Лев Пучков - Тигр в камуфляже («Блокпост»)
— Не буду, — отрицательно покачал головой Пульман. — Я рад, что вы так философски воспринимаете неизбежность судьбы… Но, дорогой мой, именно в этих горах вы мне и понадобитесь — так что напрасно ухмыляетесь…
— А зачем я вам в этих горах? — недоумевающе воскликнул Иван. — Руду добывать?
— Давайте по порядку, — остановил его Пульман мановением узкой ладошки. — Давайте по порядку… Итак, сразу оговоримся — президентом я быть не желаю. Слишком хлопотно и ненадежно. Я вам назову конечную цель, только вы не смейтесь. На первый взгляд эта теория выглядит вполне невероятной — если не знать подоплеки. А вы пока не знаете… Ну что — смеяться не будете?
— Да не буду, не буду, — пообещал Иван и тут же криво ухмыльнулся.
— И потом, вам-то что — буду я смеяться или нет? Я пленник, вы господин…
— Даже между садистом и жертвой на определенном этапе устанавливаются своеобразные доверительные отношения, — проникновенно изрек Пульман. — Я же — отнюдь не садист… А в вас я вижу интересного собеседника — несмотря на внешнюю твердолобость и показное солдафонство, вы мне чем-то импонируете…
— Увы, не могу ответить вам тем же, — чистосердечно признался Иван. — Ну, рассказывайте — чем вы там хотите стать. Смеяться не буду — обещаю.
— Хочу создать общество нового типа, — простенько сообщил Адольф Мирзоевич. — Маниакальная одержимость и фобии здесь ни при чем — отчетливо отдаю себе отчет, что дело непомерно трудное и практически не осуществимое в обычном режиме. Хочу попробовать… Общество прогрессивного типа, во главе которого буду стоять я — иначе не стоило бы и затеваться. — Он украдкой скосил глаза на собеседника — Иван и глазом не моргнул. — Так вот: первым делом проведу тщательную селекцию. В последнее время на нашем шарике развелось слишком много лишних. Вы не находите?
— Опасная теория! — осторожно высказался Иван. — Такое мы уже проходили! А кого вы имеете в виду под «лишними»?
— Нет, я не по расовому признаку, — успокоил его Пульман. — Фашизм тут ни при чем. Расы каждые нужны, расы каждые важны… Видите ли, в последнее время развелось много уродов. Много калек. Пенсионеров и стариков, никому не нужных, пруд пруди, на оплату пенсии уходит чуть ли не половина валового дохода… Наркоманов, этих… эмм… отморозков, бомжей и прочей шпаны всякой — по улице не пройдешь. Семьдесят процентов контингента пенитенциарных учреждений исправлению не подлежит — этих сразу нужно к ногтю. И вообще я считал, пользуясь закрытой статистикой: более трети населения — лишние. Представляете?
Итак — первым делом уничтожаются все лишние — это немногим более трети ныне живущего населения нашего шарика…
— Придется третью мировую развязывать, — с деланным сочувствием вздохнул Иван, крепясь, чтобы не высказаться по существу. — С использованием ядерного оружия… Столько народу вот так вот сразу — никак не получится угрохать!
— Это уже детали, — беспечно отмахнулся Пульман. — Я все давно продумал — это не проблема. Это просто на первый взгляд кажется таким глобальным и трудновыполнимым, а на деле все будет зависеть от расторопности исполнителей на местах. С исполнителями же вопросов не будет — можете мне поверить… Итак — в ходе первоочередных мероприятий по селекции у нас осталось две трети населения. Что мы с ними делаем?
— А действительно — что? — Иван загорелся нездоровым любопытством.
— Всем подряд вертите дыры?
— Никаких дыр. — Пульман опять махнул ладошкой. — Оставшихся мы делим на две категории: управление — сливки, господствующий класс — и технический персонал… Так называемые… рабы. Сфера обслуживания, сельское хозяйство, производство — и так далее. Вот этот второй класс — большинство — придется обрабатывать, правильно вы заметили. Но не дыроверчением, а несколько иным способом, радикально отличным от оперативного вмешательства, — позже я остановлюсь… Так вот: господствующий класс — класс интеллекта, отобранный с особым тщанием, будет развиваться, пользуясь всеми достижениями цивилизации и самосовершенствуясь, а рабы — сами понимаете, будут усердно вкалывать на благо элиты. И представьте себе, они будут счастливы… Потому что им оставят три естественные природные потребности: жить, жрать и размножаться. Удовлетворяя их, они не будут стремиться к чему-либо большему. Ферштейн?
— Ага, как скотина в хлеву. — От негодования у Ивана задрожали скулы. — Пожрал, поработал, схлопотал оргазм — и живи себе. Бетховен, Чайковский, Сервантес, Лорка, Возрождение все до кучи — в унитаз… Нормально!
Ничего не скажешь — перспектива…
— Бетховен! Лорка! Ха! Да я вижу, вы там, в горах, отстали от жизни, — желчно процедил Пульман. — Вы посмотрите вокруг. Посмотрите! Что с Россией сделалось?! Даун на дауне сидит и дауном погоняет. А сидит тот даун в подъезде, с кирпичом в одной руке и пакетом с «Моментом» на голове. Сейчас надышится, пожрет, долбанет по голове подвернувшегося под руку прохожего и пойдет — засадит даунессе из соседнего подъезда, чтобы наплодить еще кучу даунов… Тьфу! Да я буду просто благодетелем человечества, я уверен в этом.
Все просто — должны быть рабы и элита. Мир уже знавал подобную систему общежития. Правда, там вредные рабы периодически восставали и мочили, как у нас выражаются, своих хозяев. А мои — не будут. Им как-то недосуг будет…
— Неубедительно, — досадливо поморщился Иван. — Как вы себе представляете все это? Дыры всем вы не навертите — при всем желании… Хотя, вы там что-то о каком-то новом методе упомянули. Не желаете поделиться?
— Отчего же, — охотно согласился Пульман. — Я вас к тому и подвожу… Итак — о главном. Во время Второй мировой войны известный немецкий исследователь — некто Вольфгаузен — величайший физик, химик, хирург, психолог, короче, Леонардо двадцатого века, изобрел уникальный аппарат. С его помощью абсолютно безо всякого хирургического вмешательства можно воздействовать на человеческую психику: как избирательно, индивидуально, так сказать, так и тотально, на огромном расстоянии и на значительной площади. Принцип действия — вкратце — основан на создании переменного магнитного поля определенных параметров. Посредством такого поля можно сделать все, что угодно: заставить отдельно взятого жизнерадостного индивида совершить суицид сразу после прекрасного обеда и последующего за этим совокупления с писаной красавицей или же повернуть штыки армии противника на своего, законно избранного президента…
Ферштейн?
— Читал, — презрительно усмехнулся Иван. — У Незнанского, кажется… Да, у него — что-то типа генератора психотронной энергии. Или психотропной…
— Не то, — презрительно скривился Пульман. — Я все, что у нас есть по этому профилю, проштудировал. Жалкие потуги, батенька, жалкие потуги… Так вот — об изобретении Вольфгаузена знали избранные. Эту тайну я купил за большие деньги у одного большого мужика в Европе. Получилось так, что волей случая этот самый Вольф не смог сам сконструировать и опробовать свое детище: из-за неразвитой техники своего времени и отсутствия необходимых материалов. Он мыслил с опережением в полвека, а время, сами понимаете, не спешит угнаться за причудами гениев. Ну, к примеру: в числе всяких прочих диковин, потребных для создания аппарата, дяде Вольфу нужна была такая безделица вроде бы, как пленка из платины и углерода, снятая с кобальто-марганцевого слоя, выращенного на искусственном сапфире… А? — Глаза Пульмана загорелись че истовым торжеством.
— А что — не было? — простецки поинтересовался Иван. — Тонкая, да?
— Тонкая! — язвительно пробормотал Пульман. — Ну о-о-очень тонкая!
И — не было, естественно. Ни десятилетие спустя, ни пару десятилетий.
— А сейчас, значит, есть, — мудро заключил Иван. — Ясненько.
— Сейчас много чего есть, — подмигнул ему Пульман. — Много… Ну, а тогда, в сорок третьем, проект существовал только на бумаге. И вот тогда, в этом самом сорок третьем, дяде Вольфу зачем-то понадобилось в частном порядке вылететь на своем самолете в Иран. Не догадываетесь зачем? А впрочем, это отдельная история — она мне вряд ли понадобится, хотя при случае я с удовольствием куплю и эту тайну… Так вот зря он тогда потащился в Тегеран — зря. Где-то над горами Кавказа самолет потерпел катастрофу. Весь экипаж погиб — чудес, сами понимаете, не бывает. А он свои документы всегда возил с собой — в специально оборудованном несгораемом сейфе, способном без повреждений побывать в эпицентре взрыва ракеты средней дальности. Можно не сомневаться, что проект аппарата до сих пор лежит себе где-то в горах Кавказа — никому не нужный и невостребованный… Ммм-да…
— И найти его не составляет для вас никакого труда, — скромно пошутил Иван. — Всего-то делов: прочесать Кавказ вдоль и поперек. Четыре дивизии альпинистов, пара миллиардов баксов и полвека времени. Не проблема… А придется вам еще армию нанимать — для охраны. В последнее время на Кавказе развелось много вредных, которые никого к себе не пускают. Без армии не получится — никак.
