Евгений Сухов - Кровник смотрящего
Старик понимающе кивнул:
— Задавал я ему такой вопрос.
— И что же он тебе ответил?
— Что снайпер вот здесь, — он постучал пальцем себя по лбу. — А он учит всего лишь искусству меткого выстрела. Учит, как поражать зверя на большом расстоянии.
— Интересная у него психология.
— Это не психология, это образ жизни, — сдержанно заметил старик. — Ты бы не тянул и сказал, что ты от меня хочешь?
— Хорошо, — после минутного колебания решился Михаил. — Я действительно наслышан об этом человеке. Может быть, даже и видел его, вот только не уверен… Он мог быть просто похожим на этого твоего знакомого. А вот этого, с фотографии, зовут Иоки Симо, он очень известный снайпер! Другого такого не было за всю историю Финляндии. Тебе, дед, действительно очень повезло, что он не выстрелил в тебя первым.
— Так, значит, ты все знал с самого начала?
— Выходит, что так. И я знаю о том, что он готовит снайперов. Сейчас на них очень большой спрос. Особенно в России. Политические элиты рвутся к власти, идет территориальный передел, криминальные структуры тоже не остаются в стороне, им тоже есть что терять. А снайпер способен урегулировать спорный вопрос очень быстро и самым радикальным методом.
Дедуля выглядел обескураженным:
— Кхм… Я тоже, конечно, подозревал его, но не думал, что это так серьезно.
— Дедуля, не будь так наивен. Раньше Иоки Симо действительно обучал охотников, но потом решил поменять квалификацию, — убежденно сказал Чертанов. — И знаешь почему?
— Ну?
— Просто за такую работу больше платят. За все это время он подготовил не один десяток снайперов, которые теперь орудуют по всему миру! Они расползлись по России, как тараканы… Точность их выстрела действительно поражает. Их всех объединяет один почерк. Как правило, они стреляют из трехлинейки! Из наиболее безотказного и наиболее неприхотливого оружия. Его совсем не жалко оставить на месте выстрела. Нам давно стало ясно, что снайперов готовит специалист старой школы. — Подумав, Михаил добавил: — Или его талантливый ученик. Мы отлавливаем этих стрелков, но их оказалось больше, чем мы думали. И своими выстрелами они постоянно напоминают о себе. Надеюсь, дед, что этот разговор останется между нами.
И тут же пожалел о сказанном.
Губы деда обидчиво изогнулись. Похоже, что таких слов от любимого внука он не ожидал. Разве способен болтать камень, поросший мхом?
— Вот что с человеком профессия делает. Родному деду перестал доверять.
— Извини, — виновато улыбнулся Чертанов. И чтобы как-то загладить возникшее между ними непонимание, отважился на новую откровенность. — Месяц назад нам удалось засечь киллера, который застрелил крупного бизнесмена. На винтовке, которую он бросил на месте выстрела, он оставил один-единственный отпечаток. Посмотрели базу данных и установили, что это наш давний клиент. Погоняло у него — Гаврош. Сидел восемь лет за разбой. До этого занимался стрелковым спортом. Когда-то успешно выступал на различных соревнованиях. Когда откинулся, его не позабыли. Встретили как следует. И впоследствии привлекли в группу стрелков.
— Вы его взяли?
— Удалось. Провели обыск у него на квартире и нашли пару очень необычных фотографий. Он был запечатлен с твоим знакомым на берегу моря. Вполне дружеская фотография, о чем-то разговаривают, у каждого в руках по карабину. На другой фотографии этот Гаврош стоит в лодке и стреляет по косаткам, плавающим далеко в море. Очевидно, что-то вроде тренировки. Непросто попасть из колыхающейся лодки да еще в зверя, который лишь на мгновение появляется на поверхности воды. Здесь нужно настоящее мастерство.
Дед невольно хмыкнул:
— Вот оно как. Тренировочки, значит, проводят. А зверь-то чем виноват! Так вы его успели допросить?
— Разговора у нас не получилось, — не без внутреннего колебания признал Чертанов. — В первый же день в камере его закололи заточкой. По оперативным данным нам стало известно, что в этот день, накануне, в камеру прибыла малява от Сосо Маленького. Есть такой уголовный авторитет. Скорее всего, в ней был приказ разобраться с ним. Гавроша закололи во сне, ударили под самое сердце. Он даже не успел ничего почувствовать.
— Кто же его порешил?
— Как и всегда в таких случаях, тот, кому терять нечего. Один туберкулезник, которому и жить-то осталось совсем немного. Единственное, что успел сказать Гаврош на допросе у следователя, что он работал в паре с какой-то женщиной. Но кто она такая, мы не знаем.
— Невеселую историю ты мне рассказал, — покачал головой старик.
— Верно, — согласился Михаил. — Веселиться не приходится. У тебя с этим стариком какие отношения сложились?
— Да какие там могут быть отношения? — удивился дед. — Поговорили, повспоминали, водки выпили, скрывать не стану… Но сказать, что мы друзья, не отважусь! Но все-таки я не верю, чтобы он сознательно готовил снайперов-убийц.
— Как знать… А если я скажу ему, что я твой внук? Может, столкнемся где. Он захочет мне помочь?
— Сложный ты мне вопрос задаешь, — насупился вдруг дед. — Ты думаешь, что так просто позабыть, что было? Вот мы с ним разговариваем, а он все щурится, как будто меня через оптический прицел рассматривает. Вот так-то! Хотя, с другой стороны, чего нам делить-то? Ведь столько лет прошло! Ладно, — кивнул дед. — Посодействую. Ну чего мы все о делах, да еще прямо с порога? Давай я тебя покормлю, что ли. В холодильнике у меня холодное пиво стоит. «Солодов» — самое то, что надо.
Глава 25 ПОЧТОВЫЙ ЯЩИК
По аллеям Петровского парка Сержант прогуливался раз в неделю — в среду. Одевался он просто, ничего вызывающего в одежде, чтобы не отличаться от остальных прохожих его возраста. Серый старенький костюм подходил для этой цели идеально. Таких одиноких мужчин, блуждающих по алееям парка, можно было насчитать не один десяток. На него никто не обращал внимания, разве что стареющие женщины, гуляющие тут же.
Маршрут Сержанта всегда был один и тот же. Он доходил до известного ему поворота аллеи, и, если на дереве была закреплена небольшая табличка «Не сорить», шел дальше до одиноко стоящей скамейки. Именно на скамейке, с нижней стороны сиденья, была запрятана очередная «почта», прикрепленная обыкновенными кнопками.
Наступила среда, и стрелка неумолимо приближалась к двум часам дня — время, когда следовало забирать «почту».
Степан еще раз критически осмотрел в зеркало свою внешность. Подумав, решил избавиться от платочка, что кокетливо торчал из нагрудного кармашка. Все лишнее к черту! Ни одна деталь одежды не должна бросаться в глаза. Нервно скомкав платок, положил его в карман.
Вот теперь, кажется, все!
День для снятия «почты» тоже был выбран не случайно. В середине недели, как правило, парк почти пуст, и, не опасаясь быть обнаруженным, можно извлечь «почту». Неторопливо шествуя по аллее, он издалека заприметил табличку, выкрашенную в желтый цвет. Следовательно, «заказ» уже доставлен, оставалось только извлечь его.
Но какое-то внутреннее беспокойство мешало Сержанту подойти к скамейке. Одна из первейших заповедей снайпера: прислушайся к собственным ощущениям, они никогда не приходят просто так, для этого всегда имеются веские причины. Не исключено, что кто-то бесцеремонно разрушил замкнутый контур и вторгся в информационное пространство. А может, это само письмо источает негативную энергию?
Степан попытался уловить сигналы опасности, а когда осознал, что они слабые и нечеткие, легко рассеиваются в пространстве, все же направился к скамейке.
Едва его пальцы коснулись плотного листка бумаги, как он почувствовал легкое покалывание в подушечках пальцев. Так оно и есть — письмо источало легкую угрозу. Теперь понятна причина его беспокойства.
Взяв листок бумаги, он ловко зажал его в ладони, неторопливо встал и пошел по аллее. Теперь можно было отправляться домой. Проходя мимо фонарного столба, он наклеил на него объявление о продаже гаража, чем подтвердил, что «почта» им получена.
Обычно Сержант читал «почту» в квартире, изолировавшись от внешнего мира двумя металлическими дверьми. Но в этот раз, поддавшись искушению, решил прочитать послание в парке. Свернув в боковую аллею, он развернул записку и прочитал: «Учитель заболел. Нужно срочно отправить ему лекарство».
Пальцы непроизвольно дрогнули. Стараясь сохранить спокойствие, Степан разорвал записку на мельчайшие куски и выбросил их в урну.
Из этого послания следовало, что Иоки Симо следовало устранить. И чем раньше это произойдет, тем лучше. Степан предполагал, что подобное распоряжение рано или поздно должно поступить, но не подозревал, что оно последует так скоро. Старик уже сыграл свою роль, обучив несколько групп снайперскому искусству, а потому становился опасным свидетелем.
