Виталий Дёмочка - Спец
— Ты, че, козел, тормозишь тут!?
Спавший до сих пор его напарник спросонья, еще плохо соображая, что произошло, действовал, как и Бандера рефлекторно, только рефлексы у него были несколько другие. Он достал из сумки биту и бросился вслед за бородачом.
Старик и Толстый стояли возле джипа, оба в длиннополых кожаных плащах, а Толстый с «Сайгой» наперевес, в данном случае оружие это было больше психологическим, чем огнестрельным. Во всяком случае, вид у них был более чем впечатляющий. Увидев такую картину, бородатый громила моментально понял, с кем имеет дело, и залепетал:
— Ребята, ребята. Все нормально, ребята, я перепутал, думал свои, честно, ребята.
Второй громила наконец окончательно проснулся, выронил биту и так остался стоять, не додумавшись даже закрыть рот. Как бородатый не убеждал Толстого и Старика, что все нормально, похоже, они были с этим не согласны.
— Так кто козел, — поинтересовался у бородача Толстый, окатив его ледяным взглядом.
— Да это я козел, я, я дурак с рогами, если с-своих с-с-с вами перепутал, — начал заикаться бородатый, хватая ртом воздух.
Хозяин «Калдины», понявший, что они попали на приличную сумму, еще до того, как Толстый и Старик вышли из джипа, сидел возле машины и молча осматривал повреждения, обхватив голову руками.
— Честное с-слово не вру, — продолжал заикаться бородач, — сами поймите, в такой ситуации сразу мозги набекрень. Мы заплатим, ребята, за все заплатим, деньги есть, ребята.
— Конечно, заплатите, куда вы денетесь, — подойдя, произнес Бандера.
Он был, как всегда, спокоен, будто и не был он только что участником серьезной аварии, но взгляд его был холодный и жесткий, возможно излишне, новосибирцы и так были испуганы сверх всякой меры.
— Вот у меня штука есть, ребята, вот, — продолжал долдонить бородатый, вытаскивая из кармана портмоне.
— У меня т-тоже штука есть, — тоже с трудом выговорил хозяин «Калдины». Он наконец поднялся и положил на капот машины деньги, прижав их портмоне.
Толстый сгреб деньги бородача вместе с портмоне. Бандера посмотрел на старшего из новосибирцев и спросил:
— Это все? — с этими словами он повернул голову в сторону искореженного «Марка», тот выглядел плачевно, на него было жалко смотреть. Тут наконец и хозяин «Калдины», рассматривавший все это время лишь повреждения своей машины, обратил внимание на «Марк» и уныло опустил голову.
— Еще двушку привезете, заберете машину, — произнес Банин, беря деньги и портмоне хозяина с капота, — документы пока у ментов побудут.
Он протянул руку к едва висевшему после такого удара зеркалу «Калдины», поболтал им и произнес наставническим тоном:
— По зеркалам-то смотреть надо, — повернулся к разбитому бамперу джппа n добавил, — и дистанцию соблюдать. Пусть схему зарисуют, — обратился Банин уже к своим ребятам и пошел к разбитому «Марку», набирая по пути номер прикормленного экипажа ГБДД.
* * *Бандера с Толстым сидели за столиком в полотенцах и наблюдали, как Рустам со Стариком по очереди выскакивают из парной и с дикими криками плюхаются в бассейн, пытаясь сделать в воздухе что-то вроде сальто. Вода в бассейне уже и так бурлила, бурлила от плескающихся, смеющихся голых девиц. Задумчиво глядя на всю эту картину пьяными глазами Толстый обратился к старшему.
— Что-то ты последнее время какой-то не такой стал, братан. Пора тебе завязывать с этой любовью, — медленно говорил он, язык его не слушался, он был изрядно пьян, но трезвый бы он не осмелился начать такой разговор.
— Да я как-нибудь сам разберусь, что мне делать, — резко взглянул на него Банин.
— Смотри, я конечно не собираюсь тебя учить, — все так же медленно попытался продолжить Толстый.
— Конечно, не надо меня учить. Вон, молодежь учи, — кивнул Бандера на играющих в бильярд Енду с Корейцем, которые были на десяток лет младше.
Из бассейна, где пьяный Рустам пытался заняться сексом с одной из девиц прямо в воде, выбрался Старик. Обернувшись полотенцем, он присел за столик.
— Че, о чем речь? — спросил он почти трезвым голосом.
— О скучной жизни говорим, братан, о скучной, — пьяно качая головой и глядя при этом на Бандеру, говорил Толстый.
Бандера при этом ел кальмар, стараясь не обращать внимания на разглагольствования Толстого.
— В натуре, братан, раньше мы били, топтали, грузили, сжигали, а теперь только гоняем по всей дороге лохов… Уже несколько лет… — говорил Старик, наливая себе пива.
— Тебе чего-то не хватает? — спросил Банин, глядя исподлобья на Старика.
— Нет… но раньше у нас всего больше было и веселей как-то жили…
— А ты вспомни, как мы в лагере гнили, — Банин опять строго взглянул на Старика, и тот опустил голову. — Не стремись туда, нечего там делать.
— Да мы и не стремимся туда, Виталя, — заговорил Толстый, — работаем, как ты говоришь.
— Вот и работайте, — взгляд Бандеры смягчился. — Лишнего себе не позволяйте и все будет нормально. По крайней мере, в тюрьму вас никто не посадит. А там… Знаешь, как в лагере мы думали, когда слабые с голоду на проверках падали в 95-м? — Виталя поднял глаза на Толстого. — Мы думали, что человеку для счастья много-то и не надо. Поесть, что ты хочешь, — кивнул он на стол, — девчонок приятных, — показал на бассейн с девицами, — и все… Ладно, я поехал, — уже поднявшись, продолжал он, все еще жуя кальмар, — куражьтесь, сильно только не напивайтесь. С утра позвоните…
Последние слова он произнес уже на пороге бильярдной. Толстый со Стариком, привычно пропустив все здравые мысли старшего мимо ушей, сразу направились к ожидавшим их девчонкам.
* * *Новосибирск, 24-я кабина, — прозвучал голос из динамика громкой связи местного переговорного пункта, прервав невеселые мысли человека, купившего ту злополучную «Калдину». А думал он о том, что если ему не помогут, то эта история может затянуться надолго. Денег было в обрез, только доехать до дома, а потом еще возвращаться, ставить машину на ход… То, что его подставили, сомнений не было, но подставили грамотно, красиво подставили, так, что к ментам соваться бесполезно. Выход из этой ситуации один — идти к авторитетным людям и решать вопрос по понятиям, а не по закону, закон не на его стороне. А так как здесь, на Дальнем Востоке, он никого не знал, то он решил позвонить своему крышевому в Новосибирск. Сергей Мягков — человек авторитетный в Сибири и опекал его и многих его знакомых от всяческих неприятностей.
— Да они с оружием были, Серега, ну что мы могли сделать? — продолжал он объяснять в трубку.
— С каким оружием? — задал вопрос собеседник из Новосибирска.
— А-автомат или «Сайга», не до этого было.
— А кто он такой?
— Не-не знаю я, кто такой, Банин его фамилия.
— Из блатных, что ли?
— Чувствует себя уверенно.
— Ладно, не паникуй. Запиши телефон местный, Уссурийский. Запомнить его легко, год твоего рождения и три двойки. Михалыч его зовут. Позвони завтра ближе к обеду. Объяснишь ситуацию, скажешь, что от меня — он поможет.
— Хорошо, — обрадовался хозяин «Калдины», — понял. Все. Давай, Серега, спасибо. Я перезвоню.
Повесив трубку, он с силой выдохнул, успокаивая волнение, и вышел из кабинки.
* * *— Ты понял, да, какие речи толкает? — Толстый зашел в парилку, на ходу одевая шапочку.
— Он ушел уже? — спросил, сидевший на полке Старик.
— Да ушел…
— Че, тебе Оля не понравилась? — спросил Старик, глядя на девушку, старательно делающею ему минет, который он воспринимал довольно равнодушно, во всяком случае, сексуальных переживаний его лицо не выражало.
— Да пошла она! Сосать толком не умеет, — в сердцах сказал Толстый, и, услышав эти слова, партнерша Старика замедлила движения головы. — Да Виталя еще настроение все испортил.
— В натуре, че нам на работу еще теперь устроиться? — поддержал его Старик. — Лагерь еще вспомнил.
В парилку зашел Рустам. У него тоже что-то не получилось с девчонками, хотя дело было не в них, девчонки были что надо, проблема заключалась в другом, в их старшем, Бандере, и в его поведении в последнее время.
— Че там вам Виталя задвигал? Опять морали читал?
— Ну конечно, достал уже, — ответил Старик.
— Да это из-за этой Иры все, — медленно ворочая непослушным языком, проговорил Толстый.
— Какой Иры?
— Ну, вот эта его, на «Лэнде» ездит.
— А-а, и че она? — продолжал свои вопросы Рустам.
— Да хрен ее знает, че она… Может чересчур правильная… Влияет на него как-то… — Толстый никак не мог смириться с новой девушкой старшего.
— А может это не она? Может, на него менты давят? — сделал предположение Рустам.
— Да не, тут все ясно, — махнул рукой Толстый. — Он как с ней зимой тогда познакомился, его как будто и подменили.