Уоррен Мерфи - Бамбуковый дракон
Головорезы еще не успели оказаться в пределах досягаемости, а Римо уже знал, что их шестеро, что все они – малайцы и приближаются к нему парами. Они были не настолько глупы, чтобы перекрикиваться между собой, но, уловив их присутствие, Римо тут же заметил взгляды, которыми обменивались преследователи, сжимая кольцо ловушки.
Их действия были точно согласованы: двое зашли спереди, со стороны Фреда и Фриды, двое следовали за Римо, а последняя пара приближалась справа, пересекая рыночную площадь. Подойдя вплотную, охотники рассыпались полукругом, тесня американцев и пропуская малайцев, которые, заметив опасность, спешили убраться подобру-поздорову.
Фрампы не сразу сообразили, что на их пути возникло препятствие – до такой степени они были поглощены изучением ювелирных изделий на лотке престарелого торговца. И только когда тот принялся торопливо укладывать свой товар, толстяки почуяли неладное. Они заглянули в окружавшие их враждебные лица, побледнели при виде ножей и дубинок, и их телеса затряслись, словно две фигурки, слепленные из желе.
– Каси кита ванг сегала энгкау, – распорядился один из преследователей. – Кошелек или жизнь.
Значит, нападение должно выглядеть обычным ограблением, решил Римо. А уличный торговец должен выступить в качестве свидетеля. То, что грабеж средь бела дня был здесь явлением редкостным, роли не играло. Убийства в Куала-Лумпуре случались еще реже, и, чтобы замести след, бандитам требовалось хотя бы сделать вид, будто их интересуют только деньги.
Римо мельком подумал, что убийцы нацелились на Фреда и Фриду, и тут же отогнал эту мысль. Это были совершенно безвредные люди, если не считать их пренебрежения общепринятыми фасонами одежды, к тому же они ничем не напоминали богачей, из-за которых шестеро закоренелых преступников рискнули бы свободой.
А это значило, что их интересует Римо, иными словами, его маскировка не сработала, но сейчас было не время рассуждать о причинах провала.
Во всяком случае, до тех пор, пока он не покончит с более насущными делами.
– Каси кита ванг сегала энгкау, – повторил главарь шайки, подкрепляя свои слова угрожающим взмахом кинжала в сторону Фрампов. Фред и Фрида взвыли, будто стереопроигрыватель, и вцепились друг в друга. Их полиэстеровые одеяния мгновенно взмокли от пота.
– Не двигайтесь, – произнес Римо, придвигаясь к горе-грабителям. – Вы ошиблись, – добавил он, обращаясь к главарю.
Тот выпучил глаза, помедлил, уясняя смысл предупреждения и, будучи набитым дураком, попросту отмахнулся от него. Он стиснул челюсти и перенес вес тела на выставленную вперед ногу, что свидетельствовало о его намерении сделать выпад. Как только он двинулся с места, уже ничто не могло его спасти.
Бандит скользнул к Римо и уже был готов погрузить кинжал ему в грудь, но в тот же миг его рука внезапно потеряла форму, локтевой сустав разлетелся вдребезги, предплечье треснуло в нескольких местах и вывернулось под неестественным углом, а лезвие кинжала, которым он угрожал Римо, вонзилось между его шестым и седьмым ребром. Даже не успев сообразить, что он уже мертв, головорез сделал несколько шагов по направлению к Фрампам и повалился на землю.
Оставшиеся в живых бандиты навалились на Римо, ответная реакция которого была обусловлена чистыми рефлексами, отчего перед глазами ошеломленных зевак, взиравших со стороны, предстала смазанная картина, напоминавшая нечто вроде расплывшейся кляксы. Римо пустил в ход свои обостренные чувства и, расчленив схватку на отдельные движения, внимательно следил за ними, словно балетмейстер, наблюдающий за исполнением сложного танца.
Два головореза слева находились достаточно близко к Римо, чтобы немедленно вступить в бой. Один из них поигрывал ножом, другой размахивал цепью. Римо ударил первого в горло, прикончив беднягу на месте, и тем же плавным движением развернул его труп, прикрываясь им, будто щитом. Маслянисто сверкнувшая цепь, словно кнут, обвилась вокруг черепа мертвеца. Римо встретил ее хозяина резким ударом в лицо, раздробив ему нижнюю челюсть и вогнав острые осколки кости в глубину мягкого неба.
Уцелевшие бандиты попытались взять Римо в клещи, приблизившись к нему каждый со своей стороны, но он уже был готов к продолжению драки. Казалось, он даже не прикоснулся к ним – во всяком случае, впоследствии Фред и Фрида заявили полиции, что им почудилось, будто бы нападавшие сами перерезали друг друга, так быстро все это произошло, – но, чтобы убить, совсем не нужно раздавать тяжеловесные оплеухи. Для этого вполне достаточно прикосновения ногтем за ухом либо шлепка ладонью по подбородку с расстояния примерно в один фут.
Стычка длилась не более пятнадцати секунд – не хватило бы времени даже перевести дыхание, – и, когда она закончилась, Римо совершенно спокойно и невозмутимо стоял среди тел поверженных врагов. Потом он посмотрел на Фреда и Фриду и подошел к ним так близко, что его ноздрей коснулся запах их дезодоранта.
– Что вы видели? – спросил он.
Фред моргнул глазами, прятавшимися за стеклами роговых очков.
– Черт его знает, мистер. Все произошло так быстро...
– Так быстро, – тонким голосом поддакнула Фрида.
Впоследствии не менее дюжины свидетелей дадут полиции неясные смутные описания круглоглазого воина, но ни один из них не сумеет точно вспомнить, как он был одет и как ему удалось скрыться с места происшествия спустя считанные секунды после драки. Все они сойдутся в том, что это была самозащита, но следователи еще долго будут тревожиться по поводу присутствия в городе человека, способного учинить такое побоище, несмотря на то что его жертвами стали подонки из подонков, на счету которых было шестьдесят пять арестов за тринадцать лет.
Чего еще можно было ожидать от такого человека?
Между тем объект полицейской озабоченности был в первую очередь озабочен тем, как ему вернуться в отель до назначенной встречи. Оставалось еще немного времени, и Римо хотел успеть посоветоваться с Чиуном.
Сколь бы призрачной ни казалась эта надежда, Римо все же рассчитывал на то, что вдвоем они сумеют выяснить, кому понадобилась его смерть.
Глава 3
– Что ты знаешь о Малайзии? – спросил его Харолд В. Смит двумя неделями ранее.
– Там жарко, – ответил Римо, хорошенько пораскинув мозгами. – Жарко и влажно.
Смит нахмурился, и его лицо стало похоже на оживший лимон.
– Подумать только, а мы еще удивляемся безобразному состоянию современного образования, – заметил он.
– С тех пор когда я изучал географию, утекло немало воды, – отозвался Римо.
– Оно и видно. Что ж, придется ввести тебя в курс дела.
– С удовольствием.
Собственно говоря, в том-то и состояла работа Смита – просвещать Римо относительно важнейших событий и мест, в которых они произошли, порой – накануне очередного разговора. В сущности, единственное, что объединяло Римо Уильямса и Харолда В. Смита, была постановка и разрешение возникавших задач, а Римо вдобавок был обязан этому обстоятельству своей жизнью.
Харолд В. Смит был руководителем и единственным бессменным служащим организации, которая представляла собой самое маленькое в мире и наиболее засекреченное подразделение, осуществлявшее нелегальные операции. Оно было создано бывшим Президентом США, предвидевшим наступление кризиса исполнительной власти в Америке еще до того, как он разразился, и тайная организация, названная КЮРЕ, получила особое задание – «сохранение Конституции неконституционными мерами». За этой двусмысленной фразой скрывался крохотный сверхсекретный отряд бойцов, имевших дело с врагами и обстоятельствами, к которым закон не мог даже подступиться.
КЮРЕ была командой ассасинов, к числу которых принадлежал Римо Уильямс.
Он действовал в одиночку, без помощников и сил подкрепления, которые могли прийти на выручку в случае затруднений. Для этой работы требовались особые качества и незаурядная личность, и КЮРЕ отнеслась к выбору нужного человека со всей тщательностью, наложив на Римо руку в тот самый миг, когда он менее всего ожидал такого удара судьбы. Организация – если, конечно, ее можно было так назвать – сфабриковала смерть Римо и, вернув его к жизни, сделала ему предложение, от которого Римо не смог отказаться: либо он становится солдатом невидимого фронта, либо умирает по-настоящему, а доктор Смит отправляется на поиски нового кандидата.
Итак, Римо согласился. И невзирая на его утверждения, будто бы уже ничто не может его удивить, мир оказался полон тайн и загадок, которые Харолд В. Смит любезно подносил ему на тарелочке с голубой каемочкой.
– Что бы вы ответили, если бы вас спросили, как обстоят дела с изучением земного шара в девяностые годы нынешнего века? – осведомился Харолд В. Смит, откинувшись на спинку своего кресла на колесиках.
– Мы наконец-то сумели опровергнуть сказочку о плоской земле, если, конечно, вы не принадлежите к числу людей, которые до сих пор считают прогулку человека по Луне фантастическим фильмом, снятым на невадском полигоне, – ответил Римо.
