Переменная константа - Владимир Мищенко
Хозяин с недоверием подошёл поближе, осторожно оглядел габариты гостя. – Врёшь, небось. Разбойник?
– Да если б врал, то разве начал бы шуметь и тебя звать. Просто стащил бы и всё. Но всё равно бестолку, мало же будет. Помоги, а?
– Да, крупный ты жеребец. Наш кузнец помельче будет. А вот шершенёвский свояк – ещё тот толстяк. Вот его штаны попробую принести. Возвращайся в лес. Не хватало, чтоб тебя наши бабы увидали такого. Я скоро приду. Олесь, марш в избу. Без меня, чтоб ни шагу за порог. Высеку!
Минут через двадцать мужчина вернулся со свёртком. Если штаны носить на бёдрах, как джинсы, то пойдёт. Но что такое джинсы они, очевидно, не знали, поэтому Аркадий просто сказал: Пойдёт.
– Если пойдёт, тогда пошли к Шершню.
– А это что за страсть такая?
– Не что, а кто. Это наш староста. Уважаемый человек. Он же и приказал свояку поделиться штанами, а то он, паршивец, зажал. Говорит, не дам и всё. Пошли, познакомлю. Ему всё и расскажешь. Да ты не бойся. Деревенские старосты, в основном, свои же деревенские. Посему с понятием. А вот, если барон захочет насолить кому…
– Стоп. Обожди. Ты сказал барон? Цыганский что ли?
– Какой цыганский? Никаких цыганских. Ты откуда родом, парень? У нас таких отродясь не было. Наш барон, местный. Хозяин всех деревень и города. Хотя города, конечно, довольно условно.
– Что-то я ничего не пойму. А как называется ваш город?
– Штапель.
– Штапель? Это материал такой?
– Какой материал, парень! Это город наш.
– Город? А как деревня ваша называется?
– Устье.
– А. Тогда нормально, пошли. Нормальное русское название.
– Чудной ты какой-то, парень. У тебя с головой, часом, всё нормально?
– Пока не жаловался.
– А на тебя?
– Что на меня?
– На тебя не жаловались?
– Нет. Хозяин доволен всегда был.
– Так ты беглый раб што ли?!
– Какой раб?! Ты рехнулся? Я служил ему. Охранял его. С товарищем. Вот только проснулся, а ни товарища, ни одежды нет. Как это случилось, не пойму.
Мужик только взглянул на него и тяжело вздохнул.
Вскоре подошли к одной из изб. На крыльце стоял мужчина лет под сорок представительского вида и толстяк, удивительной толщины.
– Шершень, вот, привёл я тебе этого горемыку. Служивый. Говорит барона охранял. Значит, наёмник. Говорит, сотоварищ по оружию стукнул по голове и раздел. Короче, ни дружка его, ни одежды. Ничего не помнит. Ушибленный, значит.
– Обожди. У него языка что ли нет. Не тарахти. Тебя как зовут, уважаемый?
– Аркадий.
– Как? Ну, насмешил. Разве такие имена бывают? Или это у вас клички такие?
– Ну, почему? Меня так матушка нарекла. В честь Аркадия Гайдара.
– Так ты из далека. Я и смотрю – рыжий. У нас таких мало. Тогда понятно. Запомни, с таким именем далеко не уедешь. Зовись-ка лучше Аркон. Вот хорошее имя. И воину как раз подходит. Теперь насчёт одежды. За всё платить надо, мил человек. Денег, вижу, нет. Иль засунул куда, чтоб не украли? Ха-ха. Шучу. Не обижайся. Но отпускать такого здоровяка жалко, сам понимаешь. Поэтому отправлю я тебя в кузницу. Поработаешь, заработаешь денег, расплатишься с родственником за штаны и иди куда хочешь. Договорились?
– Договорились. Тем более надо разобраться здесь кое с чем.
– А вот разбираться ни с кем здесь не надо. Всяких мордобоев не терплю.
– Не с кем, а с чем. Поэтому мордобоя не будет.
– Вот и ладненько. Давай, своячок, посылай слугу. Пускай гостю путь-дорогу до кузницы укажет. А поселишь его у себя в амбаре. Сейчас лето, нормально будет на сене. Иди, Аркоша, иди на кузню. Что зря время терять. Начинай зарабатывать себе на штаны. Я ж не могу допустить, чтобы мой свояк без штанов ходил. Ха-ха.
Кузня находилась, как обычно, за деревней. В паре метрах от неё звонко журчал небольшой ручеёк, который наполнял зарытую в землю большую глиняную бадью. За избой кузнеца был и маленький огород, где на аккуратных грядках росло множество разнообразной зелени. По двору бегала пара детей, наперегонки с дворняжкой догоняющие кролика. Из кузни раздавался перезвон кувалды, туда и пошёл Аркон. Внутри помещения оказалась целый оружейный арсенал. Боевые топорики, алебарды, кинжалы, ножи и, естественно, несколько больших мечей. Аркон зачарованно осматривал коллекцию, нежно поглаживая тёплое железо. Хорошей сталью тут и не пахло.
– И куда же меня занесло? Временная дыра или вообще параллельный мир?– Думал Аркон, пробуя в руке оружие.
– Как мнение, воин?
– Хорошо. Но железо сырое. Там, где я был, в железо добавляют какие-то добавки, и оно становится намного крепче.
– Чтобы оружие стало крепче, я черновой клинок обвязываю деревом и запекаю его в углях без доступа воздуха, а потом отбиваю на наковальне.
– Насыщение углеродом. Я знаю. Но в дереве его мало. Там что-то в горах добывают и это добавляют. Извини, не знал, что с этим придётся столкнуться, я бы разузнал. Ты правильно подметил, я воин, а не кузнец.
– Но тебя поставили помощником кузнеца.
– Да. И буду рад, если ты меня чему-нибудь научишь.
– Даже, если бы у тебя и не было желания чему-нибудь научиться, то тебе всё равно пришлось бы это сделать. Моё оружие ценят в замке у барона, а мои вилы и мотыги ценят люди.
– Если так хорошо, то почему люди в поле пашут деревянной сохой, а не железным плугом?
– У нас хорошая, мягкая земля. Такая земля спокойно обрабатывается и сохой. Мне остаётся только сделать наконечник на острие. Туда, на западе есть Недомысловка, так там, действительно, плохая земля и народ вынужден пахать плугом. Да и урожаи там не такие, как у нас. Не пойму, что они там живут, что их там держит. Вокруг полно свободных земель. Староста свободно мог бы решить этот вопрос с управляющим барона. Это и им выгодно, потому что будут больше сдавать оброка и сами не голодовать.
– Наверное, привычка и страх к переменам.
– Может. Пошли работать. У тебя ещё будет время и наглядеться, и натрогаться до мозолей. Без привычки это запросто.
Запах раскалённого металла, жар печей, таинство перерождения куска железной руды в красивый кинжал – это была как раз та среда и та жизнь, о которой иногда мечтал Аркон в своей прошлой жизни, когда ходил в зал кэн-до – путь меча. Работа молотом, тренировки с разными видами холодного оружия были поводом, чтобы пропадать в кузнеце целыми сутками.
Иногда к ним заходил Шершень. Обычно он открывал дверь,
