Евгений Сухов - Плачет рея по пирату
Подобрав упавших на борт, лодки быстро заскользили по водной глади, надеясь отыскать наиболее удобное место для атаки, но момент был упущен: у бортов танкера, вооружившись шлангами, стояли наготове матросы. Танкер, увеличивая скорость, приближался к транспортному коридору под защиту сторожевых кораблей.
– Теперь твоя очередь, брат, – спокойно объявил Валид, посмотрев на Хасима.
– Я понял, – кивнул юноша.
Подняв гранатомет, он направил его на танкер. Шланги в руках матросов напоминали автоматы, создавалось впечатление, что они лучше примут последний бой, чем сдвинутся с места.
– Чертовы самураи! – в сердцах воскликнул Валид.
С капитанского мостика, усиленные мегафоном, прозвучали команды на японском языке, и у борта появилось еще два человека в военно-морской форме: в руках у каждого по автомату. Валид внимательно всмотрелся в их лица: именно с таким выражением камикадзе, преданные своему императору, направляли самолеты на американские корабли.
– Чего же они тянут? – в сердцах воскликнул Валид.
В эту самую минуту к кормовой части танкера подошли еще две лодки. Один из пиратов поднял огнемет и направил его на судно. Японцы, не подозревая о грозящей опасности, продолжали контролировать каждое движение лодки Валида. Держа пальцы на спусковом крючке, затаив дыхание, наблюдали за тем, как второй сомалиец устанавливал гранатомет на плечо.
Из мегафона вылетела какая-то громкая отрывистая команда, напоминающая ободряющие возгласы, и в следующую секунду корму танкера объяло огнем. А к небу потянулась черная извивающаяся полоса густого дыма. На борту судна раздались отчаянные крики. Упругие струи воды пытались сбросить куски напалма с борта корабля. Однако напалм сдаваться не собирался, он лишь раскатывался по палубе, охватывая все большую площадь. Если парни будут более расторопными, то, возможно, им и удастся погасить пламя, в худшем случае они вынуждены будут покинуть корабль на спасательных шлюпках. Во всяком случае, это куда лучше, чем сидеть на пороховой бочке. Часа через полтора к ним на помощь подойдет сторожевой корабль, оставив без прикрытия «Красную Сибирь».
– Отходим, – сказал Валид, – мы свою задачу выполнили.
Уже разворачиваясь, он увидел, что второй корабль, бельгийский сухогруз, также занялся красным пламенем.
* * *Сообщение о пожаре на двух судах, находящихся в его квадрате, капитан первого ранга Макаров получил с разницей всего лишь в десять минут. Сначала загорелся японский танкер с сырой нефтью, а затем вспыхнул бельгийский сухогруз. Пожар, случившийся на борту бельгийского судна, он мог рассмотреть в бинокль, и то, что там происходило, ему весьма не нравилось. Огонь захватил почти всю палубу; экипаж мужественно боролся со стихией, но выживаемость судна приближалась к нулю. Если оно все еще держалось на поверхности, так только благодаря большому запасу плавучести.
В этот раз морские объединенные силы по охране транспортного коридора возглавлял испанский адмирал Мигель Родригес: долговязый мужчина с короткой черной шевелюрой и с большими печальными глазами. За несколько коротких встреч, случившихся перед самым походом, Макаров составил о нем весьма благоприятное впечатление как о человеке и профессионале. Держался Родригес с достоинством, с непоказной простотой, что лишь подчеркивало его аристократическую породу. Все его предки так или иначе были связаны с морем, и охотно верилось, что они были в числе первых, кто пересек Атлантический океан, чтобы завоевать новые земли для своего короля.
Макаров обращался к нему по имени, как и положено в их среде людям одного поколения и социального статуса. Получалось почти по-приятельски, однако он бы никогда не перешагнул той черты, за которой идет дружеское похлопывание по плечу.
– Мигель, в тридцати милях от меня загорелось два судна, – сообщил Макаров.
– Что за суда, Сергей?
– Японский танкер и бельгийский сухогруз. Иду к ним на помощь.
– Хорошо. Очень хочется верить, что с людьми ничего не случится.
– Одно лишь плохо, что в этом случае русский корабль «Красная Сибирь» останется без прикрытия. Если нападение произойдет именно в это время, я никак не смогу им помочь.
– Я прекрасно понимаю твои тревоги, Сергей, – басовито гудел Родригес. – Но у нас просто нет другого выхода. Будем надеяться, что все пройдет благополучно. А потом на «Красной Сибири» подготовленный экипаж.
– Хорошо, я выхожу.
Макаров отключил связь, оставалось только перекреститься. Очень хотелось верить, что с судном, перевозящим коллекцию алмазов России, ничего не случится. Огонь на судах явление не частое, а чтобы они загорелись едва ли не одновременно и в одном квадрате с «Красной Сибирью», и вовсе запредельное. Остается предположить, что здесь не обошлось без чьего-то злого умысла: хитрая операция была проведена лишь с одной целью – оставить «Красную Сибирь» без прикрытия.
– Полный вперед! – приказал Макаров, стараясь скрыть накатившую досаду. Еще не хватало, чтобы его настроение передалось экипажу.
Бельгийское судно было затянуто черным дымом, через которые прорывались яркие всполохи огня; каких-то десять минут назад он мог рассмотреть даже пробегавших по палубе людей. Следовательно, дело было куда более скверным, чем можно было предположить поначалу. Дым был густой, невероятно тяжелый и, попирая все законы физики, не желал подниматься кверху, а медленно стелился по поверхности воды, создавая трудности для обзора.
* * *Юсуф Ахмед посмотрел в бинокль. Все шло точно по плану: сначала вспыхнул японский танкер, пустив в небо ярко-красный язык, а еще через несколько минут запылал бельгийский сухогруз. Некоторое время экипажи будут пытаться сбить пламя, а когда станет ясно, что все усилия тщетны, тогда они обратятся за поддержкой. Первым кораблем, который поспешит к ним на помощь, будет находящийся от них всего-то на расстоянии часа пути русский сторожевой корабль «Стремительный». Следовательно, на ближайшие три часа «Красная Сибирь» останется без прикрытия, а за это время можно не только захватить судно, но и выпотрошить его до самого дна.
В более трудном положении находилось бельгийское судно, вспыхнувшее сразу в двух местах. Бойцы береговой охраны не пожалели на него напалма и покрыли им большую часть сухогруза. Так что если экипаж не хочет сгореть заживо, то они также должны просить о помощи. Сквозь огонь было видно, что по палубе бегают люди, пытаясь сбить пламя, у некоторых из них в руках были пожарные шланги. Струи огня только ненадолго заглушали огонь, а потом он принимался бушевать с новой силой.
Юсуф Ахмед включил радиосвязь. И тотчас услышал, как капитаны подожженных судов просили о помощи: никакой истерики в голосах, сообщали об ущербе, причиненном огнем, и о запасе плавучести. Времени у них оставалось немного. Еще через две минуты отозвался капитан сторожевого корабля «Стремительный». Сообщение его было коротким (не тот случай, чтобы блистать красноречием):
– Держитесь, иду на помощь!
В это самое время лодки с береговой охраной на максимальной скорости отходили на запасную базу, на такое же неприметное доу со старыми сетями на палубе (вряд ли кто посмеет упрекнуть их в пиратстве, глядя на экипаж, состоящий из тощих восемнадцатилетних сомалийцев). Похожих доу в Аденском заливе множество. Бесперспективное дело отыскивать каждое из них на предмет установления злоумышленников. Даже если допустить, что сторожевые суда отыщут пиратов и осуществят их задержание, то правовые нормы не позволят привлечь их к уголовной ответственности: доказательств никаких, а старые моторные лодки не в счет!
Счастливо улыбнувшись, Юсуф Ахмед произнес:
– А теперь возьмемся за «Красную Сибирь»!
Алмаз «Небо Сомали» был рядом – достаточно было протянуть руку, чтобы забрать его.
* * *Доу, увеличивая скорость, буксировало четыре лодки, на которых разместились солдаты береговой охраны. Катер, спрятавшись за доу, двигался параллельным курсом. Расстояние между доу и «Красной Сибирью» понемногу сокращалось. Вряд ли на русском корабле подозревали о надвигающейся опасности; за прошедшие сутки они успели привыкнуть к судну, тащившемуся за ними на значительном отдалении. Так что появление бойцов береговой охраны будет для них полной неожиданностью. До рассвета оставалось каких-то пара часов, так что действовать предстоит стремительно.
– Выдвигаемся, – сказал в мегафон Юсуф Ахмед.
С лодок дали отмашку. Доу слегка сбавило скорость, давая возможность моторным лодкам отцепиться, а еще через минуту, получив свободу, они устремились за военным катером.
До русского судна оставалось не более двух миль. Юсуф Ахмед улыбался, предвкушая желанную добычу. Все будет кончено в тот самый момент, когда его бойцы ступят на палубу русского корабля, после чего, во избежание непредвиденных осложнений, нужно будет загнать экипаж в румпельное отделение и на всякий случай заминировать помещение, если кто-то пожелает освободить заложников.
