Александр Тамоников - Горная атака
– Если принять ваш вариант, то к подразделению, высадившемуся для принятия пленных, могли подойти две, от силы три такие группы. Как правило, они малочисленны, вооружены лишь стрелковым оружием, но укомплектованы профессионалами – офицерами и прапорщиками.
– Их боевые возможности?
– Группы мобильны, автономны, отменно физически подготовлены для работы в горно-пустынной местности. Каждый боец может действовать самостоятельно и в то же время согласованно, в рамках выполнения общей задачи. Они легко рассыпаются и вновь собираются в единый кулак. Наиболее эффективны для сбора разведывательной информации, но при неожиданной встрече с противником способны вести бой, имея против себя превосходящие силы. В экстремальной ситуации в плен предпочитают не сдаваться, бьются до последнего патрона. Существенный недостаток у таких групп – это ограниченность в боеприпасах. Они не могут иметь при себе большой арсенал, ведь все несут на себе. Тройной боекомплект – максимум для бойцов таких групп. Но они умеют рационально расходовать его. Стреляют только по определенным целям, придерживаясь принципа: один выстрел – один-два трупа. Группы универсальны. Любой боец может заменить собой другого, командира в том числе.
– Они ведут радиопереговоры между собой?
– В исключительных случаях или если получают приказ на объединение в отряд. А вот отряд спецназа – это уже серьезная сила!
– Тридцать спецов – серьезная сила?
Довлатов ответил:
– При штурме лагеря, когда им руководил Фархади, только отряд Карамулло подвергся нападению войскового, скорее всего десантного подразделения, остальное сделали спецназовцы. И было их человек десять-пятнадцать!
– Но все равно, что могут тридцать, пусть самых лучших в мире профессионалов против более чем двухсотенной группировки наших сил? Имея при этом весьма ограниченный запас боеприпасов?
– А вот это смотря как они будут действовать! Но мне кажется, что мы ведем пустой разговор. Русские в таком составе и количестве здесь проявиться не могут.
– Как у вас говорят: кажется – перекрестись!
– Это говорят у неверных, я – мусульманин!
– Считаешь, мы преувеличиваем опасность?
– Да! И это объяснимо после недавнего штурма лагеря. Скорее всего, русские не готовят западни. И сами не ожидают нападения. Но готовы к нему. А также наверняка держат в Джебаде подразделение поддержки, которое может быть переброшено к верхнему ущелью за какие-то полчаса. Это время взвод спецназа в состоянии продержаться против натиска отрядов Хана и Нури, если те дадут втянуть себя в позиционный бой!
– Ну, встретить вертушки с десантом, слава Аллаху, у нас есть чем! – сказал Хикмат.
– Тогда не вижу особых оснований для беспокойства, господин командующий!
Хикмат отошел к топчану:
– Мне надо подумать. Всем находиться здесь и не мешать мне!
Командующий вооруженными силами так называемого Движения сопротивления советской оккупации Афганистана присел на край топчана, задумался. Балани, Довлатов и Урдан заняли места за столом совещаний. Они, как и приказал Хикмат, молчали, ожидая решения своего главаря.
Хикмат наконец оторвался от мыслей. Повернулся к подчиненным:
– Русские способны на все! Вы пытались убедить меня, что они не могут скрытно перебросить сюда крупные силы. Я же решил – могут. Это тяжело, почти невозможно. Но только почти. Для русских же «почти» не существует, а следовательно, они могли пойти на контригру. Посудите сами. Поверит лучшая в мире разведка в то, что американцы сумели беспрепятственно вывести пленных из крепости в Хайдарский проход? Вряд ли. Я все больше склоняюсь к тому, что мы допустили ошибку, связавшись с инструкторами. Надо было пресечь их деятельность, а побег организовать каким-то иным способом. Второе: остались ли для русских неизвестными перемещения к ущелью таких крупных наших подразделений, как сотни Хана и Нури, да еще сосредоточение в лагере моторизованной полуроты? Тоже вряд ли. И при этом они почти открыто высаживают взвод в ущелье для встречи пленных. Надеются на помощь вертолетов огневой поддержки? Зная, что у нас есть переносные зенитно-ракетные комплексы «Стингер»? Нет, господа. Русские – опытные воины. Так почему они действуют как дилетанты?
Поднял руку Урдан:
– Извините, саиб, вы мудрый человек, но, по-моему, сгущаете краски. С моей точки зрения, все обстоит гораздо проще. Русские узнают о побеге пленных, которых оставили после первого штурма лагеря. Принимают решение вытащить их. Это характерно для русских. Советская разведка вербует американцев, чтобы организовать побег. А вывести с территории лагеря ночью пленных не так уж и сложно, тем более если разыграть спектакль на границе. Взвод высаживается в районе, где готовит встречу пленным. Заметьте, не подбирает их сразу на входе в Хайдар, а назначает место в верхнем ущелье. Почему? Потому, чтобы вовремя бежать, если за беглецами будет преследование. Наши наблюдатели не заметили не то что крупных сил, но даже тех малочисленных разведгрупп, о которых говорил полковник Довлатов. А они, если русские действительно готовят сюрприз, как-нибудь, да выдали бы свое присутствие. Переговоры в эфире? Это могут быть переговоры командира встречающей группы со своим командованием, с аэродромом базирования вертолетов в Джебаде и с пленными. Да, командир встречающей группы обязательно вышлет и наверняка уже выслал к Хайдару передовой дозор, который может остаться не замеченным для наблюдателей. Все же во взводе спецы. Что они увидят? Пустой проход и четверых своих пленных. Дозор не проявит себя. Он пропустит беглецов и будет продолжать отслеживать обстановку. До того момента, как пленные не удалятся в ущелье на приличное расстояние. Убедившись, что за пленными нет преследования, дозор уйдет. И вот тогда…
В проеме двери показалась физиономия помощника Балани.
Хикмат недовольно спросил:
– Чего тебе?
– С постов наблюдения доложили, что на выходе из ущелья обосновались два бойца встречающих взвода русских. Они осмотрели местность и устроили позицию за одним из валунов!
Урдан воскликнул:
– А я что говорил? Вот и дозор русских! И он вполне мог вести активные переговоры в эфире со своим командиром по мере выхода к Хайдару! Дозор даже не стал прятаться. Это говорит о том, что русские уверены – их план побега пленных с помощью американцев удался.
Хикмат отпустил помощника Балани. Поднял глаза к потолку:
– Всевышний! Что готовишь ты нам? Победу или поражение? Мне очень важно знать это. Но я не узнаю. Прошу, помоги нам в святом деле борьбы с неверными.
Закончив своеобразную молитву, Хикмат присел за стол рядом с командирами:
– Хорошо! Продолжаем акцию. Тем более назад хода уже нет! Но подстрахуемся. Урдан! Личный состав одного взвода немедленно вышлешь в Хайдарский проход. Без техники, пешим порядком. Задача командира взвода – взять под контроль вход в верхнее ущелье после того, как туда войдут пленные, а за ними отряд Хана. Это лишним не будет. Если я утрирую ситуацию и неправильно оцениваю обстановку, то выход взвода превратится в учебное занятие. Если же русские все же готовят нам сюрприз, то неожиданное появление в Хайдаре твоих людей испортит им игру. И на корректировку задач времени не оставит.
– Слушаюсь, саиб! – поклонился командир роты и вышел из палатки.
Хикмат повернулся к Довлатову:
– Ты, полковник, возвращайся на позицию у КПП. Если что, лично поведешь БМП в Хайдар. Выдвижение по моему приказу!
Бывший полковник козырнул:
– Есть, господин генерал!
– Свободен!
Временный штаб покинул и Довлатов. Хикмат остался с Балани. Посмотрел на часы.
– Еще немного, и мы узнаем, кто был прав!
– Время пролетит быстро, саиб! Еще пара пиал чаю…
– Нет, Балани. Никакого чая. Лучше переведи связь со станции Асадулло сюда в палатку, чтобы я мог иметь возможность контактировать со всеми подразделениями нашей группировки здесь и в приграничье Афганистана.
– Слушаюсь, саиб!
Вновь появился Алим:
– Господин генерал, на связи командир зенитно-ракетного дивизиона пакистанской армии майор Уржадан.
– Давай трубу!
Главарь моджахедов взял аппарат специальной связи:
– На связи Хикмат! Ассолом аллейкум, уважаемый господин майор!
Уржадан сдержанно ответил:
– Ва аллейкум ассолом, господин генерал! Слушаю вас!
– По данным нашей разведки, русские вновь планируют налет из Афганистана на наш лагерь на плоскогорье Пакистана, что в тридцати километрах от города Чевар.
Майор сказал:
– Мне такие данные не поступали!
– Скажите, Уржадан, что надо сделать для того, чтобы ваша часть передислоцировалась к границе, к выходу в Хайдарский проход?
Командир пакистанского дивизиона ПВО ответил:
– Убедить высшее руководство вооруженных сил в целесообразности или необходимости подобной передислокации. Но вам, господин, вряд ли удастся это сделать, так как наша разведка тоже не сидит сложа руки и следит за ситуацией в Афганистане.
