Альберт Байкалов - Гражданский спецназ
Малахов, придерживая Наташу за талию, направлялся к машине, оставленной на пятачке перед кладбищем в общей веренице расходившихся с похорон людей.
Как и подобает в таких случаях, Пешехонова была вся в черном. То и дело она останавливалась, вынуждая последовать ее примеру и Андрея, чтобы выслушать слова соболезнования от приехавших на похороны людей.
Она мастерски разыгрывала убитую горем сестру. Наталья благодарила людей, зачастую абсолютно незнакомых ей, и прикладывала платок к уголкам глаз.
Уже на выходе, когда толпа заметно поредела, к ним подошел немолодой мужчина среднего роста. Весь его вид говорил о том, что он не принадлежит к числу бизнесменов, которых было на похоронах большинство, а его светлых тонов костюм и веселой красно-зеленой расцветки галстук вообще не вязались с трауром.
По его лицу было заметно, что чувствует он себя неловко.
– Наталья Юрьевна, – он пригладил начавшие седеть на висках темные волосы и шмыгнул носом, – примите мои соболезнования.
Незнакомец бросил проницательный взгляд на Малахова, приготовившегося вместе с Натальей выслушать уже десятки раз услышанные и всегда в таких случаях одинаковые слова. Однако мужчина, вздохнув, вынул красное удостоверение и, развернув его, представился:
– Следователь по особо важным делам областной прокуратуры Литовченко Станислав Анатольевич.
Убрав обратно в карман пиджака документ, он бросил по сторонам взгляд, словно ища место, куда можно отойти для разговора.
Догадавшись, чего хочет следователь, Андрей указал на джип Боброва, на котором они приехали, стоящий в нескольких метрах от ворот кладбища.
– Можно поговорить в машине.
– Только при условии оставить нас одних, – Литовченко виновато улыбнулся Малахову. – Это не займет много времени.
Усевшись на заднее сиденье, следователь дождался, когда Малахов закроет за Пешехоновой дверцу, и вздохнул:
– Вы уж извините меня, Наталья Юрьевна, что в такой день я вынужден встретиться с вами, но выхода у меня нет. – Он сокрушенно вздохнул. – Причина в том, что дело о покушении на вашего двоюродного брата взято под особый контроль руководством. Очень много шума в прессе. И не только из-за того, что Александр Михайлович занимал пост в очень крупной компании, которая играла не последнюю роль в экономике области. Вокруг «Нефптона» за последние месяцы произошло много странных событий, случилось несколько смертей.
– Вы имеете в виду моего покойного мужа? – Наталья сделала удивленное лицо. Странного здесь ничего нет. – Она поджала губы. – У него было слабое сердце. Выпил. Стало плохо.
– Понимаете, – перебил ее Литовченко, – если у человека случается сердечный приступ, то его не везут в наркологию. Насколько мне известно, ваш супруг не злоупотреблял алкоголем. И потом, после его смерти почему-то находят мертвым врача, во время дежурства которого скончался Борис Евгеньевич.
– Что вы хотите этим сказать? – Наталью стало трясти, она не знала, как вести себя дальше, и была абсолютно не готова к такому повороту событий. Собираясь с мыслями и пытаясь потянуть время, она раскрыла сумочку, словно ища в ней что-то.
– Вам плохо? – Лицо Литовченко приняло озабоченный вид. – Если вы ищете валидол, то он может быть в автомобильной аптечке.
– Давайте перенесем наш разговор на другое время, – предложила она, откинувшись на спинку сиденья. – Мне что-то тяжело сосредоточиться. Сегодняшнюю ночь я практически не спала.
– Хорошо, – кивнул головой следователь. – Завтра в десять вас устроит?
– И что он хотел? – глядя в спину удаляющегося служителя Фемиды, поинтересовался, усаживаясь за руль, Малахов. – На тебе лица нет.
– Он подозревает, что смерть Пешехонова не случайна, и намекнул на убийство врача, в дежурство которого все произошло.
Малахов присвистнул:
– Вот как! Не ожидал!
– Чего ты не ожидал? – насторожилась Наталья.
– То, что эти умники свяжут все это в одно. Я думал, тебя про связи брата будут расспрашивать, а он аж вон откуда начал. Нехорошо!
– Думаешь, смогут что-то узнать? – испуганно прошептала Наташа.
– Я не сомневаюсь, они уверены, что здесь что-то нечисто.
– Не пугай меня. – Пешехонова слегка опустила стекло и подставила под поток воздуха лицо.
– А я и не думаю тебя пугать. – Андрей выдержал паузу, вписываясь в поворот. – Это вполне реально. Знаешь, что такое «глухарь»? – Он метнул на нее вопросительный взгляд и, не дождавшись ответа, принялся объяснять: – Это когда невозможно доказать убийство из-за отсутствия улик. Взять, к примеру, того же Литовченко. Он уверен, что и твой муж, и Бобров с Волыной умерли совершенно не так, как представляется. Но как он сможет доказать, что фактически я организовал это? Нет даже элементарной зацепки. Сопов никому не говорил о моем плане, не оставил предсмертной записки. Откуда он, кто, даже это они вряд ли смогут установить. Ни родных, ни близких или друзей… Даже документов у него не нашли.
– А вчерашние мальчишки? – осторожно спросила Наталья, вспомнив, как Андрей вывозил ее на захоронение очередных жертв борьбы за портфель директора. – У кого-то из них наверняка найдутся те, кто будет искать.
– Брось, – Малахов зевнул, давая понять, что разговор ему наскучил, – каждый день в городе кто-то пропадает, и что? Кстати, на месте их могилы сегодня с утра начали укладывать фундамент. Так что, если их кто-то и найдет, то только археологи, и то лет так через семьсот, когда будут производить раскопки на месте строящегося в наши дни спортивного комплекса.
Он рассмеялся своей шутке, а Наталье впервые за все время их отношений стало почему-то противно от его смеха.
Оставшуюся часть пути они ехали молча. Проходя по коридорам офиса, Пешехонова заметила разительное отличие в том, как к ней относились сотрудники компании до смерти Боброва и сегодня.
В глазах попадающихся навстречу людей было любопытство, притворное сочувствие и, как ей казалось, презрение. Ни для кого не было секретом, что она теперь встанет у руля «Нефптона». К обычному «здравствуйте» добавляли «Наталья Юрьевна».
– Мне потребуется много времени, чтобы войти в курс дела, – оглядев кабинет, словно оказавшись в нем впервые, сказала она и, подойдя к огромному директорскому креслу, положила на его спинку руку. – А это попрошу тебя заменить.
Малахов удивленно вскинул брови.
– Не смогу я в нем уютно себя чувствовать после того, как в нем сидели двое покойников.
– Ну, допустим, покойники не сидели. – Лицо Андрея расплылось в улыбке. – Они не в нем умирали, но я тебя прекрасно понимаю.
– У меня будет к тебе еще одна, особая просьба. – Наталья, положив на стол дамскую сумочку, принялась снимать черные перчатки. – На работе, в машине, на производстве соблюдай субординацию.
– Как скажете, Наталья Юрьевна. – Малахов произнес это спокойно, но от нее не ускользнула тень неудовольствия, скользнувшая по его лицу.
– Как вы думаете, Андрей Николаевич, может быть, я поторопилась со вступлением в должность?
Он отрицательно покачал головой:
– Нет. Через неделю подписание контрактов, и до этого времени нужно уже полностью иметь представление обо всем, что здесь происходит. Да и совет директоров завтра. Он хоть и формальный, никто не оспаривает ваши права на компанию, но все же люди там серьезные, и от их мнения о вас будет зависеть очень многое.
Разговор был прерван легким стуком в дверь. Вошла секретарша.
– Наталья Юрьевна, – смазливая деваха игриво стрельнула глазками в сторону Малахова, – к вам из прокуратуры.
– Да сколько можно! – Наталья удивленно посмотрела на Андрея. – Опять, наверное, этот Литовченко!
– Нет, – девушка покачала головой. – Реброва Елена Марковна.
Вздохнув, Пешехонова опустилась на стул:
– Пусть войдет.
Русоволосая женщина в модных очках битый час трепала Пешехоновой нервы, выставив Малахова за дверь. Она не придала значения словам Натальи, что сразу после похорон она уже была допрошена следователем.
– Не знаю, – Реброва лишь пожала плечами. – Во всяком случае, это дело веду я.
Ни Пешехонова, ни Малахов, которого также с пристрастием допросила Реброва, не придали значения появлению на кладбище следователя Литовченко, посчитав, что смена служителей Фемиды вызвана неразберихой в органах.
Глава 19
Позвонив в Новосибирск, Антон вышел из переговорного пункта и направился было к своей машине, как из притормозивших у тротуара «Жигулей» его окликнули.
– Молодой человек! – Симпатичная улыбающаяся мордашка располагавшейся на заднем сиденье девушки высунулась в окошко. – Вы не скажете, как проехать к цирку?
Антон подошел ближе и, положив руку на крышу автомобиля, посмотрел вдоль улицы.
– Сейчас до первого светофора доезжаете, – он пригнулся, чтобы было слышно водителю, – после него сворачиваете вправо.
