Абандон. Брошенный город - Крауч Блейк
Потом они сидели у костра и ели форель, поджаренную на углях и сдобренную свежими специями. Был еще овощной суп с багетом и подогретые над огнем, фаршированные сыром зеленые перчики-чили. Лоренс к тому же ухитрился притащить с собой упаковку пива «Пабст блю риббон». В конце концов все согласились, что давно уже не едали так вкусно.
После ужина каждый долго, до окоченения, мыл свою посуду в ледяной воде, а Джеррод тем временем разворошил костер так, что огонь взметнулся высоко вверх. Устроившись на складном стуле и вытянув уставшие ноги, Эбигейл заметила выскочившие на бедрах волдыри. Она подняла голову – над костром, отрываясь от пламени, проплывали между лапами елей и устремлялись в ночное небо чешуйки пепла.
Кендал достал из кармана шерстяной куртки флягу и протянул ее Джун. Та отвернула крышку, сделала пару глотков и передала флягу мужу.
Над головой Скотта собралось облачко дыма.
– Кто еще желает десерт? – спросил он.
Виски обожгло горло. Фостер отпила еще немного и с благодарностью отметила, как спиртное приглушило боль, которой ее тело отозвалось на десятимильное путешествие.
Лоренс, захмелев, снова почувствовал себя профессором и принялся читать лекцию об истории города-призрака, приводя цитаты из дневника женщины по имени Глория Кёртис, жившей когда-то в Абандоне. Но Эбигейл слушала плохо и следующие полчаса думала о чем-то своем, а когда отвлеклась от собственных мыслей, он говорил уже о некоем мужчине, приехавшем в Абандон в январе 1894 года на поиски пропавшего младшего брата, погонщика мулов Брейди Сайкса, и обнаружившем город умолкшим и обезлюдевшим – над трубами не вился дымок, и даже дробилка руды не работала.
– Дома стояли пустые. Люди просто собрали пожитки и ушли. Все сто двадцать три живые души просто взяли и исчезли на самое Рождество, – говорил Кендал.
– Так что же случилось с братом погонщика мулов? – спросил Эммет.
Лоренс выдохнул облачко дыма.
– Он поступил ровно так, как и любой из нас на его месте. Унес оттуда свою задницу. А еще через несколько дней дал интервью «Силвертон стандард энд майнер». Сказал, что перепугался до чертиков, что чувствовал себя там как-то странно, будто в городе завелись призраки, будто там побывал сам дьявол. Все подумали, что найдут останки жителей Абандона летом, когда сойдет снег, но не нашли ничего, даже ни одной кости.
– Какой облом! – сказал Скотт.
– Так что, по-твоему, случилось? – спросил Тозер.
– С городом? – уточнил Лоренс.
– Да.
Профессор вздохнул, задумался на секунду, а потом, понизив голос, доверительно сказал:
– Я ни с кем этим не делился…
Эммет и Джун едва заметно наклонились вперед.
– Но думаю, их всех забрал большой космический корабль пришельцев, – закончил фразу отец Эбигейл.
– В самом деле? – изумилась миссис Тозер.
Лоренс улыбнулся.
– А, шутите! – пробормотал Эммет.
– Извините, но и вы поймите меня, – развел руками Кендал. – Меня, наверное, тысячу раз спрашивали, что случилось с Абандоном, а я просто не знаю ответа. Кое-кто – есть такие чокнутые – считает, что всех жителей города похитили инопланетяне или же там произошло нечто сверхъестественное.
– А как насчет вируса? – спросила Джун.
– Этого добра и в девяностые годы девятнадцатого века хватало, но отравление свинцом представляло для жителей Абандона куда большую угрозу, чем какая-либо эпидемия, учитывая тот факт, что источники их питьевой воды находились в тех горах. Однако даже если допустить, что город стал жертвой некоего супервируса, остается вопрос: а где останки? При отсутствии костей нетрудно понять, как у кого-то появляются сверхъестественные объяснения.
– Даже у вас? – спросил Эммет.
– Сказать по правде, своя теория у меня есть, но я ни с кем ею не делился и делать этого не планирую.
Скотт поднялся, снял висевший на дереве мешок с водой и залил костер.
Угли зашипели, клубы пара взметнулись вверх, и воздух тут же дохнул холодком.
– Извините, но завтра рано вставать, – обратился проводник к своим подопечным.
Все пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по палаткам. Остались только Лоренс и Эбигейл. Потом, заметив, что никого уже нет, она тоже поднялась.
– Спокойной ночи.
Глядя на последний тлеющий уголек, Кендал поскреб седую бороду.
– Посиди со мной немного, – не поднимая головы, попросил он.
– Я бы посидела, правда, но устала и уже замерзла.
– Эбигейл…
– Что?
– Я только хотел…
– Знаю. Но прямо сейчас я не могу, понимаешь? Не готова.
Полянка, на которой расположился лагерь, находилась футах в пятидесяти от опушки. Фостер хотела было отойти по малой нужде, но перспектива садиться на корточки где-то там, в темноте, представлялась ей еще менее привлекательной, чем вариант с переполненным мочевым пузырем. Она забралась в свою одноместную палатку, заползла в холодный спальный мешок, свернулась калачиком, застегнула «молнию» и собрала в хвост длинные черные волосы. От них воняло древесным дымом. Даже короткой прогулки от костра до палатки хватило, чтобы у журналистки участился пульс, и теперь в висках у нее гулко стучало. Но потом сердце успокоилось, и наступила тишина. В Нью-Йорке, даже по уик-эндам, когда она лежала в постели в своей студии, в тишине обязательно присутствовали звуки – вой сирен, шум центрального отопления, гул холодильника… Здесь же тишина была полной, абсолютной, как вакуум. И от этого девушке было не по себе.
Поскольку ни дождя, ни снега в эту ночь не предвиделось, натягивать над палатками тент проводники не стали. Двускатный потолок в палатке был сетчатым. Высунувшись из спального мешка, журналистка отстегнула одну его секцию и изумленно ахнула. За открывшимся окном лежал четырехугольник ночи, подобной которой она еще ни разу не видела. Усеянное яркими, мерцающими звездами небо как будто тлело угольками космического костра. Эбигейл не помнила, когда в последний раз видела звезды, и даже не представляла, что их может быть так много.
Она уже засыпала, когда неподалеку по траве прошуршали шаги – ее отец брел в свою палатку. Почему он выбрал для себя такую вот жизнь? Да, для своего возраста он выглядел совсем даже не плохо, но был ли счастлив? Кого выбирал в друзья? С какими женщинами водился? Перед поездкой в Колорадо Фостер все же набрала в «Гугле» его имя, но нашла лишь короткую биографию на веб-сайте колледжа Форт-Льюис. В Интернете Лоренс явно ограничился скромным присутствием.
Усталость брала свое. Девушка согрелась в спальном мешке и даже уловила в тишине неясное бормотание реки.
Девять метеоров прочертили четырехугольник неба, прежде чем сон сморил ее окончательно. И, несмотря на все разговоры у костра о загадочной судьбе жителей Абандона, самой большой тайной для нее по-прежнему оставался человек, посапывавший в одиночестве в палатке, в двадцати футах от нее.
Глава 5
Эбигейл открыла глаза. За ночь пар от ее дыхания отложился на спальном мешке тонкой ледяной корочкой. В других палатках уже ворочались и шевелились, а еще дальше потрескивало что-то похожее на костер.
Она зашнуровала ботинки и выбралась наружу. Часы показывали 8:23, что означало 6:23 по местному времени. Лужайку вместе с палатками укрывал густой туман. В сторонке, неподалеку, паслись ламы. От свежего воздуха защекотало в горле.
После короткой прогулки к уже облюбованной ранее синей ели Фостер направилась к костру. Оказалось, что встал один только Джеррод. Он и протянул ей кружку горячего, с дымком, кофе.
– С чем будете? – поинтересовался мужчина.
– Предпочитаю черный.
Кофе был горячим и густым. Подойдя поближе к костру, Эбигейл с любопытством наблюдала за тем, как проводник устанавливает еще одну газовую плиту. Пока вода закипала, он разложил по пластиковым чашкам пакетики с овсянкой и добавил сушеные фрукты и шоколадную крошку.
– А где Скотт? – спросила журналистка.
