Лев Пучков - Наша личная война
– Ай, маладэц! – радостно причитал Ахмед. – Не подвёл, маладэц! Зачем так мало людей брал? Надо бы больше, чтоб шум был…
Ефимыч оглянулся на бойцов: двенадцать «каскадовцев» плюс Петрушин, Вася и лейтенант Серёга. Хотел сгоряча бухнуть – шуму не будет вообще, эти товарищи уложат вас всех за десять секунд, и очень негромко… Но вспомнил – нельзя, надо до конца играть роль.
– Потом от Петропавловской подъедут два БТРа. Когда эти проедут через село, так через пять минут и тронутся. Не волнуйся, шум будет – на все сто!
– Маладэц! – опять похвалил Ахмед и наставительно порекомендовал: – На тот берег не ходи. На этом берегу засаду делай. Чтоб эти не подумали, что это мы придумали. Хорошо?
– Какая тонкая мысль, – подхватил гулявший неподалёку Петрушин. – Мы так и сделаем, не сомневайся!
– Давай отойдём. – Ахмед отвёл Ефимыча несколько в сторону и достал из кармана пачку долларов. – Десять штук, как договаривались. Остальное – после, когда совсем всё сделаешь.
– Я-то сделаю, – Ефимыч сунул деньги в карман и вздохнул. – А если ты потом пропадёшь?
– Адрес давал, да! – вознегодовал Ахмед. – Телефон давал тоже. Куда пропаду, что такое сказал, э? Найдёшь, из-под земли достанешь!
– Ладно, ладно, – кисло улыбнулся Ефимыч. – Всё нормально.
– Тогда я пошёл, – подмигнул Ахмед. – Смотри, хорошо прячься! Раньше времени пусть никто не увидит.
И затрусил опять через мост, увлекая за собой парубка. Они зашли за бугор, тихонько тявкнул мотор, из-за бугра выехала белая «Нива» и урулила в посадки. Вскоре шум её двигателя перестал быть слышен. Как и ожидалось, убыла в сторону Толстой-Юрта. Есть такое мирное село, вы в курсе…
– Ну всё, я вам не нужен. – Ефимыч полез в кабину «Урала», доставившего личный состав к месту событий.
– Чего такой смурной, Ефимыч? – удивился Петрушин. – Что-то не так?
– Тридцать штук – псу под хвост, – пожаловался Ефимыч. – Если б не эта ваша долбанутая операция, мы бы за пять минут работы получили пятьдесят штук. А так – только двадцать.
– Двадцать, но на ровном месте, – возразил Петрушин. – Тоже ведь неслабо, согласись? И не надо будет потом этого деда отлавливать по всему Кавказу.
– Тоже верно. Ладно, бывайте. Удачи вам…
Силовые составляющие диспозиции Алханчуртского побоища на 12 часов двадцать пятого декабря 2002 года были представлены четырьмя элементами боевого расчёта плюс управление. Две снайперские пары лежали на вершине холма, отстоящего от моста на девятьсот метров, и имели в секторе собственно мост, «пулемётный» бугорок и открытое пространство между мостом и посадками.
Три огневые группы расположились на тщательно замаскированных позициях в шестидесяти-восьмидесяти метрах от моста. Две группы – «каскадовцы», справа и слева от моста, имея в створе дорогу. Третья, крайняя справа и немного углом вперёд, – наши хлопцы, Петрушин, Серёга и Вася.
Основное направление – пятак за мостом – находилось практически полностью в секторах двух первых групп, причём группе № 1, которая расположилась слева от дороги, досталось две трети всех огневых задач. В эту группу входило восемь человек, и возглавлял её лично командир товарищ Плахов. Группа № 2, прилёгшая справа от дороги в составе четырёх бойцов, перехватывала оставшуюся треть задач, а нашим вообще достался стометровый участок дороги, уходящей в посадки, и смехотворно хилый фрагмент основного направления – узкая полоска на правом фланге.
То есть, если «каскадовцы» отработают на пятёрочку, Петрушину, Васе и Серёге стрелять вообще не придётся. Потому что удирать в тыл будет уже некому, а тот, кого должны оставить в живых, мишенью не является.
На такое неравноправное распределение обязанностей никто не обижался. «Каскадовцы» в большинстве могли бы, в принципе, справиться и своими силами, а совместно с нашими хлопцами они никогда не работали. Серёгу, правда, знают (вне команды наш лейтенант – эксперт-аналитик северокавказского отдела ГРУ), но в деле с ним не были. Петрушин и Вася сами такие, к человеку, с которым никогда не были в деле, относятся с большим недоверием, несмотря на любые устные рекомендации, и вообще предпочитают такого непроверенного бойца оставить на базе. Какие тут обиды? Спасибо и на том, что доверили позицию.
У каждого бойца при себе были размноженные накануне фото «неприкасаемых» и строгое указание: вот этому, который помоложе (объект № 1), при ретираде не чинить никаких препятствий. Правда, ретироваться ему придётся в пешем порядке, проще говоря – во все лопатки ломиться по посадкам. Потому что снайпера имели задачу: в первую очередь держать «пулемётный» бугорок на предмет выставления там контрольного поста с «духовской» стороны, во вторую – «стреножить» машины. До начала огневого контакта радиостанциями договорились не пользоваться, следовало учитывать, что у «духов» могут быть радиочастотные сканеры. Сигналом к началу поголовного истребления должен был стать первый выстрел снайперов. Снайпера же будут ориентироваться по обстановке: если на «пулемётном» бугорке так никто и не появится, они сразу начнут дырявить двигатели…
В 12.05 Лаптеву на мобильный позвонил Аликпер… Да-да, именно Аликпер, а не Сейфуль. Вчера он лично прибыл на встречу в «Азамат» – то ли не понадеялся на своего помощника, то ли просто счёл необходимым лично встретиться с полковником. За обедом Лаптев этак ненавязчиво сообщил собеседнику, что он в курсе, кто такой Дед, что это за сволочь и сколько оно стоит. Аликпер, недолго думая, рубанул сплеча:
– Нет проблем. «Лимон»!
– Ваши полмиллиона мы переведём на счёт школы-интерната для детей военнослужащих, погибших в Чечне, – сухо ответил Лаптев. – Можете проверить. Больше денег не надо. Но у нас одно условие: вы должны отдать нам этого Деда.
– Но…
– Без этого мы просто не будем сотрудничать. Вы сами виноваты – надо было сразу предупредить, кто это такой.
– Хорошо, – совсем недолго подумав, Аликпер вдруг усмехнулся и хитро подмигнул. – Мы отдадим его, но… через неделю. Устроит?
– Если он будет цел-невредим и в здравом уме – вполне. Если вы гарантируете надёжную изоляцию…
– Он будет здоров, – уверил Аликпер. – Изоляцию гарантирую. Вы знаете, где он сидит? У нас в администрации! Вот так. А за неделю мы с ним горы свернём…
Итак, в 12.05 позвонил Аликпер и назвал место проведения мероприятия.
– Спасибо, понял, – равнодушно ответил полковник. – Выезжаем.
– Мы поедем не спеша, спокойно, времени хватает, – сказал Аликпер. – Если вы доберётесь за полтора часа, столько же у вас останется на все необходимые приготовления. И я почему-то думаю, что они уже везде выставили там своих наблюдателей. Так что будьте осторожны и немного поторопитесь…
Лаптев с Ивановым сидели в этот момент в замаскированном «УАЗе», который торчал в трёхстах метрах от восточной окраины Петропавловской, пили кофе и любовались в бинокли на полевой стан. Налив себе ещё стаканчик, Лаптев закрутил крышку термоса, язвительно хмыкнул и высказался по данному вопросу следующим образом:
– Вот щас всё бросили и пошли торопиться!
* * *В 14.00 – за час до контрольного времени – в посадках послышался приближающийся шум автомобильных двигателей.
– Если все вылезут прямо сейчас, то к моменту прибытия администрации трупы уже остынут, – Петрушин довольно зажмурился. – Ух! И, в принципе, можно будет пощупать их бабки… Интересно, наши мудрые вожди на такой вариант рассчитывали?
Щупать, увы, ничего не пришлось. Шум двигателей стих где-то неподалёку от выезда из посадок, и воцарилась гробовая тишина. Наши хлопцы лежали с интервалом в семь метров: слева Вася, Петрушин посреди, Серёга на правом фланге – самый крайний. Не только в своей группе, но и вообще крайний всего боевого порядка.
Спустя пять минут «крайний» Серёга прошептал:
– Справа на бугор выдвигаются двое. С пулемётами.
А вскоре и остальные увидели пулемётчиков – они вообще не прятались, вышли в полный рост, встали на бугре и стали осматривать местность, приложив ладони к бровям.
– Вот наглецы, – пробормотал Петрушин. – Нас высматривают. Серый – сканер!
– Уже, – шёпотом ответил Серёга, надевая наушники радиочастотного сканера.
Пулемётчики осмотрелись, пожали плечами. Один достал из кармана рацию. В Серёгиных наушниках запищал нисходящий тон автоматической настройки, почти сразу послышался диалог:
– …ху ду цига?
– Хум дац…
Диалог прервался, пулемётчики опять стали осматриваться, тот, что с рацией, достал бинокль. Через пять минут в наушниках сканера опять возник диалог:
– Хума карийни хум?
– Хум дац… Цаа хум ца го. Цаа хум цахез.
– Ну и заеб…сь! Давай, моссу хяна.
– Со кята, амир…
Пулемётчики неспешно легли и принялись возиться, втыкая перед собой срезанные ветки – маскировались.
