Только для мертвых (СИ) - Гриньков Владимир Васильевич
В голосе будто даже дружелюбие обозначилось, но глаза были холодны и жестоки.
– Я не знаю, – сказал Воронцов. – Ушла. Куда – я не видел.
– Ладно, – поскучнел его собеседник. – Сами найдем.
И вдруг ударил успевшего подняться с пола Воронцова в голову. Воронцов упал. Возвышающийся над ним человек поднял руку с автоматом и нажал на спуск. Автомат в его руке задергался. Воронцову обожгло плечо, он вскрикнул, и вдруг стало тихо. Напарник стрелявшего сказал:
– Не добивай его! Зачем? Найдем девку, тогда и порешим обоих.
– Ладно, – опять так же скучающе сказал стрелявший.
Футболка Воронцова стремительно напитывалась кровью.
– Ты иди ищи, – сказал напарнику старший. – Она должна быть где-то здесь, поблизости. Куда ей деваться.
– Привести ее сюда?
– Веди! – засмеялся старший бандит. – Я женщин уже два месяца не видел, даже издали.
И второй тоже засмеялся.
– Только попробуй ее тронуть! – крикнул Воронцов.
– И что? – осведомился парень.
– А мы вот посмотрим, – хохотнул второй. – Мы эту потеху устроим прямо здесь, при нем.
– Так ведь дергаться будет, мешать.
– Мы ноги ему прежде прострелим, чтобы спокойно сидел.
– Для него это будет любопытное представление.
– Ага. Почище «Плейбоя».
Оба засмеялись, довольные. Воронцов рванулся, но один из парней направил на него автомат.
– Ты сиди спокойно. Тебе еще несколько минут жизни подарено, наслаждайся.
Второй автоматчик вышел. «Будет искать Хельгу», – понял Воронцов. Сидя на полу, он видел нож. Нож лежал на столе, и до него было три или четыре широких шага.
– Пить! – сказал Воронцов и демонстративно облизнул губы. – В горле печет.
– Потерпишь. Уже недолго осталось.
Воронцов бросил на нож быстрый и жадный взгляд. Парень этот взгляд перехватил, все понял и недобро засмеялся.
– Оставь глупые мысли, – посоветовал он. – Целее будешь. – И повел стволом автомата.
Воронцов прикрыл глаза. У него кружилась голова, и хотелось приостановить стремительное движение предметов, которые, как казалось Воронцову, со страшной скоростью вдруг завращались вокруг него.
– Зачем вы сюда пришли? – спросил он.
– А ты не догадываешься?
– Но мы не сделали вам ничего плохого. Я никогда не видел вас прежде.
– Это совсем необязательно – видеться прежде.
Воронцов не открывал глаз, опасаясь вновь увидеть развернувшуюся вокруг него свистопляску.
– Там, в спальне, в чемодане – деньги. Несколько тысяч долларов. Заберите их и уходите.
Парень засмеялся:
– Дело не в деньгах. Просто ты должен умереть.
– Лично я?
– Лично ты.
– Тогда не трогайте Хельгу!
– Кого? – не понял парень.
– Женщину, которая со мной.
– Ах, это, – поскучнел парень.
Воронцов понял, что Хельгу они не оставят в живых.
– А того, на пальме, тоже вы убили? – вспомнил он вдруг.
– На какой пальме?
– Там, в зарослях, на пальме – труп.
– Повесился, что ли? – удивился парень.
– Нет, просто лежит на ветках.
Парень засмеялся:
– Далеко отсюда?
– Далеко, – сказал Воронцов.
– Вот он где прятался, бедолага, – со смехом произнес его собеседник. – Мы его подстрелили, но неудачно, ушел он от нас. Ну надо же. Мы весь остров прочесали, а его и след простыл. Оказывается, на пальму залез со страху. – Он перестал смеяться. – И все равно сдох.
– Ты знаешь, кто это?
– Какой-то жир.
– Жир? – удивился Воронцов.
– Жирный кот, мешок с деньгами. Богатей, одним словом.
– Фамилия его как?
– Не помню.
– А знал?
– Да. Мы его паспорт здесь нашли.
– Зубков, – с замиранием сердца подсказал Воронцов.
– Точно! – восхитился парень. – А ты откуда знаешь? Зубков его фамилия, точно!
Воронцов открыл глаза. И увидел Хельгу. Она заглядывала в дом через окно, пытаясь рассмотреть, что здесь происходит. Автоматчик ее не видел, потому что стоял у самой стены, лицом к Воронцову, и это еще оставляло Хельге хоть какие-то шансы. Только бы она не вошла в дом. Воронцов рванулся и закричал:
– Беги! Беги!!
Его страж поспешно вскинул автомат и, пятясь к стене, обеспокоенно озирался по сторонам, но силуэт Хельги за окном уже растворился. Воронцов с облегчением уронил голову на ворсистый ковер. Он решил, что Хельга, услышав его крик, теперь сможет укрыться в спасительной роще, но вдруг дверь распахнулась, и Хельга переступила порог. Воронцов оцепенел от ужаса и нелепости происходящего.
– Саша! – выдохнула Хельга. – Что с тобой?
Она, наверное, была на прогулке, потому что держала в руке зонт, и по ней было видно, что она даже не догадывается о происходящей трагедии. Парня с автоматом Хельга не видела – он оказался у нее за спиной – и медленно подходила к Воронцову, а он потерял дар речи, пытался что-то сказать и не мог.
– Крошка! – позвал парень.
Хельга быстро обернулась и наконец-то увидела его. Она, наверное, совершенно растерялась, потому что попятилась, подняв перед собой зонтик, будто хотела с его помощью защититься, и это смотрелось так бестолково и нелепо, что парень даже рассмеялся. Он шел на Хельгу, поигрывая автоматом, и скалил желтые, прокуренные зубы в нехорошей жадной усмешке.
– Все будет хорошо, крошка, – пообещал он.
Это были его последние слова. Зонт в руках Хельги дернулся, раздался громкий хлопок – и парня отшвырнуло к стене. В его лбу, прямо посередине, Воронцов увидел аккуратное темное отверстие, из которого засочилась кровь.
Хельга стремительно выдернула автомат из руки только что убитого ею человека, отсоединила и тут же, убедившись в том, что оружие заряжено, вновь присоединила магазин, затем отрывисто спросила:
– Сколько их здесь?
– Я видел еще двоих, – пробормотал ошарашенный происходящим Воронцов.
Хельга обернулась к нему. У нее было строгое и сосредоточенное лицо.
– Спокойно, Саша! – сказала она негромко. – Я из спецгруппы «Антитеррор».
Глава 59
На том конце провода трубку сняли не сразу. Стас терпеливо ждал.
– Алло, – послышался голос Кочемасова, негромкий и настороженный.
– Это я, – сказал Стас. – Надо встретиться.
– Хорошо, приезжай. Мы с Богданом…
– Нет, не годится. Встречаемся в порту, у пассажирских касс. Вещи возьмите с собой.
– Что случилось? – встревожился Кочемасов.
– Ничего особенного. Расскажу при встрече. – Стас взглянул на часы. – Через час, – сказал он. – Не опаздывайте. – И положил трубку.
Мертвый Бэлл сидел рядом с ним, на соседнем стуле. Изрезанное ножом лицо англичанина было залито кровью. Кровь уже запеклась, и все это выглядело очень безобразно. Стас вздохнул и хрустнул пальцами.
Четверть часа он потратил на то, чтобы протереть платком все предметы, которых касались его руки. Дом он покинул через окно, которое с этой стороны было прикрыто деревьями. Вышел на соседнюю улицу и через два квартала взял такси, попросив отвезти его в порт. Он специально говорил по-английски с американским акцентом, потому что знал, что его будут искать, и хотел сбить полицейских ищеек со следа.
Кочемасов уже был в порту. Он нервно прохаживался мимо касс, и Стас пришел в немалое раздражение – Кочемасов пребывал в таком возбужденном, взвинченном состоянии, что первое, что должен был сделать любой оказавшийся здесь полицейский, – немедленно проверить документы у этого подозрительного субъекта. Стас стрельнул глазами по сторонам и процедил сквозь зубы:
– Поспокойнее! Что за паника?
Кочемасов побагровел, но смолчал.
– Все в порядке, – сказал Стас.
– Мы уезжаем? – осведомился Кочемасов.
– Да. Где Богдан?
– В баре.
– Приведите его сюда. Я пока куплю билеты.
– Далеко едем?
– Во Францию. Отсюда ходит катамаран до Шербура. «Шербурские зонтики» видели?
– Да-да, конечно. – Кочемасов даже выдавил из себя улыбку.
Он, похоже, начал успокаиваться. Этого Стас и добивался.
