Прыжок тигра - Казанцев Кирилл
«Где она?» – Беспокойство человека передалось лошади. Префект заволновался, снова заложил уши и попытался опустить голову.
– Да стой, не дергайся, – прошипел на него Максим.
Так, а вы что стоите? Маша, Маша, иди сюда! – Это подкатился клон Бобровой. Он тащил за руку девочку лет шести в розовом спортивном костюме, с ног Маши постоянно спадали сандалии.
– Вот, прокатите-ка ее, – распорядилась директор. Максим подхватил девочку на руки, посадил ее в седло и двинулся вперед, Префект затопал следом. Они благополучно обошли корпус, Максим попытался поговорить с Машей, но ни на один свой вопрос ответа не получил. Девочка обеими руками вцепилась в гриву и почти лежала на спине лошади. Максим обернулся еще раз и увидел, что глаза ребенка плотно закрыты.
– Боишься? – шепотом спросил он. – Тебе что, страшно?
Маша быстро-быстро, не открывая глаз, закивала в ответ. Максим подхватил ее под мышки и поставил на землю.
– Что ж ты сразу не сказала? – Но Маша так и не ответила. Она молча бросилась к входной двери, с трудом открыла ее и исчезла в здании.
Максим развернулся и вместе с Префектом вернулся обратно. Но «Боброва» не дремала, она тут же нашла Максиму нового седока, пацана лет девяти. Тот от страха не трясся, сидел ровно и все пытался отобрать у Максима поводья. Но ничего не получил и спешился в расстроенных чувствах. Потом была еще одна девочка, она оказалась разговорчивой. Максим даже повез ее на второй круг, и уже решился спросить про Ваську, когда на него налетела одна из сотрудниц детдома – растрепанная полноватая тетка в халате и домашних тапках.
– Воронина, слезай, тут очередь, – распорядилась она и потащила девочку с седла.
– Вы поосторожней, – остановил ее Максим, – не надо делать резких движений. Лошадь может испугаться и укусить вас. Или ударить задом.
Тетку словно ветром сдуло, она продолжала командовать, но близко уже не подходила. Зато организовала очередь из желающих прокатиться, и Максим с Префектом в поводу нарезали круги вокруг здания. Максим успел рассмотреть все – окна, двери, расположение пожарных лестниц, камер наблюдения и сигнализацию на окнах. Он уже знал, где находятся спальни, где кухня, где кабинеты директора и врача. О большем он и не мечтал, запомнить и «сфотографировать» удалось все, кроме главного – Васька так и не появилась. Максим не видел ее нигде, он уже не раз и не два «просканировал» толпу детей взглядом, но все без толку. На спину Префекта уселся очередной всадник, и Максим покорно потащился в рейс. Попутно осмотрел внутреннюю часть ограды, забор, кусты, деревья, заросшую подорожником кучу песка на углу «периметра». Так, а здесь, похоже, можно пройти – камеры смотрят в другую сторону, опора освещения только одна, есть шанс… Максим повернул за угол, прошел мимо ворот и посмотрел влево. Ага, тот участок забора из машины не просматривается, да и губернаторские посланцы себе такой задачи и не ставили. Их дело за воротами следить, хотя странно, конечно. Кто им вводную давал, интересно…
Максим с Префектом сделали полный круг, остановились и сдали очередного пассажира на руки воспитателю. За спиной Максим услышал голоса, кто-то вскрикнул негромко, но звук тут же потонул в общем гуле. Осторожно и очень медленно Максим повернул голову и тут же отвернулся – на крыльце стояла Васька. Ее, видимо, кто-то толкнул, она ударилась о перила, и оказалась в стороне от общего веселья, потирала ушибленную руку и не сводила взгляд с озверевшего от детских эмоций Префекта. Жеребец уже ясно давал понять, что ему надоело это веселье, он задирал голову, пытался идти боком и глухо ржал.
– Все, пока все, – остановил воспитателя Максим, – ему надо отдохнуть.
– Еще чего – чтобы лошадь отдыхала! Тебе говорят катай, значит, катай! За это все деньги плачены! – возмутилась воспиталка и потащила из толпы очередную жертву.
«Твои, что ли деньги?» – едва не огрызнулся Максим, но смолчал. Зато Префект выразил свое возмущение коротко и ясно – прижал уши к голове, заржал звонко и ударил задом. Тетку мигом унесло на безопасное расстояние, дети кинулись за ней следом. Она проорала что-то для острастки и мигом пристроила своих подопечных в другую очередь.
– Молодец, – Максим огладил Префекта по шее, вытащил из кармана ветровки запасное яблоко и скормил его лошади. От этого настроение жеребца немного улучшилось. Максим натянул козырек бейсболки на нос и оглянулся еще раз. Васька так и стояла на крыльце, ее снова толкнули, она поморщилась, что-то сказала коротко и отвернулась. «Выросла-то как, Ленка ее не узнает», – это было первое, что пришло ему в голову. В самом деле, с прошлого лета вытянулась Васька заметно, стала выше на целую голову, если не больше. И издалека похожа на кузнечика – руки-ноги длинные, двигается рывками, словно боится чего-то. Да еще и сутулится, стесняется своего роста, глупая, и кутается от ветра в нелепую серую кофту с длинными рукавами, надетую поверх синих джинсов. А глазищи стали еще больше – Максим отвернулся, погладил Префекта по храпу. Так, день прожит не зря, она здесь, жива и здорова, задача выполнена, можно уходить. Чтобы вернуться сюда денька через два-три…
– Можно? – Знакомый голос прозвучал как выстрел. Максим чуть повернул голову, а Префект насторожил уши. Васька стояла рядом, так близко, что достаточно протянуть руку и коснуться ее длинных светлых волос. Она пристально смотрела на седло, словно прикидывала, сможет ли оказаться там самостоятельно.
– Можно, – не оборачиваясь, ответил Максим, – давай, помогу.
– Нет, вы мне стремя опустите, я сама, – и Васька потянулась к крылу седла. Максим молча поднял ее и посадил на спину Префекта. «Только рыпнись, скотина, на мясо пойдешь». В ответ на мысленный посыл жеребец вздрогнул всем телом и махнул хвостом, отгоняя муху.
– А можно мне самой попробовать? Я умею, – заявила Васька и потянула на себя повод. Максим в ответ отрицательно покачал головой и повел Префекта за собой вокруг здания. Васька больше ничего не говорила, Максим не оборачивался. Мимо прокатили одна за другой повозки, Максим обогнал взмыленного замученного пони.
– Минут сорок еще и уходим, – предупредила Максима Наталья, она со своим «подарком» как раз шла навстречу, Максим кивнул в ответ. Какие сорок минут, о чем вы… Тут часа мало, недели, года – Максим обернулся, посмотрел, что делается позади. Повозки укатили, Наталья скрылась за углом здания. Максим отвел жеребца в сторонку и остановился – дальше так продолжаться не могло. Он повернулся к Ваське, поднял козырек бейсболки и посмотрел на дочь.
– Васька, ты меня узнала? – Он накрыл ладонью Васькину руку и улыбнулся.
– Узнала, конечно. Я что – дура? Ты ведь за мной приехал, правда? Я специально не подходила, ждала, когда от тебя все отстанут. – Только сейчас Максим заметил, что она плачет.
– Ты чего? Прекрати, не надо, все в порядке, все нормально, я жив, я за тобой. – Ничего умнее в голову не пришло, он говорил первые пришедшие в голову слова.
– А мама? Она где? Когда… – На большее сил у Васьки не хватило, она опустила голову и разревелась уже по-настоящему.
– Логинова! Логинова, хватит, сколько можно! Слезай сейчас же! – Это выкатился, откуда ни возьмись, клон Бобровой. Максим не успел среагировать на ее появление, на помощь пришел Префект. Он заржал воинственно и попытался лягнуть визгливую бабу. Директора словно окатили ледяной водой, она вытаращила глаза, подавилась собственными словами, попятилась и резво убежала куда-то, с глаз долой.
– Кто это? – спросил Ваську Максим.
– Это наш директор, Фролова Ольга Игоревна. Когда она к нам приходит, мы вставать должны и говорить: «Добрый день, госпожа директор!» И ждать, когда она нам сесть разрешит, – дрожащим голосом доложила Васька.
Мать вашу, да как же таких сук земля до сих пор носит. Ждать они должны, пока эта тварь самолюбие свое потешит… Ее счастье, что оба пистолета в машине остались. Ничего, и на нее найдется чей-нибудь разъяренный дед…
– Васька, как ты? Тебя не обижают? Не бьют? Еда нормальная? – один за другим задавал дочери вопросы Максим. Ему в голову упорно лезли воспоминания об интернате в «Октябрьском».
