Иван Стрельцов - Заявка на подвиг
Без наград остались сам «виновник торжества» – частный детектив и генерал Александрийский. Впрочем, к последнему вернулись жена и дочка, обе веселые и отдохнувшие на загородной даче.
Они встретились в Москве, в небольшом ресторанчике с видом на Москву-реку. За рюмкой коньяка Глеб рассказал все о произошедшем и заодно попросил оградить бизнес вдовы Аслана Тугаева. Роман Оскарович утвердительно кивнул и больше к этому вопросу не возвращался. Что наверняка означало – вдову никто не тронет.
– Ну, будем считать, что деловая часть нашего собрания закончилась, переходим к концерту по заявкам тружеников невидимого фронта, – шутливо произнес Александрийский, делая глоток коньяка.
После чего речь пошла о дочери Кутепова, которая сбежала с Раидом Халиловым. Информация, полученная от дяди молодого вайнаха, полностью подтвердилась. Кроме таможенника, который устроил эту пару на транспортный борт, летящий в Узбекистан, их засекла агентура ФСБ. Но слишком поздно, беглецам удалось от них ускользнуть…
Сфотографированный из космоса город напоминал нелепую мозаику, сложенную из кирпичей, находящихся на приличном расстоянии друг от друга.
Красное пятно лазерной указки медленно ползло от центра города в сторону северной окраины, здесь находилось многогранное строение, украшенное золотыми шарами куполов.
– Это вилла одного из постсоветских наркобаронов, некоего Муртазы Гасан-заде, известного в определенных кругах как Калиф. Наверное, за любовь к роскоши, – бесстрастным тоном сообщил Миреев. – Между прочим, дворец представляет из себя уменьшенную копию дворца Саддама Хусейна «Семирамида», выстроенного в восемьдесят пятом году под Басрой.
– Нехило, – присвистнул Кольцов. – И сколько такая фазенда коштует?
– По приблизительным оценкам экспертов, от семнадцати до двадцати миллионов долларов.
– Красиво жить не запретишь.
Это изречение частного детектива полковник пропустил мимо ушей, продолжив:
– Полученные от Аслана Тугаева сведения, что его племянник может залечь под крылышком Калифа, полностью подтвердились. Оперативники службы безопасности нашего посольства слишком поздно получили информацию о беглецах и не успели их перехватить. Раид Халилов и Елизавета Кутепова успели въехать за ограду виллы Муртазы. Из-за специфики дипломатического статуса на активные действия они не решились.
«Ну да, ковыряться в дерьме – это не дело дипломатов, почетную миссию говночерпия отвели мне», – подумал Глеб про себя. А вслух произнес:
– Когда это произошло?
– Вчера вечером, – последовал короткий ответ.
– Ясно. Какие должны быть мои действия?
– Завтра вас частным самолетом доставят в Дашогуз, и вы поедете к Калифу. Он большой ценитель женской красоты и денег на женщин не жалеет. Владеет одним из самых лучших в Средней Азии гербариев под названием гарем. Но, несмотря на множество бзиков, Муртаза Гасан-заде является человеком далеко не глупым, иначе не смог бы добиться такого уровня в криминальном бизнесе. Поэтому вам надлежит с ним договориться. Николай Ильич сказал – цена Калифа не имеет значения. Если будет упираться, пригрозите выяснением отношений, то есть в России на его курьеров будет объявлена охота, что приведет к печальным для него результатам. И, главное, никакого насилия. Несмотря на то, что Гасан-заде наркобарон, он имеет очень тесные связи с политической элитой страны.
– Хорошо, – в очередной раз согласно кивнул Глеб.
Два дня назад в тихом ресторанчике с видом на Москву-реку Роман Александрийский уже знал, что сыщику предстоит встретиться с Калифом. После короткого объяснения, с кем придется иметь дело, генерал как бы про между прочим добавил:
– Если получится грохнуть этого паука, вали его.
– Но, как я понял, он большая шишка на ровном месте. Как бы не нарваться на оборотку в виде дипломатического скандала, – осторожно сказал Кольцов. Его как профессионала интересовала вся картина в общем и мелкие детали в особенности.
– На этот счет не переживай. У нас есть хороший намордник из компромата, чтобы заткнуть оскаленные пасти, – заверил его Александрийский. Прищурив глаза, он добавил: – И ни о чем не переживай, мы тебя надежно прикроем…
Полковник Миреев отключил свою лазерную указку, сунул ее в карман, потом выставил на стол плоский ноутбук. Включил компьютер и сказал:
– Ситуация шаткая, поэтому вы должны быть готовы к любым неожиданностям. Думаю, начнем с расположения помещений дворца.
– Вы даже нашли схему берлоги этого людоеда? – удивился Кольцов.
– Нет. Но вытащили из архива схему хусейновской «Семирамиды». С учетом того, что Муртаза слепо копирует, есть вероятность идентичности помещений.
– Дай-то бог. – Кольцов мысленно уже приготовил себя к тому, что планы хороши лишь на бумаге. В жизни, как правило, если ситуация соответствует хотя бы трети задуманного, то уже замечательно.
И все-таки, несмотря на пессимистичное настроение, сыщик внимательно слушал инструктаж Миреева.
– Калиф опасается покушения на свою особу не только со стороны внешних врагов, но и от прислуги. Даже внутри усадьбы при Муртазе находятся двое личных телохранителей, но они не имеют огнестрельного оружия. Хотя «стволов» у Калифа хватит на роту спецназа, все заперто на первом этаже в оружейной комнате за толстой бронированной дверью, которую можно открыть только при помощи радиосигнала от электронного брелка, реагирующего на папиллярные линии большого пальца Муртазы Гасан-заде.
– Ого, какие глубокие познания, – невольно усмехнулся Кольцов и удивленно глянул на полковника. – А откуда эти дровишки?
– Методом оперативных мероприятий, – не приняв шутливого тона, отрезал чекист и монотонным голосом продолжил инструктаж. – Для того чтобы не позволить ему открыть оружейку, вас оснастят портативным генератором помех «Завеса», радиус действия которого тысяча метров. Поэтому, чтобы воспользоваться телефоном, вам необходимо выйти за пределы этого круга. – Вытащив из бокового кармана пиджака небольшой продолговатый предмет, внешне похожий на трубку мобильного телефона, протянул сыщику. – В случае, если потребуется силовая поддержка, достаточно нажать вот эту кнопку.
– И как долго придется ждать кавалерию в помощь? – поинтересовался Глеб без малейшего сарказма в голосе. Он неоднократно участвовал в спецоперациях и знал, как подобные мероприятия планируются и как претворяются в жизнь.
– Помощь придет вовремя, можете не переживать, – все тем же холодным тоном заверил его Миреев. Положив прибор перед Кольцовым, он поднялся из-за стола. Сунув руки в карманы брюк, полковник размеренным шагом пересек комнату и остановился возле окна, выходящего на центральную площадь Бухары. В России все еще было холодно, и даже по ночам прихватывал легкий морозец. А здесь, на юге Узбекистана, стояла настоящая летняя жара.
Некоторое время Миреев молча смотрел в окно, потом, не глядя на собеседника, спросил:
– Глеб Иванович, вы считаете меня ссученным?
– А к чему этот вопрос? – не понял Кольцов. С первого же дня знакомства с питерским чекистом тот постоянно демонстрировал свою неприязнь к гостю из Златоглавой. Сыщик никак не мог понять причину этого.
Полковник резко обернулся, лицо исказила кривая усмешка:
– Живу ведь не на зарплату, дорогая машина, просторная квартира в элитном доме, фирменные шмотки, и дети учатся в престижных питерских вузах. Как все это можно назвать?
– Юрий Олегович, это не ко мне. С подобными вопросами вы бы обратились в службу собственной безопасности или в церковь – покаяться, а не ко мне. Я ведь тоже, знаете, люблю роскошную жизнь. Значит, тоже грешен.
Миреев несколько секунд вопросительно смотрел на детектива, проверяя, не насмехается ли тот над ним. Но на его лице не увидел даже намека на иронию.
– Я начал свою службу в УКГБ в восемьдесят девятом году после окончания юрфака. И сразу попал в бригаду Кутепова, который только вернулся из Афгана. И вот с тех пор я при нем, как верный оруженосец. – Полковник сделал короткую паузу, потом продолжил: – Когда мне предложили пойти служить в госбезопасность, я это воспринял как защиту интересов своей Родины. Хотя вскоре моя Родина изменила статус, но для меня ничего не изменилось. Ушедший в отставку Николай Ильич, как и во время службы, по-прежнему блюдет интересы нашей страны, и поэтому я ему помогаю по мере сил и возможностей. А материальные блага для меня – это, так сказать, побочный эффект, которым просто глупо не воспользоваться.
– Кто-то из великих сказал: «Борясь за справедливость, нет-нет да и нарушишь закон». – Взяв со стола электронный прибор, Глеб повертел его в руках и, не глядя на Миреева, добавил: – С Кутеповым я познакомился во время службы в «Каскаде» и долгих три года глотал афганскую пыль. И какой человек Николай Ильич, я знаю не хуже тебя, как и то, как Кутепов блюдет интересы своей страны. А сейчас лучше вернуться к инструктажу. Времени у нас в обрез.
