Клайв Касслер - Айсберг
Питт медленно покачал головой.
— А я думал, что Келли сумасшедший. Такие вещи может задумать только чудовище. Ведь он может завалить весь этот фантасмагорический план.
Киппманн кивнул в знак согласия.
— Однако согласитесь, что, исходя из тех фактов, которыми мы располагаем, некоторые лидеры захотят перейти на сторону Келли и «Хермит лимитед».
— Может быть, мы позволим ему сделать это, — сказал Сандекер. — Может быть, он хотел таким путем осуществить свои утопические идеи?
— Нет, этого мы не можем позволить. Его план никогда не должен осуществиться.
— Похоже, вы в этом совершенно уверенны? — заметил Питт.
Киппманн взглянул на него и слегка усмехнулся.
— Разве я не сказал вам? Один из тех «пташек», что пытались убить вас в кабинете доктора Джонссона, пошел на контакт и рассказал нам любопытную историю.
— Кажется, вы забыли рассказать нам о целом ряде вещей, — процедил Сандекер.
— Самые грандиозные предприятия Келли обречены на провал, — продолжил Киппманн, — об этом я говорю совершенно серьезно.
Он сделал паузу и ухмыльнулся.
— Как только «Хермит лимитед» закрепится в Доминиканской республике и во Французской Гвиане, среди лидеров корпорации начнется борьба за власть. Случайный знакомый майора Питта, мистер Оскар Рондхейм, намеревается уничтожить и Келли, и Маркса, и фон Хаммеля, и остальных, а затем возглавить совет. С сожалением должен заметить, что последующие намерения мистера Рондхейма вряд ли можно признать благородными или великодушными.
Тиди удобно сидела в кресле на колесах рядом с постелью Лилли в тот момент, когда в палату госпиталя вошел Питт в сопровождении Сандекера и Киппманна.
— Доктора мне сказали, что с вами все будет в порядке, — улыбнувшись произнес Питт. — Я просто подумал… хм… подумал, что надо бы заскочить к вам попрощаться.
— Ты уезжаешь? — В голосе Тиди прозвучала грусть.
— Боюсь, что да. Кто-то должен опознать этого убийцу — Рондхейма.
— Будь осторожен, — запнувшись, сказала она. — Ты столько пережил, чтобы спасти нас, и мы не хотим потерять тебя теперь.
Лилли с трудом поднял голову.
— Почему ты ничего не сказал там, в овраге? Господи, я ведь и представления не имел, что у тебя сломаны ребра!
— Это ничего не меняло. Я был единственным, кто мог идти. И потом: мне всегда удавалось выкарабкаться, когда у меня была хорошая компания.
Лилли улыбнулся.
— Компания у тебя была отличная.
— Как спина? — спросил его Питт.
— Моему телу придется побыть в этом жалком состоянии гораздо дольше, чем мне хотелось бы думать, но, в конце концов, когда все это отойдет, я вновь буду танцевать.
Питт взглянул на Тиди. Ее лицо было бледно, из глаз готовы брызнуть слезы. Он все понял.
— Когда наступит этот великий день, — сказал он, выдавливая улыбку, — мы устроим грандиозную вечеринку, даже если мне придется пить пиво твоего старика.
— Ну, я должен на это посмотреть.
Сандекер прочистил горло.
— Хм… Хочу сказать, что мисс Ройял такая же хорошая сиделка, как и секретарша.
Лилли сжал руку Тиди.
— Я бы ломал кости каждый день, если бы это означало встречу с таким человеком, как она.
Наступила небольшая пауза.
— Мне кажется, нам пора идти, — сказал Киппманн. — Наш транспортный самолет уже готов.
Питт наклонился и поцеловал Тиди, а затем пожал руку Лилли.
— Берегите себя. Я буду ждать приглашения.
Он поднял руки вверх и беспомощно пожал плечами.
— Одному Богу известно, где я смогу еще встретить человека, у которого такое же разбитое лицо.
Тиди рассмеялась. Он сжал ее плечи, а затем повернулся и вышел из комнаты.
В машине, по дороге на авиабазу, Питт смотрел в окно невидящими глазами: мысли его были все еще в госпитале.
— Он никогда не будет ходить, да?
Киппманн грустно покачал головой:
— Сомнительно… очень сомнительно.
Через пятнадцать минут в полном молчании они прибыли на аэродром Кефлавик. Там, на крайней полосе, их ожидал разведывательный бомбардировщик Военно-Воздушных Сил Б-92. Прошло десять минут, и сверхзвуковой самолет набрал скорость на взлетной полосе и взвился над океаном.
Сандекер, один, на самой последней полосе, наблюдал за исчезающим в небе самолетом. Когда же самолет растаял где-то за безоблачным горизонтом, он тяжелой походкой вернулся к машине.
Глава 21
Скорость сверхзвукового самолета составляла тысячу двести миль в час. Они пересекли материк с востока на запад и, когда прилетели, было утро того же дня, в который они покинули Исландию. Питт, зевая и потягиваясь в ограниченном пространстве узкой кабины, выглянул в штурманское боковое окно и увидел маленькую тень самолета, как стрела, скользившую по зеленым склонам гор Сьерра Мадре.
И что теперь? Он криво улыбнулся своему отражению в окне в то время, как самолет, оторвавшись от самого подножия гор, пересекал укрытую туманом долину Сан-Габриэль. Вглядываясь в Тихий океан, который постепенно представал перед его взором, он подумал, что надо выбросить из головы прошлое и сосредоточиться на ближайшем будущем. Он не знал, как осуществит план, но знал, что несмотря ни на что, он убьет Оскара Рондхейма. Когда шасси коснулись земли и Дин Киппманн подтолкнул его локтем, его мысли вновь вернулись к настоящему.
— Как вздремнули?
— Я спал как убитый.
Б-92 приземлился, и, когда пилот затормозил, машина издала резкий звук. День за окном самолета казался теплым и приятным. Ослепительное калифорнийское солнце освещало длинный ряд самолетов, выстроившихся на рулевой дорожке. Питт прочел большие двенадцатифутовые буквы, написанные на одном из ангаров: "Приветствуем вас на аэродроме «Эль Торо Марине».
Моторы бомбардировщика постепенно затихли. Как только Питт, Киппманн и экипаж Военно-Воздушных Сил спустились по узкому трапу вниз, на бетонной площадке перед ангаром появился синий микроавтобус «форд», из которого выскочили два человека и подошли к Киппманну. Обменявшись приветствиями, они направились обратно к машине. Питт постоял немного, не зная, что ему делать, и последовал за ними.
Пока Питт наслаждался сигаретой, в нескольких шагах от него, около открытой дверцы машины, трое мужчин вполголоса разговаривали. Наконец Киппманн подошел к нему.
— Кажется, есть возможность накрыть всю семейку целиком.
— Что вы имеете в виду?
— Все они сейчас здесь. Келли, Маркс, Рондхейм, вся братия.
— Здесь, в Калифорнии? — недоверчиво спросил Питт.
— Да. Мы следим за ними с тех пор, как они покинули Исландию. Черный самолет, серийный номер которого вы обнаружили, имел еще несколько «родственников». Ранее «Хермит лимитед» закупила на заводе шесть самолетов этой модели со следующими друг за другом серийными номерами. В данный момент оставшиеся пять находятся под нашим наблюдением.
— Поразительно! Ловкая работа!
— Но не такая уж трудная, — Киппманн улыбнулся. — Она могла бы стать очень трудной, если бы эти самолеты носились вокруг земного шара, но они спокойненько стоят рядком всего в восьми милях отсюда на аэродроме Оранжевой республики.
— Значит, штаб-квартира Келли где-то здесь поблизости?
— В горах, за Лагуна Бич, есть комплекс в пятьдесят акров, — сказал Киппманн, указывая в юго-западном направлении. — Между прочим, у «Хермит лимитед» более трехсот служащих, считающих, что они работают над составлением политических анализов для правительства.
— Куда мы двинемся отсюда?
Киппманн жестом пригласил Питта в машину.
— В Диснейленд, — торжественно произнес он, — чтобы остановить двойное убийство.
Они выехали на Санта-Ана-Фривей и направились на север, то попадая в утренний поток машин, то вырываясь из него. Миновав поворот на Ньюпорт Бич, Питт невольно подумал, не там ли еще находится та рыжая, которую он встретил на пляже всего несколько дней тому назад. Может быть, ждет еще в ньюпортовской гостинице…
Киппманн извлек две фотографий и протянул их Питту.
— Вот те люди, которых мы пытаемся спасти.
Питт пригляделся к лицу одного из них.
— Это Пабло Кастиле, президент Доминиканской республики.
Киппманн кивнул утвердительно.
— Блестящий экономист и один из лидеров латиноамериканского движения. С самого начала своей деятельности он проводил в жизнь грандиозную программу реформ. Впервые для народа его страны надежды на лучшее будущее обрели конкретные черты. Наш госдепартамент боится, что в данный момент, когда началась стабилизация экономики в Доминиканской республике, неожиданно появится Келли и сведет все на нет.
Питт взял в руки другое фото.
— А вот этого я определить не могу.
— Хуан Де Круа, — сказал Киппманн. — Крупный ученый, специалист по древней истории восточных индейцев. Лидер Народной прогрессивной партии. Победил на выборах всего шесть месяцев тому назад. Сейчас он президент Французской Гвианы.
