Александр Тамоников - Ненормальная война
– Мужики, я, кажется, в порядке, – заявил он, испустил мощный вздох облегчения, расслабился и молитвенно уставился в небо.
– Ты прекрасен, как баба под вуалью, – подтвердил Павел, подталкивая отличившегося товарища к машине.
– Надо побыстрее уезжать отсюда. Здесь опасно, – выдохнула Ольга Юрьевна.
Она тоже недоверчиво озиралась, вздрагивала от каждой автоматной очереди. Женщина держала под мышки своего мужа, который приходил в себя, вяло улыбался, но пока еще плохо ориентировался в пространстве.
– Согласен. – Павел забил в автомат последний магазин, поставил оружие на предохранитель. – Вы абсолютно правы. Длительное пребывание на солнце весьма опасно. Всем в машину!
Боев нетерпеливо газовал, бросая любопытные взгляды на необычную пассажирку.
Спасенных беглецов грузили в машину, нисколько не церемонясь. Девятерым людям пришлось утрамбоваться в семиместном салоне. Трещали грудные клетки, стонал придавленный муж женщины-дипломата.
– Ольга Юрьевна, ну и что вы разлеглись на полкровати? – делано возмущался Грубов, тесня женщину.
Та сдавленно прыснула, давая понять, что чувство юмора при ней.
Шумскому со спутниковой станцией пришлось запрыгивать в машину уже на бегу.
– Ну и куда ты лезешь со своей бандурой? – ворчал Корвич, втаскивая товарища за шиворот.
Надрывно гоготал весельчак Яша Винничук.
Боев рванул с места, развернулся как на гоночном треке. Павел чуть не вывалился в открытую дверь, емко и справедливо прошелся по водительским способностям Рустама.
Украинский гранатометчик, так и не сумевший пристреляться, открыл беглый огонь. Он практически не целился. Дым от разрывов клубился перед лобовым стеклом.
Боев вертел баранку, возмущаясь, что ни черта не видно. Ольга Юрьевна крестилась.
«Ниссан» уходил из-под обстрела. Он катил вдоль северной околицы Покровского, взлетая на кочках.
Женщина обняла молчаливого супруга, у которого, похоже, пробудились рвотные рефлексы, другой рукой вцепилась в ручку над головой. Она судорожно сглатывала.
– Виноваты, мадам, – язвительно проговорил Винничук. – Это вам, конечно, не трасса Киев – Винница. Такие уж дороги в Донбассе, с ямочками.
– Ну, не все, – вступился за родную местность Корвич.
– Скоро будут все, – уверил его Винничук.
Тут вдруг пули застучали по заднему бамперу. Несколько украинских силовиков, воспользовавшись затишьем, вывалились из северного леса и стали стрелять вдогонку убегающему джипу.
Боев опять бросал машину в стороны, кричал, что еще немного и они уйдут из-под обстрела.
Грубов опустил заднее стекло, растолкал товарищей и принялся долбить по холму короткими очередями. Эффективность стрельбы была такой же, как и у украинцев. Пули веером уходили в землю.
– Кончай стрелять, Пумба! – прикрикнул Павел. – Побереги патроны!
– Покажи им лучше неприличную часть своего тела, – посоветовал Вдовенко. – Больше пользы будет.
– Это какую? – осведомился Грубов, покосившись на женщину. – У меня все части тела приличные.
Спецназовцы хохотали как подорванные. Странно вздрагивал спасенный мужчина, хотя глаза его были закрыты. Беззвучно смеялась, зажав рот руками, Ольга Юрьевна.
Машина выскочила за пределы села, неслась по проселочной дороге. Приближался лес. Выстрелы стихли.
Лес оказался всего лишь небольшим осинником, на преодоление которого ушло три минуты. Заголубел просвет, показалось поле, заросшее ромашками и клевером.
В воздухе снова что-то засвистело, противно, на вибрирующей ноте. Рвануло где-то в поле, слева. Вторая мина разорвалась на опушке, третья – в лесу, недалеко от дороги.
Боев ругнулся и ударил по тормозам.
Минометный обстрел продолжался. Пока разрывы грохотали далеко от машины. Но стоит лишь выехать в поле, оказаться на виду!..
Ольга Юрьевна ахнула, заткнула уши.
– Из Кубового бьют, – прислушиваясь к разрывам, процедил Павел. – Оно в прямой видимости будет, когда выедем из леса. На южной окраине у хохлов батарея стодвадцатимиллиметровых минометов. Видать, получили сигнал, поняли, что мы здесь поедем. Ладно, уроды, будет вам война. Женька, заводи свою адскую машинку. Надо срочно связаться с капитаном Ласточкиным.
В ведении упомянутого офицера находилась батарея реактивных систем залпового огня БМ-21, более известных под названием «Град». Она дислоцировалась в Бахметьевском укрепрайоне, сразу за линией разграничения. Ласточкин получил приказ быть на связи с капитаном Соколовским и по первому требованию помочь ему огнем.
Переговоры были недолгими.
– Координаты ты понял, капитан, – сказал ему Павел, нацепив наушники. – Жахни по ним, чтобы прониклись. А то проехать не дают.
– Понял, коллега, сделаем, – жизнерадостно отозвался Ласточкин. – Точного попадания не обещаю. Там все-таки село. Жалко, если кого-нибудь зацепим. Но дымовую завесу мы тебе запросто сварганим.
Батарея нанесла удар через минуту. Пол машины затрясся под ногами людей. Покатилась серия упругих разрывов, задрожала земля.
Ольга Юрьевна в очередной раз побледнела и заткнула уши. Ее супруг, наоборот, пришел в себя, вытянул шею, нахмурился.
Боев переключил передачу. Машина ринулась вперед, вылетела из леса и помчалась по полевой дороге. В ста метрах слева видимость была уже нулевой. Клубился серый дым, в нем периодически что-то вздрагивало и вспыхивало. До леса напротив оставалось километра полтора.
Джип пронесся это расстояние, под восторженные крики въехал в лес, запрыгал по грунтовой дороге. Вскоре Боев врезал по тормозам, и машина встала. Водитель повернул небритую физиономию, озаренную неуверенной улыбкой, отыскал глазами капитана.
– Ну так что, командир, вроде все? – Машина стояла, но руки Боева вцепились в руль так, что побелели костяшки пальцев.
– Все, Рустам, отстрелялись. – Павел улыбнулся. – Аллес капут, как говорится. Иначе и не могло закончиться, верно? Это была последняя батарея укропов в этом районе. Дальше пустота, а через восемь верст стоят наши. Поехали, дружище. Но только не рви как больной на всю голову. Потихоньку езжай, ладно?
Рустам облизнул пересохшие губы. Переволновался боец, который волок на себе слишком большую ответственность.
Ополченцы приходили в себя, недоверчиво таращились друг на друга. Ни одного убитого и даже раненого, не считая ссадин на лице Вдовенко, обгорелого носа Винничука и защемленного указательного пальца Женьки Шумского. Он придавил его своей станцией. Палец безбожно распух и теперь вряд ли мог пролезть в спусковую скобу. Только ленивый не прошелся по этому поводу.
Смешнее всех пошутил сам Шумский. Он обозвал собственный палец головкой самонаведения, превосходящей по точности зарубежные аналоги, и как-то задумчиво покосился на женщину.
– Хорошо поработали, – резюмировал Винничук и засмеялся, выставив на всеобщее обозрение белоснежные зубы, смотрящиеся на войне как-то странно. – Я же говорил, что толпа придурков может решить все вопросы. А вы не верили.
– Все, мужики, успокоились! – сказал Павел. – Ольга Юрьевна, вы в порядке? Сочувствую вам и вашему мужу. Не самое женское дело вы затеяли.
– Согласна. Я до безумия устала. – Она закрыла глаза, облизнула губы. – Чувствую себя вдребезги разбитой, разобранной. Меня теперь надо складывать как кубик Рубика. Дайте, пожалуйста, воды попить. Есть у кого-нибудь?
Спецназовцы недоуменно переглянулись, пожали плечами. Воды ни у кого не было. К операции они не готовились, все произошло внезапно, в противном случае прихватили бы. Павел собрался поострить про необходимость экономии водных ресурсов, но прикусил язык.
– Вроде есть немного, – неуверенно сказал Грубов, отцепляя от пояса фляжку и как-то странно глянув на командира. – Возьмите, Ольга Юрьевна.
– Но это ведь не вода, – заявил непьющий Шумский.
– Разве? – Грубов поднес горлышко к губам, отпил.
Все его лицевые мышцы вдруг напряглись.
– И какая сволочь воду в вино превратила? – прокомментировал Яков.
– Это даже не вино, – проговорил Вдовенко, хорошо знакомый с вкусовыми пристрастиями приятеля. – Техническая жидкость для прочистки контактов в мозгу.
– Ой, ладно вам умничать. – Ольга Юрьевна отобрала у Грубова фляжку и стала жадно пить.
Она не изменилась в лице, лишь откинула голову, глубоко задышала. Пот стекал по лицу женщины, которое принимало человеческий и даже привлекательный вид. Муж шевельнулся, забрал у нее фляжку, сделал глоток и вернул емкость жене.
Ополченцы удрученно переглянулись.
– Ладно, – сказал Грубов и тяжело вздохнул. – Наши вредные привычки сегодня потерпят. Вы пейте на здоровье, Ольга Юрьевна, не обращайте на нас внимания.
– Сочувствую вам, командир, – проговорила женщина, повернула голову и устремила на Павла ироничный взгляд.
Спиртное явно пошло ей на пользу.
– В вашей команде собрались одни клоуны.
