Сергей Соболев - Террорист №1

— Неплохо, — оценил увиденное Романцев. — Но я предпочел бы скромную квартирку где-нибудь в Митине, нежели эти твои апартаменты…

Он обратил внимание, что в «номере» имелись две кровати, да и в целом жилой блок выглядел так, как будто предназначался для проживания двоих людей.

— Моя «квартира» наверху, — пояснил Ураев. — Хотя график довольно насыщенный, выкроить какое-то время для общения, полагаю, нам все же удастся.

— Зачем меня сюда привезли, Феликс?

— Скоро узнаешь, брат. Пока могу сказать лишь одно: то, что проделывала с тобой Лариса, это были лишь цветочки.

Оставшись на время в одиночестве, Романцев глубоко задумался.

…Как ни горько это было признавать Романцеву, но он сам, в своем нынешнем положении, является ярчайшей иллюстрацией им же самим открытого закона, который, как ему казалось, способен прояснить многое и в его собственной судьбе, и в судьбах подавляющего большинства его современников.

Глава 32

Романцев сделал свое открытие в начале девяностых, когда мир вокруг него разлетался на куски. Это было удивительное открытие, но он понимал — гордиться здесь нечем. Романцев нашел формулу современного общества, вернее, ухватил важнейшее звено в цепи запутанных человеческих взаимоотношений.

Сформулированная Романцевым формула гласила:

КАЖДОМУ ЧЕЛОВЕКУ НРАВИТСЯ БЫТЬ ОБЪЕКТОМ МАНИПУЛЯЦИЙ.

Чтобы снять с себя подозрения в излишней категоричности суждений, он иногда уточнял: каждому среднестатистическому человеку. Это разумно, всегда существует исключение из правил. Единственным слабым звеном в этой формуле являлось слово «нравится», но заменить его решительно нечем. Все остальные слова и термины только уводят от сермяжной правды, они не способны ровным счетом ничего прояснить.

Спустя годы Романцев упростил закон, на роль первооткрывателя которого он никогда публично не претендовал. Он назвал вещи своими именами:

ЧЕЛОВЕКУ НРАВИТСЯ БЫТЬ МАРИОНЕТКОЙ.

Но при одном условии, добавлял Романцев: если сам он об этом не догадывается (слабые подозрения, понятно, не в счет).

Налицо, казалось бы, вопиющее противоречие. Как человеку может нравиться что-то, о существовании чего, равно и о конкретных деталях, он даже не догадывается? Но это еще полбеды. Здесь попахивает фатализмом и человеконенавистничеством. Обнародуй Романцев свою формулу, он тотчас же получил бы соответствующую отповедь. И ярлык. Например — биологический фашист. Или генетический расист. Благо недостатка в тех, кто раздает оплеухи и навешивает ярлыки, в нашем обществе нет.

Но Романцев держал свое открытие при себе. Говорить на эти темы в современном обществе бессмысленно, а порой и небезопасно.

Нет здесь никакого противоречия. Романцев знал, о чем он говорит, в конце концов, он почти десять лет прослужил в ведомстве, которое только тем и занималось, что манипулировало людьми, общественными и религиозными организациями, малыми и большими народами и целыми государствами. Страна, в которой ему довелось родиться и жить вплоть до ее распада, всю свою историю занималась тем же. Что касается остального мира, то этот закон применим к нему в полной мере, несмотря на цветистое разнообразие рас, народов, религий, идеологий и политических режимов. Что тут долго объяснять, если и сам мир неоднократно становился объектом тайных сделок и закулисных интриг.

Другими словами, объектом манипуляций.

Этот закон не является ни универсальным, ни всеобщим. Он действовал в прошлом, действует в настоящем, чему есть немало наглядных примеров, и, очевидно, будет действовать в будущем.

Но не вечно.

До тех пор, пока существуют кукловоды.

В настоящем этот закон действует. В формуле «Человеку нравится быть объектом манипуляций» вместо слова «человеку» можно использовать другие термины и понятия: народу, племени, религиозной секте, партийной организации, обществу и так далее.

Мировое сообщество со свойственной ему помпой и рекламной шумихой вступило в третье тысячелетие. В его разнообразном багаже среди всего прочего числятся армии и тюрьмы, мафия и коррупция, тайные организации религиозных фанатиков и террористов и, наконец, горы оружия, способного уничтожить всю хрупкую цивилизацию. Но главное наследие минувшего двадцатого века — новая генерация «хомо сапиенс». В кровавом горниле выкована особая порода — Новое Поколение.

Это поколение «общечеловеков» и политиков-миротворцев, выдвигающих все новые планы мирных инициатив и всяческих урегулирований. Благодаря их усилиям цветущие местности превращаются в пепелища, в руины, в братские могилы. А племена и народы, находившие в прошлом худо-бедно общий язык меж собой, ссорившиеся порой, но и мирившиеся, теперь окончательно превращены в непримиримых, смертельных врагов.

Это поколение донов мафии, разъезжающих в правительственных лимузинах и управляющих государствами по законам преступного мира. Нет, эти люди не преступники. Они называют себя демократами, поборниками прав и свобод личности. Если не верите, смотрите контролируемое ими телевидение, читайте подконтрольную им прессу — вам все популярно и доходчиво объяснят.

Это поколение бойких маклеров, вездесущих посредников и поверенных, хитроумных и всезнающих адвокатов, чиновников и администраторов. Поколение людей, продавших душу и совесть за тридцать сребреников, помещенных под проценты в швейцарском банке. Наиболее удачливым иногда удается провернуть самый доходный бизнес — сделать объектом торговли свою родину и свой народ.

Новое Поколение создало новые ценности, сконструировало новый «глобальный» миропорядок и сочинило неолиберальную идеологию, призванную обслуживать интересы избранной группы людей.

А как же остальные, то есть подавляющее большинство? Новое Поколение позаботилось и об этом. Таковы правила игры, носящей название Новый Мировой Порядок.

Остальным уготовлена роль статистов, скрупулезно придерживающихся сценария, созданного поднаторевшими в своем ремесле умельцами на средства Нового Поколения. Сообразно обстоятельствам эти роли могут видоизменяться, но выбор, в сущности, невелик: гражданин своей страны, семьянин, избиратель, производитель, потребитель и пушечное мясо. Большинству людей подсознательно нравится их роль статистов, ибо она не требует от индивидуума каких-либо сверхусилий. Если статист забыл кое-какие слова и действия, ничего страшного. Тебя не оставят в состоянии растерянности, не бросят на произвол судьбы, а заботливо подскажут нужное со страниц газет и экранов телевизоров.

Многим людям кажется, что в силу полученного ими образования, в силу кое-какого жизненного опыта они свободны в своих суждениях, вольны в поступках и независимы в выборе судьбы. Печально, но это глубокое заблуждение. Все их мысли, даже самые умные, кажущиеся оригинальными, — чужие мысли. Их действия стереотипны, даже в тех случаях, когда они нарушают закон. Они привыкли думать чужими мыслями, поступать так, как большинство окружающих, и вещать банальные истины, которые кем-то заблаговременно были уже вложены в их головы.

Но боже упаси по отношению к этим людям употреблять термин «объект манипуляций»! Это слишком грубо, ведь существует прошедший испытание временем термин «член общества». Ну а для тех, кто выделяется из общего хора голосов и поступков или, тем паче, пытается жить по собственному разумению, существуют универсальные, отшлифованные за годы долгого употребления средства: закон, исправительные учреждения, различные меры принуждения и воспитания, в крайнем случае — пластит4овая взрывчатка или свинцовые пули.

Новый миропорядок пока не смог устранить старые противоречия. Мало того, болезнь обострилась и лицо цивилизации покрыто еще большим количеством гниющих язв. Новое Поколение, понятно, не имеет ко всему этому никакого отношения. Во всем виноваты статисты, бездарно проживающие свои роли и превратно истолковывающие подсказки заботливых суфлеров.

Романцев, хотя и являлся по природе ярким индивидуалистом, в ряде случаев вынужден был в своих умопостроениях использовать термин «мы». Не «мы» — «Алексей Первый, любимый и единственный…», а «мы» — как общность огромного числа индивидуумов, подавляющая часть из которых в той или иной степени является объектом манипулятивного воздействия со стороны иерархов Нового Поколения.

Именно в этом смысле он соглашался оперировать термином «мы», отделяя таким образом не только «большинство», но и самого себя, от тех, кто стремится к тотальному всеобъемлющему контролю над остальными, прикрываясь маскировочными лозунгами типа «Свободное неолиберальное общество без границ».

Человечеству лишь чудом удалось уцелеть в эпоху атомного варварства. Мы долго ходили по канату, натянутому над пропастью, и теперь мы можем перевести дух. Впереди нас ждет мир и покой. Мы уничтожим горы оружия, мы будем терпеливы и дружелюбны. Мы долго страдали и заслужили малую толику счастья и благополучия. Мы надеялись, что мир вокруг нас изменится. Что он станет лучше, добрее и справедливее.