Сергей Зверев - Сотворение мира
Ситуация выглядела настолько запутанной, что теперь оставалось думать хотя бы о том, как не допустить дальнейшей эскалации конфликта. В Карабах-Арцах было решено направить международный контингент миротворцев, среди которых и российские военные. Русские в статусе международных миротворцев пребывали по обоюдному согласию сторон. Зная, что Москва занимает в конфликте взвешенный и нейтральный подход, и в Баку, и в Степанакерте доверяли России, понимая, что та не станет отдавать предпочтение ни одной из враждующих сторон.
Кстати говоря, международные наблюдатели от России, Ирана и Турции в регионе уже давно присутствовали. Особую активность в этом плане проявляла последняя страна, весьма озабоченная положением дел у своих границ. Наблюдатели, консультанты, советники, волонтеры от Турции находились в Азербайджане в немалом количестве. Среди них хватало и «гостей» из самых разных стран.
Глава 4
Полоса препятствий для десантников – штука знакомая до боли. Для того чтобы сделать из них настоящие боевые машины, проходить подобное развлечение приходится регулярно и в разных «вариациях». Так было и сегодня. На базе элитного подразделения десантуры, где служил сержант Владимир Локис, жизнь била ключом.
Как тут не вспомнить проверенную Афганистаном, Чечней и прочими менее известными точками мудрость: больше пота на полигонах – меньше крови в бою. А к бою десантники, как известно, должны быть всегда и, скажем так, особенно хорошо готовы. Потому что так уж повелось – в бой они всегда вступают первыми. И самые трудные боевые операции в войнах и конфликтах последнего времени поручаются именно «крылатой пехоте».
Протянувшаяся более чем на два километра десантно-штурмовая полоса позволяла преодолевающим ее десантникам получить очень многие необходимые в бою навыки. Это была не спортивная, а тактическая, то есть боевая полоса препятствий. Поэтому преодолевалась она в составе отделений и с обязательной отработкой тактических элементов. Проще говоря, пока одни бойцы отделения преодолевали те или иные препятствия, другие их прикрывали.
От других учебных мест полоса отличалась, как говаривали бывалые спецназовцы, «особыми фишками». Здесь каждый элемент был призван формировать определенные навыки. Например, преграда «высотные столбы» помогала выработать быстроту реакции; трапеция, имитирующая высотное здание, – приобрести ловкость в действиях на высоте.
Во время прохождения этой двухкилометровки, которая штурмовалась не в одиночку, а в составе отделения, десантникам приходилось перебираться через противотанковый ров глубиной в рост человека, мини-скалодром, преодолеваемый при помощи альпинистского снаряжения, бассейн с горящим верхним слоем из бензина, двухметровый забор… Ну и конечно, натянутая низко над землей колючая проволока, способствующая выработке у обучаемых морально-психологической устойчивости. Выполнить норматив на время по огневой подготовке после преодоления столь сложной десантно-штурмовой полосы, конечно, очень непросто, но ведь и на войне, как сказал командующий, «тепличных условий не предвидится».
Несмотря на то что первоначально эта тактическая десантно-штурмовая полоса замышлялась исключительно для подготовки разведчиков, командующий ВДВ принял не подлежащее обсуждению решение: такую полосу должны уметь преодолевать все десантники, даже включая личный состав подразделений тылового обеспечения.
Бойцы выходили на полосу препятствий. Под выстрелы и крики они проходили все. Во время испытания десантников постоянно задымляли удушливым дымом. Особенно трудно приходилось в «мышеловке». Она представляла собой сужающийся к выходу бункер под землей. На выходе имелся длинный ров под колючей проволокой, ползти по нему в противогазе надо было метров двадцать, прижимаясь к земле так, что на зубах скрипел песок. И дым, всюду стоял дым… Едкая дрянь затрудняла дыхание, которого и без того не хватало. А время шло. Пространства было мало, назад пути не существовало. Только вперед, задыхаясь от дыма в противогазе, который от него почти не защищает…
Локис вместе с остальными участниками испытаний метал нож и саперную лопатку, спускался и поднимался по канатам на высоту трехэтажного здания, преодолевал горящую городскую свалку, проволочный забор, минно-заградительные препятствия. Скрежеща зубами от напряжения, он переправлялся по тросу, натянутому на высоте десяти метров между макетами вертолетов, обливаясь потом, переносил на себе «раненого» и проходил «обкатку» гусеницами, сидя в окопе. И все это под непрекращающимся огнем «противника», который имитировали холостой стрельбой из орудий и пулеметов несколько БМД.
Несмотря на сегодняшнюю почти запредельную насыщенность полосы, Локис укладывался в нормативы. Рядом с ним находился молодой пацанчик, тоже, естественно, контрактник. Звали рядового Сергей Онищенко. На контракте в ВДВ он был совсем недавно, и получалось у парня не все. Поскольку норматив засчитывался «по последнему», Локис должен был тащить Онищенко на себе – в переносном, а иногда и в буквальном смысле. Так что работать часто приходилось за двоих.
Тяжелее всего Онищенко пришлось на «стенке» – вертикальном заборе высотой два с половиной метра, для преодоления которого необходимо было сделать «выход силой». Без тяжеленной разгрузки и «броников» рядовой, может быть, и смог бы это сделать, но после того, как тело уже выдержало запредельные нагрузки, такой поворот событий уже казался фатальным. С первого раза проклятая стенка не поддалась. Сжульничать и обойти стенку было нельзя. За процессом выполнения задания зорко наблюдали. Онищенко сделал три бесплодные попытки и уже было хотел сдаться, но внезапно злость на самого себя открыла в организме невиданные резервы энергии. Десантник заорал и перемахнул через стенку так, как будто прыгал максимум через низенькую ограду песочницы.
Затем предстоял экзамен по стрельбе из оружия. Здесь тоже было где развернуться – семь видов, включая крупнокалиберный танковый пулемет. И из всего этого богатства нужно было попасть в цель.
* * *И в конце, «на сладкое», приходился спарринг, свободный бой со свежими бойцами, которые не бежали кросс, не проходили полосу. И здесь нужно было выстоять.
Спарринг – это двенадцать минут беспрерывного боя, когда против одного претендента выступают четыре сменяющихся противника. В роли противников обычно выступают более опытные бойцы – товарищи по службе, но бьют они совсем не по-товарищески. А после боя эти самые противники поздравляют тех, кто прошел последний этап.
– Начали! – прозвучала команда, и несколько десятков человек запрыгали как мячики, замахали руками и ногами, испытывая друг друга на прочность.
Здесь уже правил было поменьше, и каждый думал о том, как выстоять.
– Ничего, держись, Серега! – ухмыльнулся Локис, похлопав напарника по плечу. – Всем поначалу тяжко. С десяток таких полос – и станешь совсем другим человеком.
– Ну да, – вздохнул тот, думая о том, что еще не закончены сегодняшние испытания.
Спарринг-партнером у них оказался зверовидный старшина Каширин. Махался он так, словно на карту поставлена его жизнь. Он и всегда так дрался – совершенно не жалея соперников. Сам Локис уже имел счастье пару раз с ним спарринговаться, чудом уцелев. Это была жуткая машина для уничтожения.
Работали бойцы в полный контакт, имея из защитного оборудования только легкие боксерские перчатки, от которых толку было мало.
Не повторяя ошибки соседей, сержант с первых секунд очень серьезно отнесся к своему противнику. Впрочем, иначе тут и не выходило. Здоровяк Каширин, которого за глаза именовали Гирей, был сложным противником. Совмещая бешеную скорость и мощь, он взялся за дело основательно. Локис едва успевал ставить блоки, затем провел серию контрударов, ни один из которых, правда, не достиг цели. Каширин попробовал пробить сержанта прямым ударом ноги, но тот, рванувшись в сторону, мастерской подсечкой сбил противника с ног. Болевой на шею не удался: Каширин кошкой выскользнул из захвата Локиса, перекинул его через себя и врезал боковым с ноги по скуле. Сержант упал на землю, но тут же развернулся, избежав дополнительных ударов ногами. Откатившись, он вскочил на ноги.
– Время!
У его напарника дела обстояли куда как худо. Когда Онищенко с ходу достал ногой до физиономии старшины, многие даже прыгать перестали – до того десантникам стало интересно.
– Сейчас здесь будет море крови. Каширин с ним разделается по полной программе, – ухмыльнулся бритый наголо татарин Хабибуллин.
Хабибуллин уже имел печальный опыт столкновения с кулаками Каширина. И его прогноз стал оправдываться немедленно. Переходя в наступление, сначала Каширин заехал Онищенко справа кулаком в челюсть. Тот схватился за скулу и что-то крикнул. Догадаться было несложно – по лицу рукой бить нельзя.
