Код Бытия - Кейз Джон
Когда коридорный ушел, Джо закрыл дверь на все запоры, достал из бара две миниатюрные бутылочки виски и опорожнил в пластмассовый стакан для воды. Затем, усевшись за рабочий стол у окна, открыл записную книжку. Много лет назад, в Брюсселе, у него выработалась привычка обзаводиться новой адресной книжкой, начиная очередное расследование. Подобная практика была полезной в силу целого ряда причин, и в первую очередь потому, что в общей книжке нужные имена быстро терялись. Ласситер мог забыть фамилию детектива, патологоанатома или эксперта, но никогда не забывал самого дела и помнил, как тот или иной человек с ним связан. В результате отыскать нужный телефон и адрес не составляло труда.
После долгих экспериментов с несколькими типами книжек Ласситер остановился на дешевом репортерском блокноте, форматом три на восемь дюймов, который очень удобно ложился в ладонь и входил во внутренний карман пиджака. Если такие скрепленные металлической спиралькой блокноты вдруг перестанут производить, «Ласситер ассошиэйтс» может остаться без дела.
Джо всегда начинал вести запись с последней страницы, поэтому любой адрес или телефон было легко найти и постоянно оставались чистые листки для новых примечаний.
Он не изменил этой привычке, открывая дело Кэти и Брэндона, – в книжке уже скопилось изрядное количество телефонов и адресов. Первыми были записаны Риордан и несколько медиков, за которыми следовали Том Труонг и гостиница в Чикаго, Бепи, Анджела, Эглофф и «Умбра Домини».
Ласситер посмотрел в окно, из которого открывался вид на довольно приятную улочку, по обеим сторонам которой росли прекрасные липы. Подняв телефонную трубку и сверившись с записной книжкой, он набрал номер Бепи – домашний, а затем рабочий. Услышав и там и там голос автоответчика, Ласситер взялся за сотовый телефон, но ему опять никто не ответил. Наконец он передал номер своего телефона в «Моцарте» на пейджер Бепи. Он начинал беспокоиться, ведь всю эту процедуру он проделал сутки назад в Неаполе, а мальчишка еще не ответил. На Бепи это не похоже, и Ласситер уже опасался, не случилось ли чего с итальянцем. Небрежности со стороны римского агента он не допускал. Во-первых, Ласситер был слишком выгодным клиентом, чтобы его игнорировать. А во-вторых, Бепи обожал новейшие технические штуковины и часто хвастался, что ответит на любой звонок, «вне зависимость, где я находиться – смотреть „Лацио“ или лететь в Токио или Лос-Анджелес».
Ласситер улыбнулся, припомнив эти слова. Скорее всего мальчишка не видел даже Женеву, не говоря уж о Лос-Анджелесе.
Джо позвонил к себе в офис в надежде, что Джуди задержалась на службе. Когда его соединили с коммутатором, он услышал гвалт и вспомнил, что сегодня в конторе проводится ежегодная рождественская вечеринка. Слышимость была отвратительной, а женщина, поднявшая трубку, оказалась временной служащей и никак не могла взять в толк, чего он хочет.
– Что-о?
– Говорит Джо Ласситер.
– Кто?
– Джо Ласситер.
– Простите, но мистер Ласситер в данный момент отсутствует.
– Да нет же…
– И в любом случае контора закрыта.
Разозлившись, Ласситер бросил трубку и набрал номер собственной телефонной почты в Маклине. Там оказалось с полдюжины сообщений, но интерес представляло одно – от Джимми Риордана. Однако из-за помех слова детектива практически невозможно было разобрать. Речь шла, по-видимому, о чеках. «Тебе эти чеки очень понравятся!» Интересно, о чем речь?
Ласситер посмотрел на часы. Сейчас в Штатах семь часов вечера. Он набрал домашний номер Риордана, но ответа не последовало. Тогда он попытался связаться с участком.
– Сожалею, детектива Риордана нет в городе.
В сердцах Ласситер шлепнул ладонью по столу так сильно, что стакан с виски подпрыгнул. Что за дьявол! С таким же успехом он мог бы сидеть и в водолазном колоколе. Ласситер поинтересовался, когда вернется Риордан.
– Не знаю. Думаю, двадцать четвертого – «Ночь Рождества, святая ночь…» и так далее.
– Могу ли я с ним связаться?
– В зависимости от того, кто вы.
– Я его друг.
– В таком случае он вам, наверное, сообщил, что собирается на конференцию в Прагу.
– В Прагу?
– Прагу, Пругу, Прогу – одним словом, он на пикнике.
– У вас есть его телефон?
– Не кладите трубку.
Ожидая ответа, Ласситер припомнил, что детектив действительно собирался на конференцию, речь на которой пойдет о Восточной Европе и демократизации полиции. Риордан даже похвастался печатной программой, где значилось его имя.
– Вы все еще там?
– Да.
– Джимми поселился в сказочном отеле «Интерконтиненталь», расположенном в экзотической Прог, – произнес коп. – Постойте, здесь номер длиною в милю. Вначале вы набираете 011. Ручка у вас имеется? На слух ни в жизнь не запомнить.
– Валяйте.
Ласситер пополнил коллекцию номеров в блокноте, разъединился и тут же обратился к международной связи. Было почти два часа ночи, но детектив не ответил, и Ласситеру пришлось общаться с автоответчиком.
После этого он растянулся на кровати, со стоном скинул ботинки и впал в беспокойное забытье.
Ласситер проснулся в полдень и обнаружил, что лежит в той же позе, в которой заснул, – на спине, глядя в потолок. Он принял сидячее положение, осторожно поднялся и, держась за бока, неуверенно проследовал в ванную. Став перед зеркалом, он чрезвычайно бережно поднял майку и тут же скривился. Бок был окрашен во все цвета радуги – желтый, розовато-лиловый, ярко-красный, розовый и даже черный.
Для того чтобы отрегулировать температуру воды, ему потребовалось пять минут, а обтереться досуха после душа – десять. Тело выше пояса почти полностью утратило подвижность – наклоны давались Ласситеру с большим трудом, а каждое резкое движение отзывалось острейшей болью. Одеться Джо сумел, проявив бесконечное терпение, а заказать кофе и круассаны – лишь хорошенько передохнув. Когда десять минут спустя принесли завтрак, Ласситер еще сражался со шнурками ботинок. «Надо будет купить мокасины», – подумал он.
Когда официант ушел, Джо включил телевизор. В поисках Си-эн-эн он переключался с одного канала на другой, и вдруг на экране мелькнуло лицо Тони Бепи.
Фотография относилась, судя по всему, ко времени окончания школы. Бепи самоуверенно улыбался, его волосы были коротко пострижены и тщательно причесаны. Он походил одновременно на эстрадного певца и мальчика из церковного хора. Интересно, почему парня показывают по ТВ? Ласситер попытался вслушаться в незнакомые слова, но ни черта не понял.
Через пару минут фотография Бепи исчезла, и на экране появился репортер. Он стоял на тротуаре у входа в большую церковь и с кем-то беседовал, а орава детишек тянула шеи перед камерой и совала руки в объектив. Неподалеку на мостовой виднелась пара полицейских машин и карета «скорой помощи».
Репортер что-то говорил, а камера остановилась на двух мрачных мужчинах в униформе. Они с трудом толкали вперед каталку, которая то и дело подпрыгивала или наклонялась на неровном, мощенном булыжником тротуаре, а иногда даже приподнимали ее.
Вслушиваясь изо всех сил, Ласситер разобрал несколько слов: «Санта-Мария. Полиция. Бепистравезе». Затем появившийся на экране диктор улыбнулся и перешел к другому сюжету.
Ласситер переключал каналы, нажимая кнопку дистанционного управления, но не знал, что смотрит. Заплаканная женщина в черной шали на голове давала интервью, но он понятия не имел, кто это – жена Бепи или очередная беженка.
Наконец он выключил телевизор и позвонил Джуди Ривкин. В Вашингтоне было семь тридцать утра, но Ласситер решил, что ему наплевать, спит Джуди или бодрствует.
– Джо! Ты где?
– В Риме.
– Я собиралась тебе позвонить. Сделка с «Американ экспресс», похоже, набирает обороты.
– Боюсь, Тони Бепи мертв.
Телефон затих. Джуди на другом конце провода не могла произнести ни слова.
– Обстановка вдруг накалилась, и я только что видел его фотографию по телевизору. Не знаю, что они лопочут, но там были «скорая помощь», копы, носилки.
