Сергей Зверев - Жиган
Длинная очередь сменяется короткими, прицельными. Стонут, бьются в конвульсиях раненые. Рядом с Жиганом лежит с простреленной головой лейтенант Егоров – командир отряда. Кто-то громко кричит матом, отстреливается.
Пулеметчик на мгновение затихает. Но стоит кому-нибудь из солдат высунуться, очереди возобновляются снова.
«Духа» можно обойти, но для этого нужно прикрытие.
– Я пойду, – вызывается Жиган.
Кто-то из наших лупит по мечети из гранатомета. Граната, прочертив за собой яркий огненный след, взрывается с оглушительным треском. В это время Жиган перебегает самый опасный открытый участок перед мечетью. Он прижимается к стене и ждет.
Стучат «калашниковы», пули щелкают по стенам, выбивая кирпичную пыль.
Жиган снимает с пояса гранату, вырывает зубами кольцо и бросает «лимонку» под дверь мечети.
Ба-бах!
От разрыва звенит в ушах. Одна половина двери выбита, другая повисла на петле.
Рискуя попасть под огонь своих, Жиган вскакивает и с автоматом наперевес влетает внутрь. Заметив какое-то шевеление наверху, на невысокой галерее, он выпускает туда половину рожка.
Раздается вскрик, заглушаемый треском выстрелов. С высоты нескольких метров на усыпанный кирпичными обломками пол падает человек. Жиган подскакивает к нему, намереваясь добить лежащего в упор.
Душман лежит неподвижно. Его рваный грязный халат покрыт пятнами крови, слипшиеся спутанные волосы скрывают лицо.
Но душман еще жив. Он едва слышно стонет и поднимает руку. Держа в руках автомат и готовясь в любое мгновение спустить курок, Жиган осторожно подходит к душману и переворачивает его на спину ногой.
Грязные волосы откидываются в сторону, и Жиган видит перед собой… Не может быть! Нет, это невозможно!
– Игнат! – кричит он. – Что ты здесь делаешь?
Помимо воли он опускается на колени и кладет в сторону ставший ненужным автомат.
– Как ты здесь оказался?
– Братишка… – Игнат пытается слабо улыбнуться потрескавшимися губами.
– Не умирай! – кричит Жиган, прижимая к себе голову брата. – Только не умирай! Слышишь?
Снаружи доносится топот. В мечеть влетают бойцы. Они застают страшную картину.
Над трупом, одетым в окровавленный халат, стоит на коленях Жиган. Одной рукой подняв свой автомат, он выпускает в воздух все оставшиеся в рожке патроны. Пули с визгом ударяются в покатый потолок, рикошетом разлетаются в стороны.
– Что ты делаешь? – спрашивает кто-то после того, как автомат затихает.
– Это мой брат…
* * *Жиган вскочил, вытирая со лба холодный пот. Было уже утро. В окно били первые солнечные лучи, а где-то далеко за окнами тарахтел трактор.
– У, хрень, – пробормотал он, спуская ноги с дивана, – и приснится же такое.
Жиган отправился в ванную, открыл кран, подставил голову под струю холодной воды. Из-за двери донесся телефонный звонок.
«Черт бы вас всех побрал, – вытираясь полотенцем, подумал Жиган. – Кому там не спится в такую рань?»
Он доплелся до телефона, снял трубку.
– Алло.
– Это ты, Константин?
Из трубки сквозь шумы и треск донесся голос Большакова.
– Я, – пробурчал Жиган. – Что случилось?
– Где ты был? Я звонил тебе всю ночь.
У Жигана не было особого желания что-то объяснять, тем более вдаваться в какие-то подробности. Впрочем, Большакову было явно не до этого.
– Что случилось? – пробурчал Жиган.
– Они меня взяли.
– Кто – они? О чем вы?
Некоторое время в трубке слышался лишь треск телефонной линии. Потом Жиган услышал другой голос – низкий, хриплый, с сильным кавказским акцентом.
– Паслушай, дарагой, твой шэф у нас. Харашо меня понял?
– А ты кто такой?
– Это нэ важно. Ты должен привезти нам двадцать пять кусков.
– Сколько, сколько?
– Нэ дэлай вид, что ослышался. Двадцать пять кусков – небольшой лавэ. Если ты привезешь до двенадцати, мы его отпустим. Нэт – будет худо и ему, и тэбе.
– Где же я их возьму?
– Он тэбе все расскажет.
Жиган ощутил сильное желание бросить трубку, но что-то удерживало его – может быть, опасения за судьбу Большакова, а возможно, плохо скрытая угроза в собственный адрес.
– Пусть он вам все расскажет, а вы возьмете деньги.
– Нэт, дарагой, – хрипло засмеялся кавказец, – ты сделаешь все, как мы тебе скажем, и привезешь лавэ.
– Зачем?
– Большие люди хотят с тобой познакомиться.
– Не знаю никаких больших людей, – отрезал Жиган. – И знакомиться ни с кем не хочу.
– Ай-яй-яй, дорогой, как нэхорошо. Тебе честь оказывают, а ты жопой вертишь.
Только страшным усилием воли Жиган заставил себя сжать зубы и не выругаться. Какая-то скотина звонит ни свет ни заря да еще тявкает в трубку.
– Я никуда не поеду, – выдавил он.
– Какой ты жестокий. Настоящий Жиган, да? Ну тогда слушай.
Сначала в трубке донеслась гортанная перебранка, потом раздался истошный вопль. Сомнений быть не могло – кричал Большаков. После этого кавказец снова взял трубку.
– Слышал, да? Это мы ему только кусок уха отрезали. Если будешь упираться, мы ему яйца отрежем. Одно пошлем жене, другое – тэбе. Мы до нее еще доберемся.
Насчет жены кавказец явно блефовал. Еще несколько дней назад, сразу же после наезда на контору кооператива, во время которого пострадал Серега Сафронов, Большаков отправил супругу куда-то на Дальний Восток, к родственникам. Эти родственники жили в офицерском городке на территории воинской части. Даже если бы он не выдержал пыток и сообщил адрес, добраться туда похитителям было бы очень затруднительно.
И все-таки Жиган не мог оставить шефа в беде. Они, конечно, не родственники и даже не друзья. Но если сегодня на призыв о помощи отвернешься ты, то завтра отвернутся от тебя.
– Я хочу поговорить с ним.
– Он сейчас нэ может. У него проблэмы со слухом.
– Дай Большакова, ты! – взбешенно заорал Жиган.
Спустя несколько мгновений в трубке послышался слабый голос шефа.
– Да?
– Что случилось, Андрей Иванович?
– Они отрезали мне мочку уха.
Из трубки донесся грубый смех.
– Это что такое? – спросил Жиган.
– Они нас слушают по параллельному телефону.
– Хорошо, Андрей Иванович, я буду. Где взять деньги?
– Кое-что есть в конторе. Остальное возьмешь у меня дома. В яме гаража. Знаешь это место?
– Знаю.
– Дарагой, ты толко нэ подумай, что мы шутим, – услышал Жиган уже знакомый ему голос кавказца. – Приедешь одын, и никаких ментов. За тобой будут смотреть наши люди.
– Куда ехать?
– Знаешь, гдэ насосная станция?
– Знаю.
– Патаpапысь, даpагой.
Услышав короткие гудки, Жиган положил трубку.
«Сволочи, – мысленно выругался он. – Мало им тех бабок, которые Большаков и так каждый месяц отстегивал. Жирного куска захотели. Смотрите не подавитесь. Что они там болтали про своих людей?»
Жиган вышел на кухню, выглянул в окно. Какая-то машина стояла метрах в двухстах от дома, кажется, зеленый «Москвич». Присмотревшись, он не заметил ни рядом с машиной, ни в самом «Москвиче» никакого движения.
Но стоило ему отойти от окна, как на кухне с перерывом в долю секунды раздались два странных звука. Один более звонкий, свистящий, и другой, напоминающий глухой удар.
Жиган машинально вздрогнул, потом медленно обернулся.
В стекле кухонного окна зияла аккуратная круглая дырка, от которой в разные стороны разбегалась мелкая сеточка трещин. Да и звук был слишком хорошо знаком. Так свистит пролетающая над ухом пуля.
Жиган повернулся и стал искать взглядом отверстие на стене. Вот оно, прямо напротив окна.
Жиган взял со стола кухонный нож и кончиком лезвия выковырял из стены сплющенную пулю. Он внимательно осмотрел смятую деформированную оболочку и почти неповрежденный сердечник. Судя по всему, калибр 7,62 мм. Размер явно не автоматный.
Все ясно, стреляли наверняка из пистолета «ТТ» с расстояния 70—100 метров. Пуля шла по восходящей траектории. Она пробила стекло снизу и ударилась в стену почти под потолком. Явно хотели напугать, на поражение так не стреляют.
Странно, почему он не слышал звук выстрела? Пистолетный хлопок в утренней тишине он бы ни с чем не спутал.
Остается только одно объяснение – эти ублюдки используют пистолет с глушителем. Но стандартного глушителя для «ТТ» не существует, по крайней мере Жиган об этом ничего не слышал. Ну что ж, это становится даже интересным.
Жиган спокойно подошел к окну и спокойно распахнул раму. Пусть не думают, что он боится.
Откуда же они стреляли? Похоже, он начал догадываться. Вон там, за кустами, стоит небольшой сарайчик. Жители дома хранят там садовый инвентарь, мешки с картошкой и разнообразное барахло. Оттуда можно спокойно прицелиться.
В комнате снова зазвенел телефон. «Это уже становится дурной традицией», – подумал Жиган, снимая трубку.
