Карамазов - Гоблин MeXXanik
– Знакомая, – примиряюще ответил я. – А что?
– Да так, – отмахнулась девушка, – ничего. Просто стало интересно узнать про девку, которую ты звал в бреду, чуточку поподробнее.
– Есть святая страдалица с таким именем, – попытался разрядить ситуацию.
– И в самом деле, связаться с тобой может или блаженная, или…
Вид у девушки при этих словах был такой, словно информацию она собирала для того, чтобы потом расправиться с несчастной особо жестоким и циничным способом.
– Как проходит обучение? – решил я сменить тему разговора и мягко погладил ее по спине.
Кристина вздрогнула, отвлекаясь, и напряжение спало.
– Освоила несколько плетений, – с гордостью ответила она.
Девушка сложила руки в кулаки, и в воздухе замерцал, набирая силу, сотканный из Света молот.
Я удивленно присвистнул, не удержавшись. Это все и сгубило. Кристина отвлеклась – молот рассеялся.
– Но вот с концентрацией пока не очень.
Хорошенькая такая демонстрация. Слава Спасителю, девушка не уронила молот на пол. Я подошел к шкафу, не стесняясь своей наготы, вытащил удобные спортивные штаны и толстовку.
– Ты куда? – тут же осведомилась девушка.
– Хочу немного пробежаться.
– Не совсем здравая идея, – покачала головой Юсупова. – Ты только встал.
– Значит, и бегать буду недолго.
– А… можно с тобой?
Я пожал плечами.
– Ну, если желаешь.
* * *
Сонная оторопь начала спадать только на втором круге. Я покосился на бегущую рядом Кристину. Лицо Юсуповой было бесстрастно. Только иногда девушка забавно хмурилась, сдвигая брови на переносице. Словно злоба давала ей энергию. Интересно, этот генератор Силы светлая тоже получила случайно, или цвет энергии требует от нее злости? А может, это все-таки был осознанный выбор? Когда Кристина злилась, она становилась сильнее.
Пробежку мы закончили за несколько минут до того, как во двор вышли Настя и Виктор. Круглов что-то сказал девушке и сел на траву. Сложил руки в молитвенном жесте. Настя устроилась рядом. Но сделала она это как-то неуклюже. Будто не занималась этим очень давно.
– Он что? Обучает ее медитативному плетению? – удивленно прошептала Кристина. – Делится своими секретами?
– Почему нет? Менять плетения – дело нужное. Потому что, если связка ударов долго будет одной и той же…
Отчего-то вспомнился Легба, который читал меня как открытую книгу. Может быть, пора тоже заняться изменением плетений? А то, не ровен час, после одного такого неудачного боя меня понесут вперед ногами веселые гробовщики.
Кристина же нахмурилась, глядя на медитирующую во дворе парочку. Затем удивленно приподняла брови, а ротик девушки приоткрылся. Губы сложились в букву «О». Она толкнула меня локтем и указала двоих.
– Что? – не понял я.
– Между ними есть какая-то связь, – удивленно прошептала девушка. – Причем довольно сильная.
– Еще скажи, что Феникс влюбился, – фыркнул я.
Кристина задумалась.
– Не влюбился. Прирожденные на такое не способны. Это сильная привязанность. А еще они похожи. Только вот в чем…
Я недоверчиво покосился на Юсупову.
– А ты откуда знаешь про привязанность?
– Ну, может быть, я привязалась к тебе, – хитро ответила девушка.
– Не шути так, – осторожно ответил я.
Но Кристина лишь неопределенно пожала плечами.
Подобные отношения между аристократами никогда не приводили к чему-то хорошему. Мы не умели любить посторонних, но были способны на некую форму одержимости другим человеком.
– Как Михаил Александрович и Ольга? – увел я разговор от неловкой темы.
– Сестра долго приходила в себя. Но ее потрепало куда меньше, чем вас.
– А как они попали в плен? – попробовал было я разузнать подробности, но Кристина только улыбнулась.
– Хорошая попытка. Отец сам тебе расскажет. Он хочет позвать тебя на чай. На днях.
– Скоро я стану частым гостем в вашем доме.
– Ну, мы с сестрой будем только рады. К тому же после нашего спасения ты стал почти членом семьи. В общем, быстро нашел друзей на острове. Что удивительно, с твоим-то скверным характером. Хотя любят тебя не все Юсуповы.
– И кому же я успел перейти дорогу? – осторожно уточнил, прекрасно понимая, кого имела в виду девушка. Слишком уж хорошо мне запомнился полный ненависти взгляд Сергея.
– Братцу. – Кристина вздохнула. – Видимо, он ревнует Ольгу. Даже ко мне приставал с вопросами, что мы делали в тот вечер.
– И ты все рассказала?
Кристина внимательно посмотрела на меня. Поднялась на носочки и поцеловала в лоб.
– Странно. Температуры вроде нет, но ты определенно бредишь. Я похожа на выжившую из ума, Карамазов?
Я вздохнул.
– Твоя правда. Ты очень умна, милая. А Сергей и Ольга… ну, между ними…
Кристина покачала головой и спокойно ответила на так и не заданный вопрос:
– Вряд ли. Ты ведь знаешь, что Ольга была взята из другой семьи.
– Знаю.
– Отец забрал ее вместе с матерью, когда убил ее родителя. Та женщина стала младшей супругой батюшки и не жалуется на жизнь. – В голосе девушке не слышалось эмоций. – Но братец неровно дышит к Ольге. Так было всегда. Это заметно. И не только мне. Вот только папенька не позволит такому союзу состояться. У него другие планы на каждого из нас.
Мне стало не по себе от подобных откровений. Невольно сравнил свою семью с Юсуповыми и понял, что не променял бы склочного деда на папеньку Кристины.
– Ладно, я пойду. Раз ты встал на ноги и чувствуешь себя лучше…
Я тепло обнял девушку.
– Спасибо. Пойдем.
Мы пересекли двор, обогнули медитирующих Виктора и Настю и вошли в особняк.
– Я хотел бы поговорить с вами, мастер Алексей, – послышался за спиной голос Мэйхема.
Я обернулся. Дворецкий стоял у лестницы и, опираясь на трость, ожидал моего ответа.
– Сейчас. Провожу гостью, – ответил я.
– Буду ждать вас у кабинета покойного Федора Ивановича. – Дворецкий склонил голову и, тяжело хромая, направился к двери хранилища.
Я же повел Кристину к выходу из особняка.
Глава 20
Вредный дед
Я приложил ладонь к сканеру, панель сменила цвет – и дверь открылась.
– Прошу. – Дворецкий склонил голову и указал в сторону кабинета, приглашая меня войти первым.
Усевшись в кресло, я задумчиво осмотрел хранилище. Указал на стенд.
– Как я понимаю, это объекты. Такие же, которые должен буду искать я. Но что они умеют?
– Каждый артефакт индивидуален. Взять, например, тот, что под номером двадцать один.
Дворецкий не глядя указал на ржавую цепь, которая висела под стеклом.
– С виду ничего примечательного, не правда ли? На такой вполне можно держать во дворе собаку. Но если скрепить
