Эльмира Нетесова - Выскочка из отморозков
— Ты лучше скажи, он подходил к двери? — спросил Беркут.
— Нет. Но собаки ее пометили. Обе.
— Это мелочь. Скажи лучше, когда подскакивали к двери, не делали так тихо: «Тяв, тяв…»
— Нет. Ноги задирали…
— А лысый как близко подходил к двери?
— Метра на три, не ближе. Я там становился. Ни хрена не слышно, сколько ни вслушивайся.
— Это нам с тобой. Но есть люди с профессиональным слухом, их не проведешь. Они каждый шорох и шепот за сотни метров слышат. Каждое слово и дыхание.
— Там тройная дверь. Даже сверхчеловеку не дано подслушать, — спорил Борис.
— А ты сам пробовал подслушать? — вдруг спросил Беркут.
— Нет. Да и зачем? Кто мне за это заплатит?
— А если заплатят?
— Самого пошлю, но матом! Я на двоих не стану работать! — сообразил Борис, увидев, как сузились и потемнели глаза Беркута.
— Молодчага, кореш! Вот тебе еще стольник. Стремачи эту хазу. Сюда нормальные фраера возникают. Они никому не мешают. И если кого-то увидишь, а сам не сможешь справиться, держи вот баллончик перцового газа. Шпарь прямо в мурло. Не щади! Мы никому здесь не мешаем и не причиняем зла. Кто хочет выжить нас, пусть получит вот это. Как только шлепнется, зови меня или кого-нибудь. Но не озоруй. Газ — штука серьезная.
— Да я без него обойдусь…
— А если их двое иль трое?
— Тогда наших позову на помощь.
— Только смотри, чтобы это не были менты, и не пускай их в нижний зал.
Борька целыми днями пропадал на бензозаправке. Домой появлялся на ночь, очень поздно, и ни Наталья, ни Герасим никак не могли узнать у парня, где он работает.
Борьку нимало не смущало, что за такую несложную работу ему платят большие деньги.
Беркут и Седой вдруг стали его друзьями. С чего бы это? Он их не засветил с чаем в лесу? Они тогда могли упрятать его так, что никакая охрана не сыскала б и не доказала связь водителя с зэками. Да и кем он был в лесу? Никем! Но это лишь со стороны, самого себя парень считал личностью.
Но однажды Герасим все ж дождался его с работы. Поставил ужин и спросил:
— Где ты так вкалываешь, что с утра до ночи без выходных?
— На бензоколонке, — ответил вяло.
— Кем взяли? — поинтересовался Герасим.
Борис ответил скупо, умолчав о нижнем зале. И отчим не поверил:
— Если не хочешь говорить, дело твое, но не ври. Я не в гондоне живу и наслышан, сколько сшибают на заправке. Сам в свое время шарил пахоту. Даже если ты стремачишь бабки от операторов и поваров, втрое меньше башляли б. Мне плевать на тех, кто там вкалывает. Смотри, чтоб тебя не подставили вместо зайца. Ведь ты привязан баксами, не хочешь ничего знать и видеть. Это слишком хреново. Так поступают лишь фартовые. Затыкают пасть, глаза и уши баксами. Новички, неопытная пацанва, клюют на то, не зная, что их понемногу готовят, прививают вкус к легкой жизни. Будь осторожен и никому не верь. Знай, кроме нас с матерью, никому не нужен.
— Да как могут подставить, если ни я никого, ни меня никто не знает. Делаю свое, и все на том! — отмахнулся парень. Ему надоела постоянная подозрительность отчима. Борька устал от предупреждений, душеспасительных разговоров. Именно там, на заправочной станции, его считали вполне взрослым, зрелым человеком. И только дома, в своей семье, он все еще был в мальчишках-недоумках.
— Борис! Учебный год уже начался. Тебе нужно получить среднее образование, — вспомнила мать. И, заметив едкую усмешку, осеклась, замолчала.
— Борь! Наталья права! Не станешь век на той заправке пахать. Жизнь на ней не затормозила. Иль не можешь убедить свое начальство? — спросил Герасим, добавив: — Давай я с ними поговорю.
— Только этого не хватало! Что вам нужно от меня? Не пью, не колюсь, по бабам не бегаю, зарабатываю и вам даю. Что еще от меня надо? Жить по вашей указке? Я уже не малыш. Отстаньте! — Встал из-за стола и, забыв об ужине, ушел в свою комнату.
Теперь он старался приходить с работы еще позже, чтобы к возвращению домашние уже спали. Так оно и пошло. Вскоре парень стал отвыкать от своих. И все больше свыкался с Беркутом, с его кентами, которые приходили и приезжали кутнуть и отдохнуть в нижний зал ресторана.
Парень знал уже многих друзей Беркута. Но они никогда не звали его с собой вниз. Лишь иногда он отвозил для них пакеты от Беркута.
Что было в тех пакетах, Борька не знал. Их укладывали в сумки и просили доставить поскорее лекарства больной матери или ребенку. Парень отвозил безропотно, потому что каждая поездка вознаграждалась.
Он даже ждал таких просьб. Пять — десять долларов получал, иногда по двадцать, смотря куда надо было ехать и как быстро он успевал справиться.
— Борька, а ты хоть знаешь, что шеф тебе дает отвозить? — спросил парня краснощекий повар.
— Знаю! Он мне сам говорил, лекарства для родителей его друзей!
— Чего? Ты что, лох? Какие лекарства, дурень? — рассмеялся повар над Борькой так заливисто, что тому обидно стало. Решил отбрить и ответил:
— А мне хрен с ним, что там в сумке. Какое до того дело?.Зато услуга оплачена. Тебе не дают — значит, не верят…
— Козел! Да если тебя сгребут с этой авоськой, до конца жизни не выпутаешься! Сгниешь в зоне. Потому никто из нас и не согласился. Они тебя схомутали уже третьего по счету. Сами в стороне остались, а те в ходках. И ты накроешься. Менты все равно пронюхают и возьмут за задницу. Беркут с Седым откупятся. А за тебя кто отбашляет? Знаешь, какие бабки дерут легавые?
— А за что? Я никого не ограбил, не убил!
— Отморозок! За воровство столько не влепят.
— И что же это такое я вожу?
— Героин! Наркотик! Дошло?
Борька не испугался и не удивился — обиделся, что мало платят за услуги. Кто-кто, а Борька прекрасно знал разницу между лекарствами и наркотиками. Сам их испробовал на себе. Подумав, он решил переговорить с Беркутом и потребовать повышения оплаты за доставку пакетов.
Парень всюду искал Беркута, но так и не нашел. Вспомнил, что тот хотел уехать на несколько дней по делам. Деньги в свое отсутствие попросил класть в ящик стола и закрывать на ключ. Никому не велел давать ни копейки. Парень, вспомнив указания шефа, успокоился, решил поговорить с ним, когда тот вернется. Он заранее обдумывал все, что скажет Беркуту. И не попросит, а потребует повышения платы за свои услуги. Единственное, что теперь тревожило парня, так это мужики, которые собираются в нижнем зале. Кто они? Одеты очень даже прилично. Но почему прячутся от людей и вниз проскакивают молниями? Ладно б с бабами, тогда понятно; здесь же одни мужики. Приходят тихо, исчезают и вовсе незаметно, словно растворяются. Иных даже не видел, когда уходили. Чего им там надо, зачем кучкуются? Может, они гомики?
Но после разговора с поваром стал присматриваться к посетителям нижнего зала.
Нет, никто из них не приносил ничего. Никто не выносил пакетов и свертков. Они никогда не появлялись здесь пьяными. Чаще всего приходили и уходили поодиночке. И Борька, раздираемый любопытством, решил расспросить обо всем у повара. Беркут еще не вернулся, а потому парень и подвалил к повару, когда тот вышел выпить бокал пива на воздухе:
— Андрей, а ты не знаешь, что за люди приходят в нижний зал?
Повар щелкнул Борьку по носу и тихо ответил:
— Даже во сне о них забудь и никогда не спрашивай. Знаешь, есть на этот случай верная поговорка: «Кто много знает, тот мало живет». Понял? Или не доперло? Так вот знай: я, кроме наших посетителей, никого не вижу и видеть не хочу. И тебе советую надевать черные очки. Сквозь них все понятнее. И глупые вопросы не задавай, пока жив. Ты заправщик! И никто больше. Так тебе лучше. Начнешь хвост распускать, его оторвут вместе с репой. А она, эта вот головенка, одна на всю жизнь.
— Но я же их от ментов стерегу, — обиделся парень.
— Ты? Знаешь, кто ты для них? Гнида порточная, и не больше того. Их стремачат авторитеты. А ты заткнись и заглохни. Хиляй вон к сучкам. Эти на наш этаж возникли — дорожные бляди. Можешь и ты какую-нибудь затащить в кусты и отодрать. Пора мужиком становиться. В наше время не знаешь, что завтра ждет, так хоть будет что вспомнить, — подмигнул повар.
