатку десяток пуль. Мы даже не будем тебя закапывать. Полежишь себе так, – безрадостно сообщил Святой. – На тебя, как на падаль, слетятся мухи со всей округи, и будет пир горой.
Похоже, что с воображением у Резаного все было в порядке, и он болезненно скривился.
– Я все понял.
– Вот и ништяк. Шаман мне тут малость толковал про тебя. Сказал, что ты парень с пониманием. Так что не разочаруй меня… Хочу сразу предупредить, мы не располагаем временем для марьяжных бесед, а то бы покуражились… Если я почувствую, что ты не так метешь, то тебе придется для начала попортить брызги. Шаман, продемонстрируй наш реквизит, – Баскаков молча кивнул и, вытащив из салона «дипломат», открыл его. Нутро «дипломата» было заполнено клещами, иглами, щипчиками. Похоже, что это был походный инвентарь инквизитора. Резаный нервно сглотнул набежавшую слюну. – Вот этими клещами мы открутим тебе отросток, а вот этими слонами, – поднял Святой очередное орудие пыток, – порвем слушалки. Ты все уразумел? Вот и славно. Мы бы, конечно, не поступали бы с тобой так сурово. Растолковали бы нашу позицию без суеты и в задушевной трепотне, но ты не туда суешь рога. Это первое… Второе, на кон поставлены наши собственные шеи. А это такая вещь, которую всегда приходится ценить. И поэтому я задаю тебе вопрос, а от того, как откровенно ты нам нашепчешь, будет зависеть, проживешь ли еще. А чтобы твой базар не пропал, я его запишу. – Он извлек из кармана диктофон и, щелкнув кнопкой, произнес: – Итак, кого ты ждал около казино?
Необходимо смотреть в глаза, что усиливает психологический эффект, и Святой сверлил покрасневшее лицо Резаного немигающим взглядом.
– Его, – наконец выдавил Артур, показав глазами на Масюка. – Я его должен был убрать. Мне приказал Костыль. Я толком не знаю, что у них там произошло, но, судя по всему, не поладили они крепко.
Лицо Масюка неприятно скривилось:
– Это уж точно.
– Он тебе обещал заплатить?
Резаный перевел враждебный взгляд на диктофон и попросил:
– Нельзя ли без записи?
– Ты правильно меня понимаешь, никак нельзя, – Святой даже сделал сочувствующий взгляд, дескать, служба у нас такая, братан. – Итак, я тебя слушаю.
– Дал аванс. Небольшой… десять тысяч баксов, пообещал еще отвалить двадцать, как только выполню заказ.
– Вот пидор гнойный, в тридцать тысяч «зеленых» мою голову оценил! – завозмущался Масюк. – Ладно, я ему это напомню.
Неожиданно где-то в глубине посадки забарабанил дятел. Сухие неравномерные удары напоминали пистолетные выстрелы, и Святой невольно обернулся в сторону зарослей. Но оттуда на него глянула лишь чернота.
– С какой целью ты охотишься за мной?
Резаный нескладно передернул плечами и заговорил с явной неохотой:
– Я толком ничего не знаю. Здесь Костыль заправляет. С него и спрос. Он мне говорит, что делать, ну я и не отказываюсь.
– На кладбище ваша работа?
– На каком еще кладбище? – возмутился Резаный. – Про кладбище я ничего не знаю. Не было меня там.
Святой с Шаманом невольно переглянулись.
– А Костыль? – добавив строгости в голосе, спросил Святой.
– Костыль мог, – подумав, отвечал Резаный. – Он ведь мне не все говорит. У него от меня постоянно какие-то секреты имеются.
Святой с размаху отвесил Резаному оплеуху. Тот отшатнулся, но не упал. Прессинг должен быть постоянным, это побуждает к искренности.
– Подумай хорошо, для меня это важно.
– Кажется, я вспоминаю, – потер ладонью ушибленное место Резаный. – Он базарил о каком-то кладбище с одним лохом. Где он его выловил, я не знаю. Ну сукой буду, не знаю!
– Как он выглядел? – жестко спросил Шаман. Рука его была отведена, похоже, он готовился нанести очередной удар.
– Молодой. Даже очень. Мне показалось, лет двадцать – двадцать два. Я к их разговору не особенно прислушивался, я в это время с одной соской развлекался.
– Кто сегодня сделал наезд на хату Шамана? – в голосе Святого появился металл.
– Какой наезд? – опешил Резаный.
Шаман хлестко и коротко ударил Резаного под ложечку. Тот мгновенно согнулся и беспомощно, напоминая рыбу, выброшенную на отмель, зашевелил губами. Шаман неторопливо, наслаждаясь дымом, закурил.
– Глубже дыши, пидор, – серьезно посоветовал он Резаному. – Вот тебе для затравочки сигарета. – И, сунув ее огнем в рот Резаному, посочувствовал: – Ну как, отлегло?
Сплюнув сигарету, Резаный не без труда разогнулся.
– За что?
Следующий удар пришелся ему в лицо. Резаный сделал три неуверенных шага назад и, натолкнувшись спиной на ствол сосны, нелепо сполз на землю.
Шаман с жалостью подул на отшибленные костяшки.
– Вот, бля, кожу на пальцах содрал. Рожа-то какая у него твердая. Похоже, он отдохнуть решил, может, его ногами поторопить? – предложил Гриша Баскаков, приближаясь. – Пару раз в харю сапогом.
– Не торопись, – попридержал Шамана за рукав Святой. – Пусть посидит с минутку и осмыслит, где и с кем находится. Итак, я повторяю свой предыдущий вопрос, мне очень хочется, чтобы ты понял, насколько он для нас важен. Кто сегодня совершил наезд на хату Шамана?
Резаный чуть приподнялся.
– Ну не знаю я, бля буду, не знаю! Хоть на куски режьте, не знаю!
Было похоже, что Резаный говорит правду. Но не мешало бы надавить еще раз.
– Привяжите его к дереву.
Веревка оказалась в том же «дипломате»: обыкновенный капроновый шнур, которым при желании можно распилить самую толстую кость. Лицо Резаного сжалось от боли при мысли о том, как шнур вопьется в мышечную мякоть.
Шаман взял моток и принялся неторопливо разматывать шнур.
– Клянусь, не знаю! Костыль постоянно созванивается с каким-то типом, но о чем говорят, понятия не имею. Но похоже, что Костыль его слушает.
– С чего ты это взял?
– Он постоянно поддакивает ему в разговоре, как будто тот его хозяин.
– Где сейчас находится Костыль?
– Я этого не знаю, мы с ним общаемся только по телефону. Он звонит мне на мобильник, и мы встречаемся.
– Ты можешь с ним созвониться? – жестко спросил Святой.
Как бы невзначай Шаман пошуровал в «дипломате» длинными клещами – раздался неприятный металлический скрежет.
– В принципе можно… Но в последнее время он стал очень осторожным. В первые дни после побега он не отпускал меня от себя, а сейчас держит на дистанции. Честно говоря, я сам начинаю его опасаться.
