Андрей Воронин - Сквозь огонь и воду
Стрелки часов приближались к семи.
«Нет, не ошибся.»
Из-за поворота выехал джип “чероки”. Он двигался медленно.
– Мы правильно сделали, что ничего не сказали Руслану, – произнес Шамиль, останавливая машину. – Вот и наш друг. Кажется, он и в самом деле один.
– В Абхазии нам бояться нечего. Здесь все под контролем, – прошептал Ахмат, приветливо улыбаясь Дорогину.
Шамиль держал в руках небольшой чемоданчик. Держал так, чтобы Дорогин его непременно заметил.
– Вы привезли то, о чем я просил?
– Конечно. Хотя ни к каким фальшивым долларам отношения не имеем.
– Покажите, – потребовал Дорогин.
– Показать можно, – Шамиль приподнял колено и, поставив на него чемоданчик, откинул крышку.
В нем лежало сорок пачек в пятидесятидолларовых купюрах.
– Надеюсь, у вас нет сомнений, что они настоящие?
– Пятидесятки редко подделывают, – сказал Сергей, даже не прикоснувшись к деньгам. Пачки лежали в два слоя.
– Да, чисто из любопытства мы проедемся с вами, – сказал Ахмат. – Деньги? Что ж, пусть поездят вместе с нами. Какая разница, где они лежат: в банке или в автомобиле.
– Мы поедем на двух машинах: я – впереди, вы – за мной, – сказал Дорогин и, больше не проронив ни слова, сел за руль.
УАЗ покатил в сторону Нового Афона.
– Едем, – Шамиль запустил двигатель. – Как ты думаешь, деньги в самом деле у него или он блефует, пытается заманить нас в ловушку.
– Я ничего не думаю, я действую, – ответил Ахмат. – Он один, нас двое. Мы хорошо вооружены. У него в лучшем случае пистолет. Я в этом уверен.
Ахмат знал, что говорил. По его распоряжению охранники из дома, где они жили в Гудауте, целый день следили за Дорогиным. Пока он обедал в кафе, они обыскали УАЗик, оружия не нашли. Максимум, что мог укрывать Дорогин под одеждой, – пистолет.
– Все-таки мы “построим” банкиров, – ухмыльнулся Шамиль, – за то, что мы сами нашли деньги, мы уменьшим их долю вдвое. Они окупят стоимость бумаги, работу и смогут дальше печатать фальшивые доллары. А для своих мы якобы израсходуем всю сумму. Неплохо получается.
– Ты рано радуешься, – резонно заметил Ахмат.
– Я по глазам вижу, он знает, где деньги. Он уже держал их в руках. Посуди сам, зачем человеку фальшивые доллары, на которых он может погореть? Ему лучше взять немного настоящих и ни с кем не ссориться. Он решил не рисковать. Двести тысяч – не та сумма, из-за которой отрывают голову.
– Это он так считает, – хохотнул Ахмат. – Я не стану его переубеждать.
Было еще светло, когда машины, проехав горной дорогой, остановились за перевалом. Трое мужчин смотрели друг на друга.
– Оружие при вас есть?
– Абхазия – страна, в которой лучше ходить с пистолетом, – сказал Шамиль, приподнимая полу куртки, под ней в светло-желтой кобуре висел пистолет.
– У меня тоже.
– И у меня, – Дорогин показал пистолет, вынув его из кармана. – Лучше предупреждать друг друга заранее, что все вооружены. Деньги возьмите с собой. Передадим все из рук в руки.
– Место надежное? – поинтересовался Шамиль.
– Надежное, – ответил Дорогин.
– Не боитесь идти первым?
– Если со мной что-нибудь случится, вы деньги не найдете. Я спокоен.
– Чтобы вы тоже не сомневались, посмотрите, – Шамиль вновь приоткрыл чемоданчик и продемонстрировал доллары. – Мы их не оставили в машине. Мы все заинтересованы в том, чтобы сделка состоялась. Потом разбежимся в разные стороны и больше, надеюсь, не встретимся.
Дом Отара произвел на чеченцев впечатление: просторный и мрачный.
– Кто здесь живет? – спросил Шамиль.
– Сейчас никто, – ответил Дорогин. – Хозяин на время отлучился, и мы обойдемся без него. Деньги спрятаны чуть в стороне.
Дорогин повел чеченцев к подвалу, распахнул дверь. Измученный Шпит сидел на корточках, прикованный к стойке стеллажа. Глаза его горели ненавистью, изо рта торчал кляп.
– Это кто такой? – спросил Шамиль.
– Человек, укравший деньги. А вот и они. Дорогин указал на стеллаж.
– Сходи проверь, – бросил Шамиль Ахмату.
Тот спустился в погреб, сдернул брезентовый полог, увидел знакомые мешки с фальшивыми долларами, презрительно глянул на Шпита.
– Много отсюда взяли?
Бандит молчал. Ахмат раскрыл целые мешки, убедился, что деньги на месте.
– Ну что? – спросил Шамиль.
– Все в порядке, он не обманул нас.
– Выходи, пришло время рассчитываться с нашим благодетелем, – Шамиль спокойно кивнул Дорогину. – Кажется, парень, ты заработал неплохие деньги.
Лицо Сергея было спокойным.
– Ты уверен, что это именно он? – спросил Ахмат, показывая на Шпита.
– Он один остался из всей шайки.
– Почему ты сам его не пристрелил?
– Вы бы подумали, что деньги украл я. Зачем мне фальшивые доллары? Хватит и настоящих.
– Логично, ты мне нравишься, – Шамиль взвесил в руках небольшой чемоданчик с двумястами тысячами долларов. – Жаль с ними расставаться. Да что поделаешь? Ты заслужил эти деньги.
– Как поступим дальше?
– Ты уезжаешь, а мы остаемся. Ненадолго, не волнуйся, хозяин не успеет вернуться. Нам нужно кое-что узнать у твоего пленника. Следов мы не оставим. Держи, – Шамиль поставил чемоданчик у ног Дорогина так, чтобы тот мог взять его только правой рукой.
Дорогин наклонился, взялся за ручку. Когда он выпрямился, Шамиль уже стоял с пистолетом в руке.
– Извини, – сказал чеченец, – мне не денег жалко. Я свидетеля не могу оставить живым. Ахмат улыбнулся.
– Вы, русские, многих вещей не понимаете. Шамиль уже готов был нажать на спусковой крючок, как вдруг раздался выстрел со стороны дома. Чеченец с простреленной головой упал на камни. Дорогин лишь вздрогнул, но не пригнулся, не бросился бежать. Ахмат выхватил оружие, но не успел его поднять. Прогремел второй выстрел, и пистолет выпал из его пальцев. Ахмат держался на ногах, сколько хватало сил, затем осел на колени и рухнул лицом вниз. Дорогин обернулся. Из темного нутра сарая, лишенного окон, вышел Отар с дымящейся винтовкой в руке.
– Спасибо, – хрипло проговорил Дорогин. Отар молча подошел к Шамилю, носком сапога повернул тому голову.
– Мертвее не бывает, – вздохнул Сергей.
– Я бы отпустил их, – произнес Отар, задумчиво глядя на кровь, смешавшуюся с пылью, – но они сами виноваты. Каждый сам выбирает свою судьбу. Забирай деньги, – сказал Отар.
– Мне они не нужны.
– И мне тоже, – ответил грузин.
– А что делать с ним? – поинтересовался Дорогин, указывая на Шпита.
– То же, что и с ними.
Двойственные чувства жили в душе Дорогина. Сергей сознавал, что никогда не поймет Отара. Сам он не был способен убить женщину. Но он чувствовал: перед ним цельный человек, ни на шаг не отступающий от собственной морали.
– Я сделаю так, что никого не найдут, – пообещал Отар. – А ты уезжай, у тебя еще есть дела.
– Может быть…
– Я по глазам вижу, тебе хочется уйти. Не потому, что ты боишься: тебя ждут люди. Меня-то никто не ждет.
– Смотри, – предупредил Муму, – если возле твоего дома найдут их машину…
Отар усмехнулся.
– Я не мальчик, чтобы меня учить. Если ты думаешь, что я дикий горец, – ошибаешься. Я в прошлой жизни работал шофером, и лучше, чем водить автомобили, я ничего в жизни не умею.
– Сбросишь в пропасть?
– Еще не знаю… Наверное, отгоню на шоссе и оставлю джип открытым. Такой автомобиль без хозяина долго не простоит.
Мужчины так и не пожали друг другу руки. Дорогин спустился к УАЗу. Наверху прогремел еще один выстрел.
* * *Ночь выдалась теплой, и дядя Федор решил, что будет спать с открытым окном. Он подпер створки двумя аккуратными деревянными брусочками, чтобы ветер, не дай бог, не выбил стекло. Вышел на улицу, пересек спортивную площадку, прошелся по коридору, вдоль которого располагались детские спальни. Тишина. Ни смеха, ни разговоров.
Директор детского дома знал, что тишина в детских спальнях обманчива: воспитанники затаились и ждут, когда он уйдет, чтобы потом вновь начать безобразничать. Он вышел на крыльцо, постоял, подождал.
"Нет, наверное, все-таки спят”, – подумал он, пытаясь различить в тишине сдавленное хихиканье.
Где-то неподалеку проехала машина, затем и этот звук исчез, растворился в темноте, опустившейся на город. Директор детского дома вернулся к зданию школы, открыл дверь своей комнаты и привычно щелкнул выключателем. Загорелась неяркая лампочка под потолком. Приходилось экономить электричество. Дядя Федор вздрогнул: в кресле у самого окна сидел Дорогин. В пальцах он держал незажженную сигарету.
– Добрый вечер или доброй ночи, дядя Федор, – сказал Сергей и поинтересовался:
– Можно закурить?
Этот бесхитростный вопрос и вернул директора детского дома к реальности.
– Я уж думал, ты мне померещился. Конечно кури.
Директору хотелось узнать, что привело Дорогина к нему в такое время, но неожиданное появление гостя лишило его способности логически мыслить. Огонек зажигалки лизнул сигарету, Сергей глубоко затянулся и выпустил дым в окно. Белое облачко мелькнуло и исчезло в темноте.
