Лев Пучков - Рекруты удачи
— Ох! — Петрушин рухнул на пол, крепко стукнувшись затылком о край стола, и на пару секунд замер без движения.
— Что там у вас? — заголосил в моем ухе Иванов. — Доложите обстановку!
— Р-р-р!!! — «Повар» пушечным ядром рванул к выходу, размазав по косяку легкого Васю, влетел в кладовку и захлопнул за собой дверь.
— Бегом… — болезненно морщась и мотая головой, Петрушин на получетвереньках вяло просунулся в кухню. — Бегом!!!
— Я его полоснул… — виновато отчитался Вася, вставая с пола и ощупывая спину. — Я его полоснул — вон, кровь!
— Кого там полоснули? — надрывался Иванов. — Да скажет мне кто-нибудь, что там у вас происходит?!
Бум! Бум! — лейтенант Серега, видимо, страховавший вход, метнулся к кладовке, подергал ручку и принялся бухать в дверь плечом.
— Пусти… — Петрушин встал бочком, отступил на шаг и мощно лягнул дверь ногой.
Ржаво каркнули сорванные петли — дверь с шумом обрушилась внутрь.
Я покинул кабинет, мельком осмотрелся и приблизился к кладовке. Ребята — точно, перестарались. На полу в кухне лежали двое здоровенных бородачей. У одного еще дергались ноги, в то время как второй, с неестественно вывернутой шеей, был недвижим. Крови не было, чисто сработали. Ибрагим и давешний пацан скрючились под столом, дисциплинированно возложив руки на затылок. Окно раздачи было закрыто, через щель поверху доносился тоскливый голос Миши Круга, жаловавшегося на женскую вероломность. В общем, вполне рабочая обстановка — никакого шума, никого лишнего…
В дальнем углу кладовки, рядом со сдвинутым в сторону стеллажом, зиял распахнутый люк. Крышка была обильно измазана свежей кровью.
— Я сказал — полоснул! — радостно взвизгнул Вася. — Если мышцу глубоко порезал — далеко не уйдет!
— Ну, сука… — Петрушин заученным движением рванул из нагрудного кармана гранату и просунул палец в кольцо.
— Живым!!! — напомнил я. — У него оружия нет…
— Ой, бля-а-а! — тоскливо протянул Петрушин, убирая гранату обратно и вынимая нож. — Лейтенант — за мной. Вася с Костей — на улицу! Бегом!
И нырнул в люк.
— Плохо — без фонаря. — Лейтенант, перекрестившись, последовал за старшим товарищем. — Кабы знать…
— У гостей два «двухсотых», один ушел через подземный ход, — торопливо доложил я своему правому карману. — У нас все целы. Держите «рафик», мы пошли.
И мы с Васей, обнажив «стволы», стремглав ломанулись на задний двор.
— Откуда они там взялись?! — страшно удивился Иванов. — Движения не было! Какой такой ход, блин?!
Проскочив через двор, мы с Васей выбежали на улицу через распахнутые ворота и встали. В дальнейшем участвовать не было смысла: вряд ли пули из наших пукалок на таком расстоянии поразят людей в «рафике».
«Рафик» в этот момент уже мчался по скверу, неумолимо набирая скорость. Еще десять секунд — и привет «белым халатам».
— Шлеп! Шлеп! — из соседней пятиэтажки донеслись два едва различимых шлепка. Стекло машины со стороны водителя треснуло, «рафик» резко сбавил ход, проехал еще пару десятков метров и встал.
— Молодец, Лиза, — похвалил Вася. — Уважаю. Пошли, посмотрим…
Из развалин вылезли Петрушин с лейтенантом и трусцой припустили к вставшему «рафику». Вид у них был обескураженный и малость опомоенный — какие-то отходы с них свисали. От пятиэтажки к месту происшествия бежали Лиза с полковником.
— Куда залупить?! — моторно заорал из пулеметного гнезда на крыше штаба бригады вэвэшный боец — то ли Глебыч предупредил, то ли сам догадался. — Трассером шмальните — куда там залупить?!
— Да сиди ты, мы сами тут! — Петрушин, взяв пистолет на изготовку, заглянул в кабину. — Ну-у-у…
Водитель был мертв. Голова с размозженной макушкой свешивалась на баранку, оплывая густой темной кровью. Больше в машине никого не было.
— Ну что тут, что?! — Иванов, переводя дыхание, с ходу поинтересовался:
— Живым кого взяли?
— Похоже, что нет, — взял я на себя общую ответственность. — Понимаете, там так получилось…
— Черт! Как же так, а? — Полковник кивнул в сторону бывшего гастронома. — Там что — подземные коммуникации? Как же вы смотрели, а?
— Никаких там коммуникаций. — Петрушин отвел взгляд — чувствовал себя виноватым. — Там прямой узкий ход — только одному протиснуться. Один выход в кладовке, второй — в развалинах гастронома. Там в самом углу, под слоем дерьма… Люк очень плотно подогнан, не видно…
— Допрыгался, повар куев. — Вася, поддев голову мертвого водителя ножом, запрокинул ее назад. — Оп-па! Ни хера себе…
Это был вовсе не повар. Лицо, конечно, залито кровью, но черты вполне различимы и… Странно, лицо это также показалось мне смутно знакомым… Но с «поваром» — никакого сходства!
— Ребята — а это… это не он, — пробормотал я.
— Какой — «не он»? — с горечью воскликнул Иванов. — Всех завалили, а теперь — не он?!
— Точно, не он. — Петрушин, изменившись в лице, воровато оглянулся по сторонам, присел на колено и зачем-то заглянул под днище «рафика». — Ой, бля-я-я… Он сто пудов выскочил, там кровищи — лужа! Да он просто физически не мог никуда больше деться!!!
Увы, это утверждение, каким бы оно ни было логически обоснованным, оставалось всего лишь пустыми словами. «Повар» исчез. Как сквозь землю провалился…
Глава 11
АБАЙ РУСТАМОВ
Салам, читатель! Слушай, давай я про твой скот, здоровье и родных потом спрошу, ладно? Хочу побыстрее рассказать про свои приключения, пока впечатления свежие.
Скажу сразу: это ошибка резидента, моей вины тут нет. Он агента не правильно просчитал. Думал, что этот зять генеральский намертво сел на крючок и никуда не денется. А он взял и соскочил…
Этот мелкий гаденыш, что в дверях кабинета стоял, успел полоснуть меня ножом по правой руке. Ловкий, шайтан! Я как молния летел, а он все равно успел. Нож острый, рана глубокая получилась. Я в горячке не обратил внимания, надо было жизнь спасать.
Проскочил я по канализации, вылез в старом гастрономе, люк захлопнул. Хотел упасть в «рафик» и — ходу. Нормальное желание, любой на моем месте так бы сделал, правильно?
Но в последний момент меня будто кто-то под руку толкнул: сделай по-другому!
— Быстро уезжай! — приказал я Рашиду — он на стреме сидел, в «рафике» нас ждал. — Мы попали в засаду!
— А ты? — Рашид с пол-оборота завел мотор, но замешкался — не хотел меня бросать.
— Мне надо кое-что сделать. Встречаемся у Казбека. Давай бегом!
— Ладно. Удачи тебе…
Рашид захлопнул дверь и выехал из развалин. А я зажмурился и полез в огромную кучу отходов. Ввинчивался, как шуруп, стиснув зубы и не обращая внимания на страшную вонь. Вот где пригодилась спецподготовка, полученная в разведцентре! Ни один нормальный человек такого сделать не в состоянии. Гниющая картофельная шелуха и осклизлые куски чего-то мерзкого лезли мне за шиворот, консервные банки резали лицо — я в тот момент отключился и об этом совсем не думал.
У меня цель была: закопаться поглубже и выжить.
Закопался. Несколько секунд лежал, стараясь унять бешеные скачки сердца. Дышать было трудно — плотный слой вонючих отходов давил на лицо и грудь, казалось, вот-вот задохнусь. Ну, думаю — больше минуты мне тут не продержаться!
Скрипнул люк в углу. Послышался разъяренный голос:
— Шевелись, лейтенант! Бегом, бегом…
Кто-то по мне пробежался — чуть грудь не сломал, тяжелый, гад!
— Вон они! — раздалось уже вне развалин.
Я вынырнул из кучи, хватая ртом воздух, посмотрел — никого нет. Вовремя, а то бы задохнулся! Не мешкая, я нырнул в люк и побежал по проходу обратно в «Азамат».
Почему я в тот момент принял такое решение — отправить Рашида и остаться самому? Не знаю, не могу объяснить. Как будто кто-то мной руководил сверху. Я только подумал тогда: это не простые вояки. Это ГРУ, «Альфа» или «Вымпел». Они сами все хотели тихо сделать, видимо, думали, что мы вооружены и устроим им бойню, если вмешаются другие федики. А мы — без оружия!
Выскочил я на кухню — смотрю, точно рассчитал, нет лишних. Ваха и Мовсар стали шахидами, это понятно сразу, можно даже пульс не щупать. Ибрагим и его сын Ислам смотрят на меня, рты разинули. Не успели очухаться еще, с того момента, как все это началось, прошло не более пяти минут. У Ибрагима щека опухла, вокруг глаза синяк наливается. Наверно, пытался сопротивляться, храбрый воин! Куда там — таким сопротивляться…
— У тебя кровь, — спокойным голосом сказал Ибрагим. — На пол капает.
— Да, я знаю. — Я оглянулся на кладовку. — Сейчас уйду, ты не беспокойся.
— А я не беспокоюсь. — Ибрагим сорвал с вешалки полотенце и располосовал его ножом. — Ну-ка…
Он быстро снял с меня вонючую поварскую куртку, обмахнул шелуху и отходы, сноровисто перевязал руку — старый вояка!
