Евгений Сухов - Заповедь Варяга
– Разнесло его сильно, – произнес безрадостно из-за плеча питерский смотрящий.
– С неделю, наверное, лежит, – согласился законник. – А то и больше.
Ангел открыл шкаф, в котором не было ничего, кроме стопок аккуратно уложенного белья. Определенно, убиенный был большим педантом. В другой половине щкафа висели вполне модные костюмы. Видно, Тима обожал вечерний выход в люди. На плечиках, несколько в сторонке, висела модная джинсовая куртка. Здесь же нашлась и вязаная шапочка, глухо закрывающая лицо. В ней, словно смотровая щель, были вырезаны отверстия для глаз.
Находка наводила на вполне конкретные размышления. Усопший, видимо, не гнушался частным предпринимательством в виде налетов на ночные магазины и киоски города, а может быть, занимался чем-нибудь и более серьезным. Не следует исключать, что подобные мероприятия были для него чем-то вроде хобби. Со слов Сергея, вор в законе успел составить о покойном Тимоше собственное представление, и оно никак не увязывалось с увиденным. Ангелу приходилось встречать людей такого рода: они имели весьма респектабельную работу, но промышляли самым обычным бандитизмом не столько ради наживы, сколько из острого чувства романтики.
– Откуда у твоего Тимы такая шапочка? Это спецодежда для военного шпионажа? Я так понимаю?! – усмехнулся Ангел.
Экипировка посредника вызывала недоумение и у Сергея. Глаза его расширились, челюсть отвисла.
Точно так же чувствуют себя перевербованные разведчики, узнав под конец жизни, что работали на интересы третьей страны. Весь его вид так и вопил – надули!
– Для меня самого подобное новость. Клянусь! Но, может быть, существовали еще какие-то спецподразделения, о которых я ничего не знаю.
– А ты вспомни! Напрягись! – настаивал Ангел, помахивая шапочкой.
– Я уже говорил, что я всего лишь пехотинец! Я ни-чего не знаю! – перешел пленник на крик. Двери были закрыты, и вряд ли через толщу металлических пластин сумеет донестись на лестничную площадку хоть какой-нибудь звук.
– Слушай, падла, – покосился Ангел на вход, – если ты сейчас не заткнешься, то ляжешь здесь с простреленной башкой рядом со своим шефом. Ты меня хорошо понял?
Сергей умолк.
– Я тебя спрашиваю, окурок. Ты меня хорошо понял? Ну?! – Вор вскинул растопыренную ладонь, еще одно слово отрицания, и сильные пальцы цепко стиснут горло пленного.
Касьян с Андреем с интересом наблюдали за Ангелом – они впервые наблюдали у него такую вспышку ярости.
– Понял.
Остывал Ангел медленно и был готов к тому, чтобы в качестве науки долбануть возроптавшего пленника носом о стол из карельской березы. Затем, осознав бессмысленность своего гнева, медленно отпустил руку. Хата была абсолютно пустой – ни альбомов с жизнерадостными фотографиями, ни писем, ни открыток. Ничего!
– Открой занавески да окно распахни! Дышать невозможно, – повернулся Ангел к Касьяну.
Телохранитель подошел к окну и уверенно откинул занавески. Вдруг Ангел заметил, как лицо телохранителя перекосилось, в следующую секунду он прыгнул на законного, сбив его с ног. Тонко дзинькнуло разбитое стекло, и тотчас на пол грохнулось чье-то тело.
– Всем лежать! – рявкнул Касьян. – Работает снайпер!
Ангел чуть повернул голову и увидел Сергея, бившегося в конвульсиях, – вместо правого глаза у него зияло небольшое кровавое отверстие. Отпрыгался парень! Ползком, стараясь не поднимать головы, к открытому окну приблизился Андрей Серебров и запахнул занавески одним движением. Комната опять утонула в полумрак.
– Все, подъем, – объявил Серебров, – держитесь только около стены, может опять пальнуть. Хотя, наверное, уже упаковал чемоданы.
– Выходим, – объявил Ангел, поднимаясь, – здесь нам больше делать нечего. – И, пригнувшись, заторопился к двери.
Ангел шел между Касьяном и Андреем. Ребята знали свое дело отменно и умело прикрывали его. Серебров предупредительно распахнул дверь, и Ангел сел на переднее сиденье. Посмотрел в стекло заднего вида – смотрящий Питера быстро юркнул в свой «Мерседес», и машина тотчас рванула с места и затерялась в автомобильном потоке. Ангел приоткрыл окно. Закурил. Выпустил тонкую струйку дыма на волю.
– Володя, окно открывать не надо, мало ли чего, – просительно произнес Касьян, но Ангел не отозвался, лишь на всякий случай положил на колени пистолет.
Павлов настаивать не стал, только недовольно что-то буркнул себе под нос и вырулил из переулка на магистраль. Какой-то мотоцикл вывернулся из ближайшего переулка, догнав автомобиль Ангела, он секунд десять ехал рядом, и мотоциклист едва не касался локтем автомобиля. Но вдруг пассажир мотоцикла повернулся к нему и вытянул руку. У самого лица Ангел увидел темное отверстие ствола. Еще секунда, и оружие полыхнет ослепительным пламенем. Даже через темное стекло шлема он сумел рассмотреть плотоядную улыбку убийцы, видел, как хищно сузились его глаза.
Ангел застыл, словно загипнотизированный, понимая, что у него не остается времени даже для того, чтобы схватить с колен оружие. Но в этот момент Касьян нажал на педаль тормоза, и автомобиль, скрипнув резиной, резко встал. Грохнул выстрел – пуля ушла в белый свет. Мотоцикл вырвался вперед, и Ангел, не теряя драгоценных мгновений, поднял пистолет и дважды выстрелил по мотоциклисту. Зло стиснул челюсти, заметив, как всем телом вздрогнул пассажир. Мотоцикл слегка занесло, он вильнул, едва не столкнувшись с грузовиком, следовавшим навстречу, и тотчас нырнул в узкую улочку.
– За ним! – закричал Ангел. Касьян, подгоняемый охотничьим азартом, последовал за мотоциклистом.
Было видно, что пассажира шатает, еще секунда, и он свалится на дорогу. Но нет – удержался! Метров триста они ехали следом за мотоциклистом. Им даже удалось прижать мотоциклиста к тротуару, но тот неожиданно сбросил газ, свернул в узкие ворота проходного двора и быстро затерялся. Все, не достать! Касьян в сердцах стукнул кулаком по рулю.
– Чтоб его!
– Ладно, никуда он не денется, – пообещал Ангел. – Выцепим! Таких ковбоев в Питере не так уж и много.
Глава 15
ТЕБЯ УБЬЮТ ПО ДОРОГЕ
Дверь в камеру отворилась, и на пороге появился молодой лейтенант.
– Игнатов, на выход.
Варяг поднялся с нар и молча двинулся к выходу.
– Что случилось? – спросил он у охранника.
– Владислав Геннадьевич, – шепотом доложил лейтенант, – хозяин к себе требует. Видать, дело важное. Требовал, чтоб немедля доставили.
– Ладно, веди.
– Руки за спину! – громко скомандовал охранник, подталкивая Варяга к выходу.
Шунков, развалившись, сидел в кресле. Когда ввели Варяга, хозяин чуть наклонился и положил руки, сложенные в замок, на крышку стола. Он долго молчал, а потом проговорил, указывая на стул:
– Присаживайся, смотрящий.
Варяг был несколько удивлен. В голосе хозяина не слышалось прежней спеси и самодовольства. Владислав сел.
– Удивлен? – спросил Шунков.
– Чем?
– Разве ты не хочешь узнать, зачем я тебя позвал? – продолжал юлить начальник колонии.
Варяг лишь пожал плечами.
– Хорошо, я скажу. Ты выиграл, Варяг. Теперь твое слово значит на зоне гораздо больше, чем чье-либо другое, а тем более мое.
Владислав усмехнулся, но продолжал хранить молчание.
– Я тебе дам полную свободу, Варяг. Единственное, о чем прошу, не позволяй законным устраивать беспредела над суками. Пусть живут.
Игнатов чуть приподнял брови. Видно, резня здорово пошатнула положение хозяина. И печется он вовсе не о суках, а о себе, родимом. Как бы не выкинули его с насиженного места.
– А что взамен? – наконец подал голос смотрящий.
– А что ты хочешь? – вопросом на вопрос ответил Шунков.
– Хорошо, скажу. Во-первых, по первому моему требованию я должен иметь возможность звонить куда хочу и кому хочу.
– Но...
– Иначе будем продолжать пускать кровь сукам, – перебил его Варяг.
– Хорошо, – кивнул Шунков, потирая обросший щетиной подбородок.
– Во-вторых, – продолжал Владислав, – грев законным поддерживать без всяких выкрутасов.
Шунков молчал.
– И последнее. Ты проследишь за тем, чтобы людей с малявами не трогали по крайней мере на твоей территории, – заявил Владислав.
Начальник колонии долго молчал, обдумывая и взвешивая условия. На его лице отражалась отчаянная внутренняя борьба. Варяг тоже молчал.
– Хорошо, – наконец тяжело вздохнул Шунков. – Я все сделаю.
– Тогда сделка заключена, – удовлетворенно кивнул Варяг.
Шунков позвал охранника, и Владислава вывели из кабинета. Настоящая причина, по которой начальник колонии согласился на столь унизительные для него условия, так навсегда и осталась тайной.
* * *С Анзором Кивилиди Ангел встретился вечером этого трудного, напряженного дня. Заявился в казино неожиданно, без предварительного звонка. Хозяин встретил вора радушно, впрочем, по-другому и не полагалось. Проводив в свой кабинет, он вдруг неожиданно ошарашил Ангела:
