Сергей Кулаков - Особый агент
– Неизвестно… – замялся Павел Сергеевич. – Он сумел проскользнуть под носом охраны в дом, в котором жил Беляев, и какое-то время… общался с ним.
– Ловок, черт! – заметил Семен Игнатьевич.
– Да уж… – согласился Павел Сергеевич. – Ловок. Едва не ушел. Но мои люди были начеку.
– Я надеюсь, он ничего не успел передать своим сообщникам? – озабоченно спросил Петр Петрович.
– Ничего, ручаюсь. При нем не было мобильной связи. Да и общение его с Беляевым было слишком коротким, чтобы он успел узнать что-то важное. К тому же Беляев, к сожалению, погиб…
– Погиб?! – воскликнул Петр Петрович.
Семен Игнатьевич раздраженно шевельнулся в своем кресле. Маслов сохранил внешнее спокойствие, хотя внутри у него что-то болезненно сократилось. Факт насильственной гибели одного из приближенных членов их организации был очень неприятен, особенно накануне решающей фазы подготовки.
– Да, к сожалению, погиб, – повторил Сысоев. – Этот негодяй, не добившись своего, выбросил генерала Беляева из окна.
– Что с ним сделали? – засопел Семен Игнатьевич. – С этим выродком, я имею в виду.
– Он оказал ожесточенное сопротивление при задержании, применил огнестрельное оружие. Мои люди были и так злы на него… Я давал приказ взять Морозова живым – хотел сам побеседовать с ним. Но во время перестрелки он был убит.
– Туда ему и дорога, – резюмировал Семен Игнатьевич, махнув своей распухшей ручищей.
Все согласно наклонили головы.
– Нужно срочно направить на место генерала Беляева нашего человека, – заметил Петр Петрович. – Столь важный участок воздушной границы должен быть взят под наш контроль как можно быстрее.
– Я уже распорядился, – сказал Сысоев. – Достойной заменой генералу Беляеву будет генерал-майор Якушкин. Вы, Петр Петрович, имели возможность познакомиться с ним два месяца назад…
– Да, это хорошая кандидатура, – кивнул Петр Петрович. – Я не возражаю. Когда он готов вылететь?
– Немедленно.
– Хорошо, пусть вылетает, – сказал Петр Петрович и глянул на Трофимова..
Семен Игнатьевич согласно кивнул. Таким образом, кандидатура генерала Якушкина была утверждена.
Маслов, согласия которого никто не спросил, ощутил укольчик ущемленного самолюбия. Здорово они спелись, эти бывшие товарищи из Политбюро ЦК КПСС. Думают, что снова встанут у руля, а молодежь будет плясать под их дудку, созревая для «великих дел». Ну, это бабка надвое сказала. Олег Андреевич не зря был директором Фонда «Спасение». Под сим довольно абстрактным названием – на ум приходило нечто гуманитарно-экологическое – скрывались, в бездонных офшорных зонах, громадные суммы в миллиарды фунтов стерлингов, которые были переведены с тайных счетов компартии СССР. Олег Андреевич, будучи таким образом Бухгалтером организации, держал в своих руках основной рычаг управления властью. Что там идеология и громкие доктрины? Это все хорошо для простого люда. А главным козырем всегда были и будут деньги. У кого касса – тот и диктует условия. И поэтому Олег Андреевич с полным основанием был уверен, что последнее слово в дележе руководящих постов останется за ним. Но пока он, понятное дело, помалкивал. Пускай себе тешатся – лишь бы дело делали. Еще не пробил его час – звездный час. Но осталось совсем недолго.
– Олег Андреевич, когда на экраны телевидения выйдет ролик с заявлением террористов? – спросил его Петр Петрович.
– Как запланировано – шестого мая, – деловито блеснул очками Маслов. – В вечернем эфире, на всех государственных каналах.
– Ролик-то сам готов?
– Почти. Остались чисто технические тонкости, связанные с монтажом…
– Почти, – засопел Семен Игнатьевич. – Столько времени возишься, никак не сделаешь. Все до последнего момента надо дотянуть.
– Все бы давно сделали, если бы не ваши бесконечные вводные, – возразил, стараясь не терять спокойствия, Олег Андреевич.
– Какие такие вводные? – раздраженно проворчал Семен Игнатьевич.
Он всегда раздражался, когда разговаривал с зятем.
– Позвольте напомнить. Сначала вы захотели, чтобы террористы делали заявление на чеченском языке. Мы сняли. Потом вы решили, что все-таки лучше им говорить на русском. Мы сняли с русским текстом. Ролик был полностью готов, но вы придумали, чтобы у главаря была татуировка на руке…
– Ну, а чем плохо придумал? Зато его сразу можно опознать. И миру удобнее предъявлять. Этим же дуракам подавай стопроцентные приметы. Вот и будет им примета – лучше не надо.
– Согласен, – сказал Олег Андреевич. – Но пока наносили татуировку, пока она заживала, мы немного отстали по времени. Но теперь все готово. Шестого мая ролик выйдет в эфир.
– Прекрасно, – сказал Петр Петрович, тактично выждав, пока спор между тестем и зятем несколько поутихнет. – Это будет очень сильный ход. Накануне Дня Победы такое заявление! Люди будут на взводе. Главное, чтобы не просочилось ни капли информации. Если кто-то что-то пронюхает…
Он сжал сухие челюсти и строго осмотрел соратников, как бы призывая их утроить усилия по сохранению всех нюансов подготовки в глубочайшей тайне.
– Павел Сергеевич, ваши люди надежно охраняют кандидатов в террористы? – обратился он к маршалу.
– Надежней некуда, – уверенно заявил тот.
– Где их содержат?
– Под землей, недалеко от турбонаддувной установки. Чтобы сразу после того, как будет пущен газ, расстрелять прямо на месте.
– Они не сбегут? – не отставал Петр Петрович.
– Я же сказал: приняты повышенные меры, – чуть нахмурился Сысоев. – Да и бежать им некуда. Они находятся в изолированном отсеке глубоко под землей. Там несколько степеней защиты. Из него просто невозможно сбежать.
– А может, их шлепнуть для страховки сейчас и положить пока в холодильник? – предложил Семен Игнатьевич. – А потом вынуть и разбросать… Вот и охранять не надо.
– Рискованно, – возразил Петр Петрович. – Трупы, после того как оттают, начнут быстро разлагаться. Журналисты, которым мы предъявим убитых террористов, могут догадаться о подлоге.
– Да, эти будут рассматривать каждую волосину в ноздре, – засопел Семен Игнатьевич. – А может, не пускать журналистов – и дело с концом?
– Мы же договорились, Семен Игнатьевич, – мягко возразил Петр Петрович. – На первых порах все будем делать по мировым стандартам. Зачем без крайней нужды восстанавливать против себя Америку и Европу? Нет, пускай убедятся, что это чудовищное преступление совершили террористы, сделавшие накануне соответствующее заявление. Таким образом, мы получим законное право на защиту покоя наших граждан. И на этом основании проведем все первичные мероприятия: низложение президента и правительства, отмену существующей конституции, в корне своем ущемляющей интересы народа, назначение временного правительства из числа патриотов, ввод усиленного воинского контингента в Чечню, дезавуирование всех договоров начиная с Беловежской Пущи – и так далее в строгом соответствии с разработанным нами подробным планом спасения и восстановления страны в тех границах, в которых она находилась до 1991 года.
«Репетирует программную речь, – подумал Маслов, глядя на худое, вдохновенное лицо Воронина. – Неплохо получается. Вот бы еще здоровья к этому чуток».
Но лицо его, как и лица всех присутствующих, выражало полное согласие с тем, что говорил Петр Петрович.
– Да, ты прав, Петр Петрович, – кивнул Семен Игнатьевич. – Мы должны выиграть время, хотя бы до тех пор, пока придавим контрреволюцию и выведем армию на боевые рубежи. Потом уж они ничего не смогут сделать. Крика, конечно, будет много – да плевать мы на них хотели. Ракеты наши им хорошо известны, так что дальше крика дело не дойдет. Пускай вопят себе на здоровье, мы это уже проходили.
Он самодовольно ухмыльнулся, думая о том, какой шум поднимется на Западе. Да, такого господа из НАТО и Евросоюза от стоящей на коленях России не ждут. Поди, и думать забыли, что она способна еще напугать их до оторопи. То-то начнется паника… Хоть перед смертью потешить душу, посмотреть, как эти вонючие америкашки будут икру метать от страха.
– Нужно успеть эвакуировать из Москвы всех наших сторонников, – перешел к следующему вопросу Петр Петрович. – Олег Андреевич, вы отвечаете за этот сектор. Все ли, чьи жизни мы считаем нужным сохранить, предупреждены о том, что девятого мая им лучше находиться подальше от Москвы?
– Практически все, – доложил Олег Андреевич. – Мои люди лично предупреждают каждого человека. На сегодняшний день оповещены девяносто процентов от составленных списков. За последующие дни мы предупредим всех оставшихся.
– Хорошо, будем надеяться, что здесь обойдется без случайных жертв. Но помните: малейшая ошибка – и все рухнет. Поэтому нужно действовать крайне осторожно.
– Те ученые и деятели культуры, которых мы хотим уберечь от опасности отравления газом, получают от лица спецслужб конфиденциальную информацию о том, что исламские радикалы готовят девятого мая на территории Москвы масштабный теракт. Сообщается, что сведения очень точные, и настоятельно рекомендуется оставить город на период с восьмого по десятое мая. Никакой другой информации, имеющей хотя бы косвенное отношение к нашей акции, предупреждаемые особы не получают.
