Виктор Кнут - Удар молнии
Бар предлагал посетителям два сорта пива в пластиковых стаканах, чипсы, фисташки и три табурета, к которым, должно быть, еще с открытия дискотеки выстроилась огромная очередь.
Из всех достопримечательностей, кроме мини-бара и лысого ди-джея, я обнаружил в зале короткий подиум с двумя пилонами. Возможно, по выходным здесь устраивают стрип-шоу. Если, конечно, удается найти стриптизершу.
— Здесь, наверное, бывает стриптиз! — слов но прочитав мои мысли, прокричала мне в ухо Алина.
— Не отказалась бы посмотреть?! — в свою очередь крикнул я.
— Мне нравится!
— Мужской?!
— Нет, женский! Я представляю, что сама испытала бы, раздеваясь на публике! Это меня возбуждает!
— Ты, случайно, не нимфоманка?!
— Что?! Не слышу!!!
— Нимфоманка!!!
— Спасибо!!! — Алина нашла мою руку и увлекла меня за собой. Из музыкального ада назад под старые добрые сталактиты, угрожавшие сорваться вниз и пришпилить меня, словно жука булавкой, к бетонному полу.
— Странно, почему там никто не танцует? — пробормотал я, когда грохоте хауса остался у нас за спиной.
— Еще не успели нажраться «Экстази», — рассмеялась Алина и шепнула мне на ухо: — Глянь, кто пришел.
Я обернулся к входной двери. Четверо новых посетителей «Катастрофы» проходили поверхностный фэйс-контроль. Две стройные высокие девушки с внешностью манекенщиц. Парень с короткими обесцвеченными волосами, одетый в тесные кожаные брюки, цветастую рубашку и белый пиджак, а поэтому весьма смахивающий на сутенера. И четвертый, маленький и невзрачный, в джинсиках, кроссовках и просторной, не по размеру куртке, Джон-Али-Мухамед собственной персоной. Он бросил на нас безразличный взгляд, взял под руку одну из красавиц — на голову выше его, — и весь квартет новоприбывших, нырнув в «крысиную нору», начал подниматься по лестнице к ресторану. Разгильдяи-швейцары проводили их насмешливыми взглядами, позубоскалили и вышли на улицу. Курить и бдительно справлять свою службу.
— Отличненько, — шепнула Алина. — Нашего полку прибыло. Идем в кабак. Ку-у-ушать хочется!
— Потерпи. Не стоит объявляться сразу следом за ними. — Мне в глаза бросилась невзрачная дверца с изображенной на ней женской фигуркой. — Зайди пока в туалет, поправь макияж. Я подожду тебя здесь.
— И то верно, — согласилась Алина и скрылась в сортире.
Кроме нас двоих, сегодня в «Катастрофе» должны были ужинать еще пять человек, так или иначе связанных со службой МИ-6. Все пятеро — боевики-профессионалы, подготовленные именно к той экстремальной работе, которая, возможно, ожидала нас сегодня в ресторанчике на втором этаже. Рамаз обозвал бы таких людей быками, но это были далеко не простые быки, накачавшие в тренажерных залах бесполезные бицепсы и прочитавшие за всю свою жизнь лишь одну книжку — про репку.
Подобных людей «фирма» для себя отбирала годами. Обучала годами. Безжалостно отсекала от них все лишнее и подшивала на освободившиеся места необходимые навыки и знания. И в результате получала универсальных специалистов, многократно прокрученных через жестокие мясорубки тренировочных лагерей и психологических обработок. Каждый подобный профи обходился бюджету Британии примерно в сто пятьдесят тысяч фунтов, но эти затраты с лихвой окупались уже через год после начала работы «фантома» — именно так в узком кругу называли подобных людей.
Кроме «фантома» за выпускниками спецкурсов на острове Барра закрепилась еще одна кличка — «мусорщик». Все потому, что они, даже близко не приближаясь к агентурной работе, освобождали от лишнего хлама дорогу другим — посвященным. Выполняли обязанности чистильщиков и ликвидаторов. Умели легко проникнуть туда, куда бы не сунул нос самый отпетый домушник, считая это бесполезным занятием. Устанавливали аппаратуру слежения, которую невозможно засечь ни одним сканером. Могли взломать самую изощренную систему защиты компьютера, не подключенного ни к одной, даже локальной, сети, а потому недоступного для проникновения в него извне. Они мастерски засекали и устраняли наружку, установленную за агентами «фирмы», иногда выступали в роли телохранителей и уж совсем редко осуществляли акции прикрытия при проведении значительных операций. К таким операциям «фантомов» по каким-то тайным соображениям старались не допускать. Хотя, например, с ликвидацией Кезамаа любой стажер-«мусорщик» справился бы куда быстрее и успешнее Голоблада.
Именно подобных спецов мне обещал сегодня выделить в помощь Мартин, когда днем мы встретились с ним на Театральной площади…
— В пятнадцать ноль-ноль. Буду на черном «рэйнж ровере». — Я позвонил ему от Татьяны, и он сразу дал мне понять, что ни о каких делах по телефону говорить не намерен. — Не уверен, что там будет много таких машин. Так что не перепутаешь. Не опаздывай, Слава.
Не опоздал. Даже приехал раньше на пятнадцать минут вместе с Джоном на его «девяносто девятой». Мартин объявился сразу же вслед за нами, и стоило мне сесть в его «ровер», как он отъехал от тротуара и медленно покатил в сторону Никольского собора.
— У нас полчаса, — предупредил он. — Так что давай короче, что хотел сообщить. Потом кое-что расскажу тебе я.
Я в двух словах описал наше сегодняшнее посещение Магоматова и щедро высыпал перед Мартином те жалкие крохи информации о Салмане, которые удалось насобирать.
— Отлично! — Мартин казался довольным. — Мы по своим каналам узнали почти то же самое. Правда, информатор у нас не очень надежен, и все, что он нам передал, требовало проверки. Вот ты и проверил, Слава. Сведения, полученные из двух независимых друг от друга источников, сходятся. А значит, можно брать их в работу. Итак, что мы имеем? Салман прочно связан с бандитами некоего Хаджи. Они подловили этого сопляка на каких-то финансовых махинациях, искусственно раскрутили его долги до колоссальных размеров и заставили работать на банду. Под их прикрытием Салман организовал цех по разливу фальшивой водки, наладил поставки дешевого спирта из Турции и сейчас руководит этим бизнесом. Доходы огромные, но все сливки снимают Хаджи и его люди. Салман выступает лишь как наемный работник, если не сказать более — долговой раб. Правда, его не обижают, и денег ему хватает на очень приличную жизнь. Но никаким, даже малейшим, авторитетом он в банде Хаджи не пользуется. Ни к чему, кроме фальсификации водки, его не подпускают и близко. Дом он снимает где-то в районе Пушкина-Павловска. Точный адрес пока неизвестен, но мои ребята над этим работают. Сегодня вечером, крайний срок завтра, адрес будет лежать у меня на столе. Так же, как и адрес Хаджи. У него особняк где-то в районе Киевской трассы или в окрестностях Гатчины… Теперь насчет ночного клуба. Как ты сказал? «Перестрелка»?
— «Катастрофа», — улыбнулся я и подумал, что «Перестрелка» звучало бы актуальнее.
— Про этот клуб у меня не было никакой информации, — продолжал Мартин. — Мне лишь сообщили, что каждый вечер банда собирается в каком-то кафе. У них там проводится нечто вроде планерки. Теперь мы знаем где, и это должно нам помочь. Слава, я предлагаю не стесняться размаха и попытаться похитить из этой «Перестрел…» тьфу, «Катастрофы» господина Хаджи. И далее диктовать условия.
— Авантюра.
— Классика. Сколько бы ни было там бандитов, и как бы ни были они вооружены, но это всего лишь бандиты, которые умеют лишь спускать курок, убегать от полиции и избивать коммерсантов. По сравнению с моими людьми они просто малые дети, которые еще не расстались с подгузниками. Два «фантома» легко разорвут на кусочки десяток подобных неучей.
— Будет шум на весь Питер. — Я активно принялся выискивать слабые места в предложении Мартина.
— Смотря как подойти к решению этой задачи. — Мартин свернул налево и начал накручивать уже второй круг вокруг Никольского собора. — Всю операцию можно провести почти не заметно и даже без трупов.
Я в это не верил. Возле ночного клуба, набитого посетителями, на многолюдном даже в позднее время проспекте — и незаметно? Иллюзии! Переоценка собственных сил! Полнейшее отсутствие поправок на наличие посторонних и на место проведения акции! Подобным образом порой забавляются дилетанты. Но не Мартин же! Не МИ-6!
Я глубоко втянул в себя воздух и — будь, что будет! — откровенно выложил вслух все сомнения. Жестко выложил, не пытаясь играть в дипломатию, но моего собеседника это ничуть не обидело. Он рассмеялся и резко нажал на тормоз, с трудом избежав наезда на стайку старух, метнувшихся прямо под колеса «рейнж ровера». Они очень спешили в церковь. Они очень спешили на тот свет.
— Проклятые бабки! — выругался Мартин. — Везде одинаковы. Что в Европе, что здесь… В Тибете они и то, наверное, гибнут сотнями под повозками, запряженными яками.
— Вам известно, как выглядит этот Хаджи? — поспешил я вернуть разговор в нужное русло. От отведенного мне получаса оставалось всего десять минут. — У вас есть фотография? Или, на худой конец, описание?
