Максим Шахов - Русский полковник

К счастью, он ошибся. Или ему просто повезло. Во всяком случае, не успел Виктор повторить свое радиообращение три раза, как ему ответили, причем на вполне сносном английском:

– Я слышу вас, полковник! Меня зовут Винченцо!

– Спасибо! – быстро проговорил Виктор. – Слушай, Винченцо! Мне нужно срочно связаться с кем-то из администрации аэропорта! Срочно! Понял?

– Да, полковник! Я сейчас поднимусь в офис управляющего!

– Только поторопись, Винченцо! Это очень важно!

Секунд сорок или даже больше прошло в томительном ожидании. Наконец рация ожила:

– Полковник, я в офисе управляющего! Дать рацию ему?

Виктор в горячке хотел было сказать «да», но вовремя вспомнил, что господин Альфонсо английским владеет, мягко говоря, посредственно.

– Нет, Винченцо! Лучше переводи то, что я буду говорить! Готов?

– Да!

– Я нахожусь прямо под «Боингом»! У меня есть оружие и опыт освобождения захваченных самолетов! И я слышал требования террористов! Перевел?

– Да!

– Террористы не остановятся ни перед чем! Спасти людей или, по крайней мере, свести число жертв к минимуму можно только одним способом – как можно быстрее обезвредив террористов и не дав им взлететь! Перевел?

– Да! Господин Альфонсо все это понимает, но террористы начнут расстреливать людей еще до прибытия штурмовой группы! До истечения их ультиматума осталось полторы минуты!

– Я в курсе! Поэтому пусть Альфонсо свяжется с командиром корабля и велит ему срочно запускать двигатели. И пусть экипаж обязательно объявит для террористов по бортовой трансляции, что на прогрев турбин требуется несколько минут! Это позволит оттянуть расстрел заложников! Перевел?

– Да, полковник! Управляющий Альфонсо говорит, что сам собирался это сделать! Сейчас он как раз связывается с экипажем…

– Останови его! Я не сказал самого главного! Ты слышишь, Винченцо?

– Да, полковник?..

– Скажи Альфонсо, что я знаю, что у «Боинга» есть лифт для экстренной эвакуации экипажа. Так вот! Пусть сразу после запуска двигателей они откроют свой аварийный выход и опустят на поле трос! Понял?

– Вы хотите, чтобы экипаж эвакуировался по нему? – уточнил Винченцо.

– Нет! Я хочу забраться по нему в «Боинг»! А экипаж пусть остается на месте и продолжает успокаивать террористов по бортовой трансляции, чтобы они ничего не заподозрили! Ты понял, о чем идет речь, Винченцо? Сможешь это правильно перевести? Если нет, лучше передай рацию специалисту!

– Я понял, полковник!

После этого в радиообмене возникла пауза. Наконец Винченцо отозвался:

– Полковник, вы меня слышите?

– Да, Винченцо!

– Я передал господину Альфонсо все, что вы сказали! Он понял, что вы хотите, но говорит, что не может взять на себя такой риск. Он должен посоветоваться с руководством…

– Черт! Скажи этому слизняку, что на это нет времени! Скажи, что каждые тридцать секунд – это жизнь заложника! И что если не застигнуть террористов врасплох, они угробят всех! Всех! Ты понял, Винченцо?

– Да!

– Тогда это все! Решать Альфонсо! А я просто жду! Но времени у нас остается все меньше!

 Аэропорт Палермо, Сицилия, Италия

Лейли посмотрел на часы. Срок ультиматума почти истек, а «Боинг» по-прежнему стоял на месте. Только командир трижды объявлял по спикеру, что сейчас они запустят двигатели и начнут их прогревать.

– Эй, ты! – оглянулся араб на стюардессу. – Иди сюда!

– Я? – испуганно спросила девушка.

– Да! – кивнул Лейли. – Ты!

Тут корпус самолета вздрогнул, снаружи наконец донесся шум запускаемых двигателей. Лейли осторожно шагнул к иллюминатору правого борта и выглянул наружу.

Поле было пустынным. Никаких командос или подозрительных топливозаправщиков, в которых командос так любят прятаться, видно не было. Так же спокойно было на поле и с другой стороны.

Но Лейли понимал, что на власти нужно все время давить, пока они не пришли в себя. Повернувшись к подошедшей стюардессе, он сказал:

– Как мне связаться с командиром?

– По телефону, сэр!

– Где этот телефон?

– Ближайший вон там, у люка!

– Пошли! – подтолкнул девушку Лейли.

Они подошли к закрытому посадочному люку. Бледный словно смерть Анджей сидел неподалеку от него с модулем на коленях.

– Звони! – велел стюардессе Лейли.

Девушка сняла висевшую в небольшой нише трубку, немного подождала и сказала:

– Сэр, с вами будут гово…

– Дай! – грубо вырвал у девушки трубку Лейли. – Алло! Это командир? Я представитель группы, захватившей ваш самолет! Я выдвинул властям ультиматум! Срок его истек! Почему самолет до сих пор не направился к взлетной полосе?

 Аэропорт Палермо, Сицилия, Италия

Логинову ужасно хотелось курить, но он сдерживал себя. Конечно, он находился в «мертвой» зоне, которая не просматривалась с борта. Но в этой ситуации даже струйка дыма могла выдать его.

И он просто ждал. И надеялся, что Альфонсо найдет в себе мужество совершить п о с т у п о к – ведь по всем инструкциям управляющий аэропорта должен был просто по возможности затягивать время и ждать прибытия специалистов по борьбе с террористами. В Италии, насколько знал Логинов, эти функции были возложены на корпус карабинеров.

В общем-то это было правильно – каждым делом должны заниматься профессионалы. Но именно таким профессионалом и был Виктор. И он прекрасно понимал, что в данном случае ожидание только увеличит число жертв…

Фюзеляж «Боинга» неожиданно вздрогнул. Виктор инстинктивно пригнулся к пневматику переднего шасси, но тревога оказалась напрасной. Это просто экипаж запустил двигатели. Турбины с заунывным ревом начали набирать обороты.

Рев быстро перешел в свист, а потом превратился в тонкий звон. От этих переходов у Виктора заложило уши. И он даже не услышал того, чего так ожидал.

Под шум двигателей экипаж открыл свой люк. У «Боингов» их с каждого борта по пять штук. Хвостовой и средний, расположенный перед крылом, предназначены для посадки и высадки пассажиров. Точно такой же полнопрофильный люк есть и в носовой части, но предназначен он для экипажа и ведет непосредственно в отделенную от салона кабину. Еще два люка, только меньших, аварийных, специально расположены над крылом. Они предназначены для эвакуации в экстренных ситуациях.

Экипаж распахнул свой люк с левого борта. И Виктор вдруг увидел, как сверху, прямо напротив переднего шасси, свесился трос с небольшой площадкой. Виктор тут же метнулся к нему и прыгнул на эту самую площадку.

Он готов был вскарабкаться по тросу наверх, но это не понадобилось. Бортмеханик выглядывал в люк. Едва Логинов оказался на площадке, он включил электролебедку. В следующий миг площадка плавно устремилась вверх.

Виктор чуть пригнулся и посмотрел на крайний передний иллюминатор «Боинга». От люка кабины до него было довольно далеко – метров пять. Но все же, если бы кто-то из террористов вплотную приблизился к стеклу, он бы смог увидеть Виктора, поднимающегося вверх на площадке.

Впрочем, теперь отступать было поздно. Едва площадка оказалась на уровне нижнего края люка, Виктор пружинисто запрыгнул на борт «Боинга».

– Спасибо! – кивнул он бортмеханику. – Теперь быстро показывай, где тут у вас дверь в салон!

Бортмеханик был молодым подтянутым мужчиной итальянской внешности, но по-английски он говорил абсолютно свободно.

– Вы что, хотите сразу ворваться в салон? – спросил он.

– А что, ждать, пока они начнут отстреливать заложников? – вопросом ответил Виктор.

– Нет, конечно! – быстро махнул головой бортмеханик. – Я только имел в виду, что вам, может, все-таки стоит просмотреть запись…

– У вас стоят скрытые камеры? – догадался Виктор.

– Да… Вот сюда, пожалуйста!

В небольшой выгородке стояли три телевизора. На них было видно, что происходит в переднем, среднем и хвостовом салонах. В переднем и хвостовом салонах не происходило ничего, потому что людей там не было вообще.

Всех пассажиров и стюардесс террористы согнали в средний салон. Изображение, правда, было не ахти каким – черно-белым и искаженным, вроде как изогнутым по краям. Но это все же было лучше, чем ничего.

– Вы знаете, где террористы? – быстро спросил Виктор.

– Кажется, вот и вот, – ткнул бортмеханик пальцем в смутные силуэты на краю экрана. Виктор разочарованно вздохнул, и бортмеханик сказал: – Открутить запись назад?

– Да! И быстрее…

Бортмеханик нажал на кнопку ускоренной перемотки, несколько секунд спустя люди в телевизорах дружно повскакивали со своих мест и лихорадочно заметались по самолету, передвигаясь задним ходом. Еще через мгновение пассажиры все так же задом дружно устремились на выход.

– Стоп! – сказал Виктор. – Теперь чуть вперед… Ага! Вот он, захват! Так, одного вижу, вот, кажется, второй… Дальше, быстрее! Так, так… Это что, все? Их только двое?