Сергей Самаров - Супербомба
В глазах Олега Юрьевича интерес появился. Он понял, что я напрашиваюсь в его команду, но не возразил против этого.
– Попробуй. К старшему лейтенанту в больницу мы сейчас съездим. Вместе съездим и поговорим. У него тоже могут быть квартирные проблемы, а старший прапорщик, поскольку без пули остался, ничего не заработал. Как он, этот Соловьев, можно с ним говорить?
– Думаю, получится. На него и Бергер нажмет. Договоримся.
– Значит, один вопрос решили, – Олег Юрьевич обе ладони на стол положил, словно первое дело прихлопнул. – Перейдем ко второму.
– Не совсем с первым разобрались, – прервал я его с улыбкой. – Меня еще интересует старший лейтенант Бравлинов. Что с ним и где он? Очень желал бы встретиться. Даже в неофициальной обстановке.
– Подумаем, – Изот не возразил против моего интереса, и это уже радовало. Значит, он пошел на взаимовыгодный контакт. Я не был уверен, что он на него пойдет, и на этот случай подготовил вариант с «несговорчивым» Вахромеевым. Но пока применять его не понадобилось. – Теперь давай по второму вопросу поговорим. Конкретно. За что тебе заплатил Джабраил?
Самый трудный вопрос. Но когда ответ бывает незамысловатым, он всегда кажется самым естественным и похожим на правду. Это я давно знаю.
– Я прикрыл его парней. Пустяк. Два трупа, и трупы даже не найдены. И свидетель, оказывается, был пьян, и спьяну ему что-то померещилось. Может, белая горячка, может, еще какая-то гадость... Померещилось, и все.
Олег Юрьевич усмехнулся.
– «Штуку» баксов за это. Больше не стоит. Никак не пятьдесят. Джабраил не из тех, кто деньги на ветер бросает. Они ему нелегко даются. Он со своих заработков тридцать процентов отчисляет в Чечню. Не знаю уж, на что. Все серьезные чеченцы со своего дела отчисляют тридцать процентов. Иначе не проживут. Значит, откровенного разговора не желаешь?
– Платил не Джабраил, – постарался я запутать ситуацию и, по возможности, «подставить» еще одного человека. – Платил некий высокий прибалт. «Залетный» и не из бедных. Но делал это через Джабраила. И Джабраил сам сказал мне, сколько следует спросить. Наверное, и себе что-то оставил. Посредник.
– Еще и прибалты появляются. Интересно. Что-то я слышал о высоком прибалте. Даже слова чьи-то в голове вертятся. «Баскетбольного роста». Вспомню, спрошу. Пока оставим вопрос открытым. Давай займемся старшим лейтенантом Соловьевым. Тебя к нему в больницу пустят?
– Я еще ночью был. И сейчас, думаю, проблем не будет.
– Не называя меня. Для персонала. А со старлеем я сам познакомлюсь.
– Идет. Едем.
Я был рад, что разговор перешел с нежелательной темы на более актуальную для самого Олега Юрьевича, и с удовольствием приготовился ехать. Даже встал, показывая свою готовность.
Изот нажатием одной клавиши позвонил секретарше.
– Я выезжаю. Пусть машину готовят.
И встал тоже.
* * *В приемной нас уже ожидало трое охранников. Интересные у всех охранников лица. Всегда невозмутимые и одновременно всегда настороженные. Мне вообще-то сдается, что они больше «рисуют» свою настороженность и потому постоянно держат такое выражение лица. Причем все без исключения, сколько я их ни встречал. Они и меня взглядами ощупали. Привыкли никому не доверять.
Мы спустились по лестнице к выходу.
– Я на своей машине поеду, за мной пристраивайтесь, – сказал я на крыльце и начал спускаться. Навстречу мне человек поднимался, парень незнакомый, и по его испуганным глазам я понял, что за моей спиной что-то происходит. Я полуобернулся и все понял.
Реакция сработала. Я прыгнул за подошедшую машину Изота и услышал, как стукнула пуля в бетонную колонну, разделяющую входные и выходные двери. Она явно мне предназначалась, эта пуля. Но звука выстрела я не слышал и не видел человека с оружием впереди себя. Значит, стреляли из винтовки с глушителем, издалека. Упал охранник, которому сразу три пули досталось, потому что он пытался прикрыть собой Олега Юрьевича. Конечно, охранники в бронежилетах ходят, но не в тяжелых, способных защитить даже от автоматной пули, а в бронежилетах скрытого ношения. Такой если и выдержит выстрел из «ПМ», то это счастье. Но ребра все равно будут сломаны. А пуля снайперской винтовки Драгунова, например, и тяжелый боевой бронежилет пробивает, и человека насквозь, потом отскакивает от второй стенки бронежилета и снова, кувыркаясь, в человека, начинает на себя кишки наматывать.
Крыльцо опустело моментально, хотя больше не стреляли. Остались только раненый Олег Юрьевич и охранники. Да еще несколько человек выскочило, стали охранников и Изота собой прикрывать. Эти, как я понял, тоже из охраны. Изота занесли. Я дождался, когда проход откроется, и быстро проскочил в дверь. Но в спину мне уже никто не стрелял. Снайпер понимал, что на месте ему задерживаться опасно.
– Ты, мент, цел? – спросил меня невысокий сухощавый человек, что распоряжался на крыльце.
– Еле успел за машину спрятаться. Пуля в колонну попала, – показал я пальцем за спину.
Человек вышел на крыльцо без страха, поковырял пальцем в штукатурке колонны, поднял что-то из-под ног. Вернулся и показал сплющенный кусок металла.
– «СВД»[20]? – спросил я.
– «Винторез», – ответил мужчина. – «Винторез» – это серьезно.
Я, естественно, сразу заметил, что он даже по остаткам сплющенной пули определил винтовку, из которой стреляли. Для этого надо не просто видеть однажды боеприпасы для «СВД» и «винтореза», для этого следует хорошо знать их. А это может только специалист. Откуда такой специалист взялся тут, к месту?..
Специалист тут же вышел на крыльцо снова. Через стеклянные двери я увидел, как он разговаривал по мобильнику, коротко, отрывистыми фразами. И нисколько не боится новых выстрелов, в отличие от толпы, которая собралась в вестибюле и не решается за двери выйти. Действительно не боится, а не бравирует. Потом вернулся.
– Кто мог стрелять? Два человека «заказаны». Олег Юрьевич и ты. Это проще вычислить. Это ваших взаимоотношений касается и кого-то третьего. Думай быстрее. Может быть вторая попытка, и скоро... Быстрее соображай, если жить хочешь, быстрее.
– Только два человека, – сказал я раздумчиво, хотя думать мне было не о чем – решение казалось очевидным. Я действительно видел в мыслях только двух человек, которые могли бы пойти на такое.
– Первого отбрось. Бравлинов сейчас встречается с известным нам лицом. Он одиночка и никак не успел бы побывать одновременно и здесь, и там.
Специалист не постеснялся даже того, что Бравлинов в розыске. Откровенно показал менту, что знает, где находится старший лейтенант, и смущения от этого не испытал. А этот мент, между прочим, руководит розыском Бравлинова.
– Ты кто такой? – прежде чем ответить, спросил я напрямую. Мне его манера поведения слегка импонировала, он не суетился и знал, что делать и что спрашивать. С таким можно работать.
– Моя фамилия Сапожников. Я – начальник охраны у Олега Юрьевича. Кто второй?
Ах, вон что. Как я сразу-то не догадался. Слышал я про этого типа. Еще один представитель спецназа ГРУ, подполковник в отставке, кажется. Может быть, он и связал Олега Юрьевича со своим сослуживцем? Здесь есть над чем голову поломать. Но ломать голову в данный момент мне возможности не давали. Сапожников смотрел на меня прямо и ждал ответа.
– Алиахмет, – ответил все же я.
– Садоев? – переспросил Сапожников, показывая, что прекрасно знает, о ком может идти речь. И это мне тоже не понравилось. Начальнику охраны совсем уж не положено вникать в тонкости дел, которые его вовсе не касаются, хотя они и касаются его хозяина.
– Садоев. Алиахмет Хамитович Садоев.
– Где его найти?
– А вот этого я не знаю. – Я честно посмотрел в глаза отставному подполковнику. Настолько честно, что он, кажется, по природной своей армейской тупости поверил. Приятно иметь дело с доверчивыми людьми.
Ответить иначе я не мог, даже понимая, что Алиахмет решил и со мной распроститься, чтобы пресечь интерес Олега Юрьевича к некой теме. Да, я теперь в опасности, на которую сам напросился, позвонив Алиахмету. Но опасность будет гораздо большая, если еще кто-то узнает о наших с Джабраилом делах. Тем более отставной подполковник спецназа ГРУ.
– Ладно, поищем твоего Алиахмета. Менты скоро приедут. Что своим скажешь?
– Я ничего не скажу. Я недоумение выскажу. И вообще, не в меня стреляли, а кто стрелял в Олега Юрьевича – я не знаю, но, возможно, я же и буду это дело расследовать. Мне это как-то сподручнее, поскольку я очевидец.
– Меня это устраивает. Жди ментов. Я поеду один вопрос уточню.
Сапожников дал знак одному из охранников, подумал, поискал кого-то глазами и дал знак второму. И пошел к выходу. Они без слов поспешили за ним. Отставной подполковник ввел в охране армейскую, похоже, дисциплину.
* * *Приехала наша следственная группа, следом за ней и «Скорая помощь». Ранение у Изота оказалось сквозное, средней тяжести, и его сразу же увезли на операцию. Следственная группа начала работу, и первым, конечно, дал показания я. И, только освободившись от этой обязанности, сразу отошел в сторону, чтобы подумать. А подумав, сразу позвонил Джабраилу. Мой выбор между двумя чеченцами был естественным. Если Алиахмет желает убрать Джабраила, я могу это только приветствовать. Но я против того, чтобы он и меня вместе с Джабраилом «урыл». И потому я должен помочь Джабраилу «урыть» Алиахмета.
