Валерий Ильичев - Элегантный убийца
А в это время Петухов места себе не находил, представляя, как сейчас этого бандита схватят и он все расскажет. Тогда, возможно, Петухова тоже посадят на скамью подсудимых. Взгляд его упал на деньги, лежащие на столике. Это же улика! Петухов дрожащими пальцами стал чиркать спичкой.
В пепельнице разгорелся небольшой костерок, а по каюте пополз запах жженой бумаги. Этикетки с купленных вещей тоже отправились в огонь.
С момента ухода преступника прошло всего десять минут. Но эти минуты, проведенные в тягостном молчании и в ожидании развязки, казались бесконечными. Петухов не мог выйти и посмотреть, удалось ли их незваному гостю сойти на берег. Он боялся, что бандит, не поверив ему, стоит за дверью и застрелит его, если он вздумает выйти наружу. Он страстно желал, чтобы вся эта история благополучно завершилась.
Возле милицейской машины стоял начальник уголовного розыска райотдела, на территории которого было совершено нападение на инкассаторов, Проценко, два старших оперативных уполномоченных уголовного розыска областного Управления внутренних дел — Кисин и Трофимов и водитель Головко.
Кроме Головко, все были в штатском. Они блокировали выход и с минуты на минуту ждали подкрепление из местного городского управления, чтобы прочесать теплоход и найти Осипова, если он, конечно, не спрыгнул в воду где-то раньше.
Они внимательно присматривались к сходящим по трапу. Прошло более часа с момента прибытия теплохода, поток пассажиров схлынул, и оперативные работники невольно расслабились, уже не так тщательно изучали проходивших мимо людей. Лишь только Кисин не терял надежды, что Осипов рискнет идти напролом.
Три года назад Кисин был переведен из районного отдела в Управление внутренних дел области. Честолюбивый и энергичный работник, он хорошо зарекомендовал себя и был в резерве на выдвижение.
Начальник отделения по борьбе с имущественными преступлениями уходил на пенсию, и Кисин рассчитывал, что именно он займет его место. Но у Кисина было два конкурента. Один был довольно опытный сотрудник и работал в областном аппарате дольше, чем Кисин. Второго толкал наверх родственник, занимающий в области довольно высокий пост. Кисин волновался. Если сейчас упустить возможность, следующая вакансия может появиться не скоро. Ему будет уже около сорока, и ещё неизвестно, как на это посмотрят кадровики. Нет, надо занять эту должность именно сейчас, и для этого крайне необходимо отличиться. Дело об убийстве инкассатора подоспело как раз вовремя.
И вот сейчас, стоя возле трапа теплохода, он страстно желал, чтобы преступник вышел именно сейчас. Когда прибудет подкрепление и начнут прочесывать теплоход, может, кому-то другому улыбнется удача.
Конечно, Кисин понимал, что Осипов вооружен и наверняка откроет стрельбу, но почему-то был уверен, что лично с ним ничего не случится, а если пуля преступника кого и заденет, то это даже к лучшему: больше славы тому, кто его возьмет.
И словно вняв его мольбам, Осипов наконец решился. Момент был подходящим: двое парней и три девушки уже навеселе направлялись в город, чтобы пополнить запасы спиртного. Осипов прикинул: девушек на одну больше, чем парней, и его незаметное присоединение к компании уравнивало число ухажеров. Он вовремя поддержал споткнувшуюся девушку, ввернул в разговор удачную шутку и, громко рассуждая о том, что на теплоходе мало внимания уделяется танцам и крутят старые фильмы (об этом постоянно велись разговоры среди пассажиров), начал спускаться с ними как полноправный член компании. На середине трапа он надел очки и, что-то говоря одной из девушек, как бы случайно взял её за руку.
Компания не вызвала особых подозрений, и лишь Кисин, не теряющий бдительности, обратил внимание на этого неуверенно идущего мужчину: стекла очков не позволяли Осипову четко видеть ступени трапа. К тому же, ступив на причал, девушка освободила свою руку, считая, что незнакомый мужчина лишь по-джентльменски помог ей спуститься. И это сгубило Пастуха: сам он без чьей-либо поддержки в очках абсолютно не мог ориентироваться. Сделав несколько неуверенных шагов, что, в общем-то, было естественно для подвыпившего человека, Осипов был вынужден снять очки, когда компания ещё не миновала группу сотрудников милиции.
Одного мгновения было достаточно Кисину, чтобы почувствовать тревогу и неуверенность молодого мужчины. Но мало ли почему человек боится милиции? Может быть, выпил лишнее. Нет, не похоже… Очки не его! — догадался Кисин. — Без них он чувствует себя гораздо увереннее. Значит, надел для маскировки… Осипов?! Можно, конечно, спросить документы, но если это и есть Пастух, он откроет стрельбу. Опасно.
Однако не проверить возникшее подозрение нельзя, и Кисин нашел для себя выход. Он обратился к водителю Головко:
— Послушай, Вася. Вон того мужика верни-ка, вопрос к нему есть. — Так, безразлично вроде сказал, а сам напрягся, пистолет из кобуры на всякий случай в карман переложил.
Осипов в этот момент уже удалился от них шагов на десять и считал, что миновал самый опасный участок. Но тут его догнал милиционер и сказал, мягко так сказал, вежливо:
— Товарищ, задержитесь на минуточку, с вами поговорить хотят.
До этого момента Осипов и сам ещё не знал, будет ли стрелять, если его обнаружат. То думал, что выстрелит обязательно, если его обнаружат, а временами сомневался, не лучше ли сдаться добровольно, что будет учтено при разборе дела. Но сейчас, когда его остановили на полпути к свободе, лютая злоба охватила Пастуха на весь этот мир, включающий в себя и светлый летний день, и гуляющих по набережной людей, и белоснежный теплоход, символизирующий для него красивую беззаботную жизнь, и остановившего его молодого рыжеватого парня с веснушками на носу. И ненависть ко всему, чего он должен сейчас лишиться, Пастух вложил в этот выстрел в упор…
Он бросился бежать, но через несколько секунд пуля из пистолета Кисина настигла его. Когда Кисин подошел к Осипову, тот ещё жил, но в его глазах уже было непередаваемое выражение безысходности и безразличия ко всему происходящему вокруг. Кровавая пена пузырилась на губах, по телу пробежала предсмертная судорога. Рядом лежали наган и очки в тонкой металлической оправе…
К мертвому Головко Кисин не мог заставить себя подойти, а вернулся к машине и, сев на заднее сиденье, безучастно смотрел, как подъехали коллеги из местной милиции ибесполезная теперь скорая помощь. Его охватила тоска. Это потому, — поставил он сам себе диагноз, — что я сегодня впервые в жизни убил человека. Хотя что тут такого, — попробовал он уговорить себя. — Это же отпетый рецидивист. Ну а что касается Головко, то кто же мог с уверенностью знать, что это и есть Осипов? Он и сам понимал слабость такого самооправдания, но именно так объяснял свое поведение коллегам в автомашине, когда ехали оформлять материалы в РОВД. Все промолчали.
Тщательное служебное расследование выявило грубые ошибки в действиях группы задержания, начиная от появления у трапа теплохода у всех на виду машины с опознавательными знаками милиции и кончая беспечностью, проявленной непосредственно при задержании вооруженного преступника. Кисина, помимо прочего, обвинили в карьеризме — всем было ясно, почему он не хотел подключить других сотрудников к розыску, а все взял на себя.
За низкий профессиональный уровень, приведший к неоправданной гибели работника милиции, всех членов группы наказали. ИКисина, естественно, на вожделенную должность не назначили. Он остался работать на прежнем месте и особого рвения в службе теперь не проявлял. О случае с Головко он, разумеется, предпочитал не вспоминать, хотя в глазах молодых недавно пришедших в милицию сотрудников выглядел героем, ликвидировавшим опасного рецидивиста.
Постепенно Кисин и сам уверовал, что действовал правильно. Но каждый раз, проходя по вестибюлю Управления внутренних дел мимо мемориальной доски из красного мрамора, он отводил глаза от списка погибших на боевом посту сотрудников.
Все эти далекие от Москвы события уже мало волновали Кондратова и Звягинцева. Гибель Пастуха они восприняли равнодушно, понимая, что о Тузе от этого боевика они вряд ли узнали бы что-то новое. Теперь их усилия концентрировались в трех направлениях: установление личной причастности Туза к убийству карточного шулера, разоблачение экономических махинаций Копченого и изъятие находящегося в орбите деятельности группировки Туза браунинга.
Кроме того, Кондратов считал перспективным сообщение источника о скором прибытии в Москву курьера с каким-то ценным грузом от друзей с юга. Это мог быть как контейнер или целый состав с дорогостоящим товаром, так и маленькая шкатулка с бриллиантовым колье: информация поступила очень уж неопределенная.
Глава 13. Можете не спешить
