Боевой сплав - Сергей Иванович Зверев
– Рысь, еще левее возьми, там расщелина, – посоветовал Золотарев по рации. – Они будут прямо под тобой метрах в тридцати. Сидят, митингуют, а один за мной следит. Сейчас я его пугну!
Две короткие очереди заставили боевика пригнуться и сплюнуть. Видать, он сейчас грязно выругался. Спецназовец повернул «птичку» к своему напарнику и убедился, что тот довольно споро поднимается по камням. Теперь нужно его подстраховать. Вдруг кто-то из этих упырей услышит звуки скатывающихся камешков. Сейчас положение у Рыси не самое удобное для обороны. Золотарев сменил магазин в автомате и дал еще три короткие очереди по камням, чтобы отвлечь боевиков.
Прошло еще несколько минут, и Родин был наверху. Ну вот, теперь их пятеро. Оказалось, что к боевикам добрался их раненый товарищ и его теперь там перевязывали, затравленно посматривая по сторонам. Кажется, эта банда все же решила удирать. Положив автомат на камень перед собой, спецназовец достал две гранаты, разогнул усики предохранительного кольца на каждой и бросил их вниз одну за другой по длинной дуге, чтобы взрыв произошел в тот миг, когда каждая из них коснется земли или чуть раньше. Не хотелось, чтобы за дымом и пылью скрылся какой-то шустрый паренек, а потом выстрелил в спину.
Первый взрыв заполнил все пространство между камнями дымом, мелькнули чьи-то ноги, кто-то упал на камни, и тут же разорвалась вторая граната. А Родин, уже держа в руках автомат, поливал дымно-пыльное облако очередями. Когда дым рассеялся и немного осела пыль, он увидел пять распростертых, разбросанных мертвых тел.
Глава 9
Уазик остановился перед окнами дома. Прохор тут же открыл дверь машины и громко крикнул, чтобы его сразу узнали. Если тут были бандиты, то они, скорее всего, сразу стрелять не станут. А вот испуганные хозяева дома могут. Натерпелись они тут неизвестно чего, если оказались в руках террориста.
– Проша, ты, что ли? – распахнулось окно, и в нем показалось бледное лицо жены егеря Валентины Геннадьевны.
– Я, мамаша, – ответил Прохор, закидывая карабин на плечо. – Я с гостями, помощью и транспортом. Как там Андреевич?
– Жар у него, но так вроде ничего. Воспаления не видать. В больницу его надо.
– Затем и приехали, – объявил Прохор, подходя к окну и видя, с какой тревогой Валентина Геннадьевна смотрит на приехавших с Прохором вооруженных людей. – Ты не бойся, мамаша, один военный, они этих ваших террористов ищут, а второй паренек из ополчения. Бандиты давно ушли?
– Да уж, почитай, часа три, как все закончилось. Вон в сарае лежат все трое. Я и стала сразу пытаться дозвониться до поселка. Двое военных их крепко побили, а сами погнались за остальными. Мы уж тут страху натерпелись, боялись, что вернутся, увидят своих мертвыми, и тогда и нам пощады не ждать от них, злыдней.
Прохор вошел в дом, старательно вытер ноги о половик у входа, прислонил к стене карабин и подошел к кровати, на которой лежал раненый егерь. Подвинув тяжелый дубовый табурет, он уселся на него и похлопал Григорьева по руке.
– Ну как ты, Андреевич? Что стряслось, как ты пулю-то поймал?
– От них пытался убежать, машину потерял. В пропасть упала. И самого зацепило. Благо что бандиты решили, что я вместе с машиной внизу валяюсь, и уехали. Хорошо, военные трое ехали, увидели машину. Остановились, решили к ней спуститься, тут меня и увидели, как я над обрывом висел, зацепившись за дерево. Вытащили, перевязали. Сюда приехали. А тут бандиты. Ну, они их перебили и на их мотоциклах о четырех колесах уехали других ловить. Вон, вездеход оставили. У геологов, что ли, его взяли.
– Трое военных было? – спросил Самсонов, умудрившийся тихо войти в дом. – А старший у них кто был? В каком звании?
– Старший? Да вроде четыре звездочки, как у нашего участкового. Капитан.
– Наши, – улыбнулся Самсонов. – Меркулов с нашими ребятами. Ну, от этих, отец, ни один бандит не уйдет.
– Трупы осмотрел? – тихо спросил его Прохор.
– Да, четко сработали. Наш почерк, не сомневайся. Ну, давайте егеря осмотрим, если что, из моей аптечки можно еще укол сделать, да пора возвращаться.
Признаков воспаления Самсонов не увидел, но укол все же сделал. Надо было придумать что-то вроде носилок, чтобы дотащить грузного егеря до машины да еще там как-то закрепить их. На полу или на лавке везти нельзя. Растрясет. Ждать вертолет тоже смысла нет. В округе километров на пять ни одной подходящей площадки для посадки вертолета нет.
– Сейчас придумаем чего-нибудь, – заверил Прохор и вышел на улицу.
Но тут шевельнулась занавеска, и в щелке между двумя полотнами ткани показался маленький конопатый носик. Блеснули глазенки и спрятались, и тут же показались другие любопытные глаза. Самсонов, скрывая улыбку, полез в карман своего рюкзака и достал оттуда плитку шоколада.
– А кто у нас тут сладости любит больше меня? – спросил он вкрадчивым голосом и зашелестел оберткой.
– Взрослые дяденьки сладости не едят, – тут же ответил детский голосок. Судя по всему, ребенка лет четырех.
– А чего же едят взрослые дяди? – спросил Самсонов, разворачивая шоколадку.
– Они мясо едят, картошку и водку пьют, – вставил второй голосок, ребенка чуть постарше.
– Ох, слушайте вы их больше, – всплеснула руками Валентина Геннадьевна. – Отродясь они не видели, как взрослые водку пьют. Фантазерки маломерные! А ну-ка, выходите сюда, цыплята! Поздоровайтесь с дядей. Мы с ним в город поедем, к мамке вашей.
Две девочки-погодки вышли из-за занавески и в смущении остановились, глядя то на военного дяденьку, то на шоколадку в его руке. Хозяйка, улыбаясь, подвела девочек к столу и усадила за него обеих девочек.
– Как вас зовут, цыплята? – спросил Самсонов.
– Галинка, – ответила одна, постарше, самая бойкая.
– Оксанка, – ответила вторая и потянулась рукой к шоколаду. – Дай!
Спецназовец смотрел, как девчушки, пачкая руки и щеки почти до самых ушей, мусолили шоколад, а сам вдруг подумал, что это же так здорово, вернуться после задания или учений домой, где тебя ждут вот такие пигалицы. Радуются тебе, ждут гостинцев. А потом к столу выходит она… женщина, которая любит тебя и ждет. И она улыбается и накрывает
