Михаил Нестеров - Жмурки с маньяком
– Не забывай меня, Валя, заходи. Если меня не будет, тебя встретят и обслужат по высшему разряду. Бесплатно, – добавил он многозначительно и вручил приятелю визитную карточку. – Тут все телефоны, по которым ты сможешь найти меня. А насчет моего предложения подумай. Когда я смогу снова увидеть тебя?
– Честно говоря, не знаю, – ответил Малыш.
– Вот что, – предложил Багров, – закончишь это дело, приезжай. У меня есть домик за городом. Лес, речка, тишина. Поговорим, вспомним молодость. Затопим баньку, попаримся, обольемся водой из колодца… Вода – чистейшая, – добавил он восторженно. – Над колодцем растет ель. Вытащишь ведро воды, а в ней всегда плавают еловые иголки. Глядишь на них, и вода кажется еще чище.
– А у нас в деревне, – сказал Малыш, – на колодце все время кошка сидела. Вытащишь ведро воды, а там кошачьи волосы. Вылавливаешь их, вылавливаешь…
Багров рассмеялся.
– Все-таки подумай, Валя. Рад был познакомить-ся с твоей партнершей.
Козина снова покраснела.
Глава 8
Наркис Бакерия, как всегда, радушно приветствовал Андрея Белуху. Хозяин «Столичной пиццы» лично принес вино и фрукты, выслушал указания Наркиса и удалился.
– Твой визит очень кстати, – Наркис улыбнулся кончиками губ. – Эти выходные были очень насыщенными. Глюкозу буквально рвали из рук. По моим сведениям, глюкоза осталась только в одной точке. Сколько ты привез, Андрей?
– Двадцать коробок, – ответил Белуха.
– Отлично, неделю продержимся. Жду тебя в следующий понедельник.
– Так быстро не получится, Наркис, успеем только к среде.
– Жаль-жаль, – покачал головой Бакерия. – Но это приемлемо. Значит, я могу сообщить своим компаньонам, что в среду они получат товар?
– Да.
– Извини, Андрюша, но сегодня из меня не выйдет гостеприимного хозяина. Много дел, мне нужно торопиться.
Гость нахмурился.
– А деньги, Наркис? Ты забыл расплатиться за товар.
Бакерия с улыбкой развел руки в стороны.
– Вот видишь, генацвале, я действительно тороплюсь, забыл даже о таком важном моменте, как деньги. Надеюсь, ты извинишь меня. Я сейчас же распоряжусь, и тебе принесут сто тысяч долларов.
Наркис встал и протянул гостю руку.
Белуха стал похож на изваяние. Он просто окаменел. Бакерия, видя его состояние, снова опустился на стул.
– Что с тобой, дорогой, тебе нехорошо?
– Сто тысяч?! – переспросил он. – Я не ослышался, Наркис? Ты сказал о ста тысячах долларов?
– Да. А что тебя так взволновало?
– Как что?! Как что, Наркис, когда я привез двадцать коробок и в каждой из них семьсот пятьдесят упаковок по десять ампул. Это сто пятьдесят тысяч единиц. По цене, за которую я продаю их тебе, мне положено семьсот пятьдесят тысяч долларов. А ты предлагаешь мне сто тысяч. Извини, Наркис, что напоминаю, но ты не расплатился со мной еще за двадцать пять мест. Ты обещал расплатиться сегодня. И вот вместо суммы почти в два миллиона долларов я слышу «сто тысяч». Как тебя понять, Наркис?
– Не сердись, Андрей, у нас туго с деньгами. Мы инвестировали крупную сумму в одно очень выгодное дело и сами остались без денег. Подожди до следующего раза.
– Это игра в «завтра», Наркис. Я приду завтра, а ты скажешь: «Что ж ты пришел сегодня, когда я велел приходить завтра?» Завтра – это никогда. И еще. Меня несколько обескуражило твое откровение: вы вложили деньги в очень выгодное дело. Выходит, вы вложили и мои деньги. Тогда скажи, на какую прибыль я могу рассчитывать.
Белуха выпил вина. В этот раз он не сдержался. Но еще в прошлый визит он почуял какой-то подвох, а сегодня уже запахло жареным. Его прибирают к рукам. Вернее, прибирают Алберта Ли. А он, Андрей Белуха, им не нужен: ни он, ни Губенко, ни другая фермерская братия. По джентльменскому соглашению, Белуха должен поставить еще двадцать коробок глюкозы, а потом… Что дальше – он понял ясно и отчетливо: в Климов он не вернется. А может быть, и раньше, сегодня.
Поведение Наркиса было вызывающе откровенным, и Белуха сам обострил ситуацию, высказав свое недовольство влиятельному человеку грузинской криминальной группировки. Он видел, как невидимый пар вырывается из ноздрей Наркиса Бакерия, и гость резко перешел в состояние самосохранения. Две задачи он поставил перед собой: покинуть столицу с открытыми глазами и получить хотя бы часть денег, но не сто тысяч, которые ему благодушно посулил Бакерия. А там – только его и видели. В необъятной России сыщется немало городов, где его – с полумиллионом долларов – не найдет ни одна мафия. Сейчас он приоткроет Наркису часть карт Алберта Ли и Вениамина Губенко, но не покажет своих. Он умелый игрок, хотя своим недовольством показал противнику, что у него очень солидная карта. Однако противник не знает масти. Итак, Белуха объединил две задачи в одну и изобразил на губах примирительную улыбку.
– Извини, Наркис, но нам деньги необходимы именно сейчас, иначе я не завел бы этого разговора и не стал мелочиться. Я говорил со своими людьми о более крупном заказе, они не против. Даже больше. Мы заключили контракт с одной зарубежной фирмой, и буквально на днях придет основное составляющее, которым мы обрабатываем лекарственные препараты. Нам нужны деньги, чтобы расплатиться с клиентом. Добавлю, что поставка компонента происходит нелегально, контрабандой.
– Вот как? – Наркис показал на лице озабоченность и удивление. – Что ж ты раньше молчал? Нужна помощь?
– Снова вынужден отказаться.
– А зря. У нас мощные связи в таможне. Если не секрет, откуда товар?
– Из Желтковска.
– Из Зелт-кос-ка? – сморщившись, переспросил Наркис. – Язык можно сломать.
– Не Зелткоск, а Желтковск. Ж. Жопа. Желтковск.
– Хорошо, пусть будет так, я не рискну повторить. Где это – Центральная Африка? – пошутил Бакерия.
– Центральная Украина.
– Как это вас угораздило?
– Не нас. Хотя ты прав. Это все Губенко. – Фамилию своего свояка Белуха произнес с отвращением. – Вышел на каких-то хохлов-коммерсантов. У них там с этим без проблем.
Наркис наполнил свой бокал вином и сделал несколько мелких глотков.
– Послушай, Андрей, поскольку мы заговорили откровенно, прошу, называй все своими именами. Я ведь все равно не понимаю твои «эти», «это», с «этими». С чем у хохлов без проблем?
«Открываю следующую карту», – подумал Белуха, совершенно не допуская мысли, что карты, которыми он играл с Наркисом, были крапленые.
А Бакерия уже знал, чем закончится разговор, но с его лица не сходила маска заинтересованности. Он только один раз перебил собеседника, спросив:
– Странное направление принял разговор… Не хочешь ли ты сказать, что вы интересуетесь кошками и собаками?
«Еще одна карта».
Белуха рассказывал, Бакерия умело играл роль внимательного слушателя. Ему вовсе не улыбалось убивать Белуху здесь, в Москве. Но ему было жаль даже ста тысяч. Поэтому он предложил больше.
– Все, что ты рассказал мне, очень интересно и достойно внимания. Деньги вам действительно необходимы. Ты убедил меня, я сейчас же свяжусь со своими компаньонами, и тебе в течение получаса доставят пятьсот тысяч долларов. Еще раз извини, Андрей, больше не могу. В следующий раз расплачусь с тобой окончательно.
Белуха даже не постарался скрыть на лице облегчения. Он шумно выдохнул и выпил вина. Он открыл столько карт, сколько нужно, чтобы вскоре бесследно исчезнуть вместе с деньгами. Но вот последний вопрос Наркиса снова насторожил его.
– Андрюша, прежде чем попрощаться, я хотел у тебя спросить: ты не боишься один везти такую сумму?
– Нет. – Пожимая руку партнеру, он поблагодарил его: – Спасибо, Наркис.
Бакерия кивнул головой и вышел из кафе.
А Белуха, держа между коленей полиэтиленовый пакет с деньгами, все же ожидал подвоха на маршруте Москва – Климов. Но вот Дима Лучников уже включил левый поворот, чтобы, минуя закусочную «СТОП!», выехать к звероферме.
– Получилось, – прошептал Белуха и уже громче добавил: – Дима, поехали в город. У меня там есть кое-какие дела.
Лучников кивнул. Через сорок минут он остановил машину возле одноэтажного коттеджа Белухи.
– Вот что, Дима, – распорядился начальник, – езжай на ферму, скажи Губенко и Ли, если они еще там, чтобы ждали меня. Я буду в девять часов вечера.
Прихватив пакет с деньгами, он пошел к дому. За его спиной раздалось глухое ворчание двигателя, и водитель, развернув грузовик, поехал в обратную сторону.
Белуха собирался торопливо, запихивая в дорожную сумку все необходимое. Не забыть бы чего. Так, рубашки, брюки, паспорт, что еще?.. А! Немного наличности осталось в комоде. Вот теперь вроде все. Теперь предстояла долгая дорога на автобусах – самолеты, поезда, личная машина отпадали.
Он опустился на стул, окидывая долгим взглядом свое жилище. Когда-то он жил здесь вместе с семьей. Два года назад жена с сыном перебрались в Москву. А он, часто бывая в столице, только дважды навестил их. Мог и сегодня. Но… знать, не судьба. Да, были планы, надежда, мечты уже начали сбываться… Это он – и никто другой – сумел правильно поставить работу на ферме. В Губенко было больше гонора, чем рассудка; подобно ржавчине, тщеславие съело остальные достоинства. Ли, кроме своей работы, не интересовался ничем, Белуха – наоборот. Он сразу прочувствовал небывалую перспективу в изысканиях Ли, привел в боевую готовность свои старые связи. Он привез Наркису образец новой «дури», и через пару недель Наркис передал ему, что желает приобрести крупную партию наркотика. Вскоре на ферме появились первые, по-настоящему большие деньги. Вениамин Губенко сразу купил кольцо с бриллиантом и иномарку. И это было только начало.
