Лев Пучков - Наша личная война
– В гробу я видал такие катания, – буркнул Вася. – Так кататься – надо роту на БМП за собой таскать!
– Что там за закономерность? – вяло поинтересовался Иванов.
– Нездоровая коммерческая активность, – сообщила Лиза. – Среди вдов. Из шестнадцати по списку отсутствуют шесть. Все уехали в Турцию. Якобы.
– И что?
– Пока ничего, – Лиза задумчиво покачала головой. – Но если вдруг после проверки хотя бы ещё пары сёл закономерность подтвердится… Тогда можно будет делать определённые выводы.
– Какие выводы?
– Не знаю, – Лиза пожала плечами и зевнула. – Но скажу вам, что перед захватом «Норд-оста» была примерно такая же ситуация. То есть массовое отсутствие вдов на местах проживания.
– Типун тебе на язык! – Иванов аж за сердце схватился. – И так всё – хуже некуда. А тут ты ещё задачки подбрасываешь!
– Это не я, – отказалась Лиза. – Это жизнь. Я просто так думаю: у нас есть задание по вдовам? Есть. Мало ли, что оно для галочки? Давайте отработаем добросовестно и доложим: вот такие, мол, дела. Если потом что случится, мы будем прикрыты… Так что, мне договариваться с Лейлой насчёт завтра?
– Поезжайте, – махнул рукой Иванов. – И вообще, делайте что хотите…
– Хочу не ехать, – ухватился за слово Вася. – Хочу сидеть на базе…
– …и трескать сгущ, – подхватил Петрушин. – Я солидарен. В этих «мирных» сёлах встречаются нехорошие люди. Ладно бы по делу, а так, из-за каких-то левых подозрений…
– Струсили, – Лиза презрительно поджала губки. – Робкие вы наши! Ну и ладно. Мы с Лейлой одни поедем. Машину я водить умею.
– Кто это тут робкий?! – грозно вскинулся Вася.
Тут зазвонил телефон Иванова.
– Удивительная проворность, – удивилась Лиза, беря трубку. – Этот её приятель что – круглосуточно на работе?
Лейла сообщила, что глава администрации Калиновской доложил: Ахмедовы в селе есть, но у них никого в заложники не брали. А Хасанов в их роду совсем нет. И вообще, в селе нет ни одного Хасана – ни с бородой, ни без. Это не самое распространённое имя в Чечне, так что не стоит удивляться.
– Что и следовало ожидать, – понуро констатировал Иванов и потянулся к канистре…
* * *Разумеется, наши добры молодцы не позволили дамам путешествовать самостоятельно. В здешних местах это просто неприлично, аборигены поймут не так. Поэтому на следующее утро группа изучения вдовьих проблем в прежнем составе убыла на обработку ещё двух «мирных» сёл из списка, представленного Лейлой. Никакого усиления брать не стали, и даже Серёгу оставили на «хозяйстве» – пусть выздоравливает. Но саму методику посещения «мирных» сёл немного подкорректировали.
– Мадам! С вас два блока сигарет, – заявил Петрушин перед отъездом, загружая в багажное отделение «УАЗа» пол-ящика сгущёнки и две литровые пластиковые бутылки с дармовым коньяком.
– Да! – с надрывом поддержал Вася, у которого сердце кровью обливалось при наблюдении за таким кощунственным актом (это по части сгуща – к коньяку Вася ровен). – Давай, гони свой дрянной табак!
Лиза, впечатлённая таким мужественным самопожертвованием боевых братьев, даже не стала спрашивать, зачем нужны сигареты, и тут же послушно ополовинила запасы своего табачного довольствия.
– Нет предела мужеству советских воинов, – отметил Костя, равнодушно взиравший за телодвижениями соратников. – Может, не будем Лизу раскулачивать? Там у Подгузных ещё полтора кило шоколада-сырца…
– Ты че, совсем озверел?! – тонко вскрикнул Вася.
– Табак – дрянь, совершенно ненужная вещь, – сурово нахмурился некурящий Петрушин. – А если ты не любишь горький шоколад, это не значит, что все такие!
– Да я просто пошутил, – пожал плечами Костя. – Мне вообще без разницы.
– Не надо так шутить, – пробурчал Вася. – Особенно с утра! Не видишь разве, как всё плохо…
Специфика «мирных» сёл состоит в том, что возле каждого из них располагается довольно внушительное подразделение федеральных сил. То ли для защиты от злобных моджахедов, то ли для того, чтобы село не переставало быть мирным – горцы уважают только силу и нельзя их разочаровывать.
В связи с этим обстоятельством группа и откорректировала методику посещения «мирных» сёл. Подъехали к РОПу (ротному опорному пункту), попросили на пару часов БМП и отделение для прикрытия. Тут же произвели ритуальный акт дарения. Коньяк – командиру, сигареты и сгущ – бойцам. БМП поставили на въезде, отрегулировали связь, отработали сигналы взаимодействия. И поехали наносить познавательные визиты. Всё прошло как по маслу. Даже если и были у супостатов какие-то нехорошие намерения, враждебных акций не последовало. В другом селе сделали точно так же.
– Бесстрашные вы люди, – подвела итог Лейла, когда после завершения визитов её доставили обратно к дому. – После вчерашнего я думала, что теперь вас вообще не увижу.
– Работа у нас такая, – приосанился Петрушин. – Работа наша простая…
– Жила бы Чечня родная, – подхватил Вася. – И нету других забот.
– Марш оккупантов, – пояснила Лиза. – Спасибо за помощь, как-нибудь сочтёмся…
Результатом поездки стало подтверждение той самой тревожной закономерности, которую Лиза вывела в ходе обработки Толстой-Юрта. Общая статистика за три села была такова: из тридцати восьми вдов отсутствовали пятнадцать. То есть более чем треть. И все, по утверждениям домочадцев, убыли в Турцию за товарами!
– Если в каждом селе – вот так… – всполошился Вася. – Это же целая армия!
– Не надо – в каждом селе. – Петрушин достал планшетку с картой и нарисовал круг. – Эти сёла, что мы проверяли, располагаются неподалёку от Сарпинского ущелья. Вот этот круг. Осталось ещё три села непроверенных, включая Челуши.
– Всё равно немало, – покачала головой Лиза. – Даже если добавить ещё пятнадцать – с учётом имеющейся статистики…
– Получается целый взвод, – подытожил Костя. – Но это ведь приблизительные расчёты. А если вдовы пропали не только из близких к ущелью сёл?
– Может, пока не будем говорить полковнику? – засомневался Петрушин. – А то ведь точно застрелится!
– Давайте так, – предложила Лиза. – Доложим, что съездили нормально, и всё. Если он, как вчера, спрашивать не станет. А завтра мы его подготовим и сообщим в обтекаемой форме. Дескать, это только предположения…
– А если спросит? – усомнился Вася. – Врать будем?
– Я что-нибудь отвечу, – взяла на себя ответственность Лиза. – Это моё задание, так что вы можете расслабиться…
* * *С утра, после того как проводили товарищей, Серёга пошёл к своим и обратился с просьбой в отделение РЭБ[23]. Просил дать посмотреть журналы и отслеживать в эфире всё, что связано с такими наименованиями, как «Дед» и «Хасан». Обещал в долгу не остаться, но просил соблюсти конфиденциальность. Никому – ничего, в том числе и начальству.
Журналы Серёге не дали – не положено, но уверили, что пока никаких упоминаний о «Дедах» и «Хасанах» не звучало. Отслеживать обещали со всем рвением, а насчёт конфиденциальности заверили: да вообще не вопрос! Служба у нас такая, сам знаешь.
Серёга убыл было восвояси, но спустя десять минут вернулся – забыл сказать, чтобы слушали не только «духовские» частоты, но и каналы связи местной администрации. За эти десять минут коллеги дисциплинированно сдали боевого товарища начальству. Раз! И сдали. И правильно сделали. Это Серёга сам виноват, в команде слегка расслабился, отвык от родных регламентов.
Начальник северокавказского отдела ГРУ полковник Лаптев нежно привлёк к себе командированного юношу и стал его приватно расспрашивать:
– С какой целью интересуетесь, любезный?
Серёга краснел и бледнел, но тайны не выдал. Не моя, мол, тайна, это сверхсекретная разработка, спонсируемая с самого верха. Лаптев весело посмеялся насчёт секретности, справедливо заметив, что все секреты – у них, а у остальных – так, детские шалости. И вторично предложил лейтенанту покаяться.
Лейтенант был твёрд. На зловещий вопрос «Не забыл, на кого работаешь?» твёрдо ответить не сумел, и по этому поводу, для успешного пробуждения сознательности, он был изолирован в кладовой и наделён термосом с кофе. И просидел там до 15.00.
Теперь плавно переходим в расположение команды.
Иванов весь день хандрил – валялся на кровати и пытался читать «Похождения бравого солдата Швейка». По тематике как раз подходит. Глебыч проспал, поскольку прибыл утром и не совсем сам, так что с полковником они не обедали. А в 14.00 расположение команды посетил с дружественным визитом Григорий Ефимович Стерня – командир ОМОНа.
Ефимыч привёз водку, мангал, мешок углей и барана, а к нему в придачу – объёмный балабас (кто не в курсе – это много всего вкусного с обязательным наличием сала). Мангал он установил в столовой, собственноручно изготовил шашлыки и пригласил Иванова с Глебычем отобедать чем бог послал.
